— Никита Владимирович? — изумилась я, переспросив. — Что с ним не так? — Почему-то мне стало интересно.

— Черкасова, дебилка! — прикрыла рукой глаза Катька.

— Что происходит вообще здесь? — спрашивала теперь уже у подруги. Мне не показалось. Они все были странным.

— Понимаешь, наш классный руководитель, ну… — замялась шатенка, когда же я не выдержала и схватила за плечо подругу.

— Кать, что блин происходит? Я ведь вижу, одноклассники ходят, как шелковые.

Девушка убрала от себя мои руки.

— Никита Владимирович поднял на уши всю школу. Директор собрал нас в актовом зале, и со всеми провели беседу, — созналась подруга. — Ты не переживай только, наш руководитель хотел, как лучше.

Я стояла, как вкопанная и смотрела на своих одноклассников. Значит Зайцев сделал это для меня и Вики? Чтобы над нами не смеялись. Получается, он предотвратил буллинг.

Это благородный поступок для того, кого я обидела своим каким-то недостойным поведения.

Я сорвалась с места и выбежала из класса, неслась по коридорам, заглянула в учительскую, в класс, и даже столовую. Его не было нигде, и я сообразила выйти на улицу. Без одежды. Меня словно кто-то подтолкнул к нему. Этот человек вел себя достойно, несмотря на то, что я насмехалась над его чувствами.

Как и предполагала, он стоял в курилке, за школой. Со рта дымилась сигарета.

— Антонина! — удивился мужчина, чуть не подавился дымом, а на его темные волосы падал снег. Меховой капюшон в маленьких снежинках. Вновь, моё сердце заволновалось. — Ты чего без куртки? — обеспокоено спросил, выкинув на землю сигарету.

— Никита Владимирович, вы много для меня делаете! — возгласила я, пытаясь перевести дыхание. — Одноклассники Вики и мои, они…

— Ты замерзнешь, — подошел ко мне он, накинув на плечи свою куртку, которая горячо согревала спину. Он был в светлой водолазке, на лице виднелась темная щетина. Его губы расплылись в мягкой и теплой улыбке. Почему-то мне захотелось ответить тем же.

Как же мне было сейчас стыдно за свои мысли, но у меня возникло желание поцеловать мужчину. Почему я этого захотела? Также было и с Лёшей. Мне стало страшно. Кажется, я действительно запуталась в своих чувствах. Сердце не может разобраться: она разрывается между двумя мужчинами. Это последствия переходного возраста или же гормоны? — Тоня, я вынужден был рассказать обо всем. Было достаточно свидетелей в тот день.

— Я всё понимаю, Никита Владимирович…

— Дети отнеслись ко всему с пониманием. Наша медсестра всё аккуратно рассказала об этом. Всё будет хорошо, — успокаивающе говорил мне, а я смотрела в его зелёные глаза и понимала, что потихоньку растворяюсь. Зайцев и впрямь хороший человек. Зачем на него гонит Лёша, не понимаю я эти мужские разборки. И я нравлюсь ему. Он снисходителен со мной. Что мной движет не могу понять, но я неосознанно отрывая носочки от земли, и тянусь к учителю. Никита Владимирович всё понимает, и даже не пытается меня остановить, что подталкивает меня на безумие. Я целую его размазано в губы, еле касаясь к уголкам. И понимаю, что совершаю большое преступление.

— Ой, — тут же опомнилась я, прикрывая руками лицо. — Я не хотела, — только и произношу, как можно скорее покидаю это место. С моих плеч падает его куртка, и я пряча в ладонях своё лицо позорно сбегаю.

Что же я сделала, чёрт подери! Я поцеловала своего классного руководителя, учителя истории и врага Лютого.

Недавно же я мечтала поцеловать Лёшу, но хорошо, что вовремя опомнилась. Я хочу сохранить наши с ним дружеские отношения…

43

Оставшиеся дни до каникул Никита Владимирович пытался со мной поговорить, но я ловко пряталась за подругами, одноклассниками. Мне просто было невыносимо стыдно, смотреть ему в глаза и говорить. По ночам мне снился наш поцелуй. Эпизод ночью менялся: то его целовала я, то он меня. Всё происходило в разных местах, даже было в квартире у Лютого. Мой месье все эти дни по минимуму загружал, он был загружен работой. Находясь с ним в одной квартире, чувствовала перед собой вину. Ведь однажды, мы обещали друг другу что не будем врать. Мне казалось, что совершила что-то ужасное, что могло обидеть Лёшу, и поэтому держала рот на замке.

И, вот, прозвучал последний звонок перед осенними каникулами. Валентина, по такому случаю решила собрать нас в кафе. Катя, Валя, Вадим и я выбрали самое светлое местечко в уютном кафе. Здесь пахло конфитюром, пирожными и свежим кофе.

— Я угощаю всех, — выдал Синицын.

— Ого, да ты прям завидный жених, — хохотнула брюнетка. — По какому случаю такая непредвиденная щедрость? — покосилась на рыжеволосого друга.

— Ну как же… Разве мы не друзья? — улыбнулся он, почесав затылок от смущения. — Выбирайте, не стесняйтесь. Это в честь нашей дружбы. Уж не думал, что начнем дружить, — Валя, сидевшая рядом, толкнула его в плечо. Мы с Барановой переглянулись.

— Вадим, на нас все смотрят, — произнесла она, немного покраснев.

Кстати, сегодня эти двое ведут себя так, словно впервые встретились за свою жизнь. Каждый раз, встречаясь взглядами краснели, и странно хихикали. Катя это заметила тоже.

— Чего это вы голубки, тут заворковали? — послышался голос, подходящего к нашему столику парня. Это был человек, выше Синицына на голову. В дранных джинсах и в американской куртке с буквой «L». Русые волосы в виде «иголок», как у ёжика торчали в разные стороны, цвет его глаз был похож на мой, только светлее, и немного отдавай голубым оттенком. С ним мы были не знакомы.

— Мусик! — подорвалась на ноги Баранова и кинулась к нему на шею. — Ты как здесь оказался?

— Синицын пригласил. Сказал есть новость какая-то, — приобнял за талию свою девушку и смачно поцеловал в губы, меня настигло дежавю, как я недавно, случайным образом поцеловала Никиту Владимировича. Тут же покраснела от картины, что вспомнила. Мысли не хотели отпускать учителя. Что я делала не так? Почему вела себя так глупо?

— Тонь, вы ещё не успели познакомиться, это мой любимый мужчина Артём.

— Приятно познакомиться, — кивнула головой, он ответил тем же. — Что у тебя за новость? Выкладывай давай! — пыталась я отвлечься от раздумий про Никиту Владимировича, обратилась к Вадиму.

— Знаете, мне с вами хорошо. Вы классные ребята. Каждый по своему, — неожиданно красиво заговорил Вадим. Мы удивились от его интонации в голосе. Звучала нотка грусти. — Благодаря нашему классу я обрёл друзей и любимого человека…

— Погоди, Синицын, ты хоть подыхать не собираешься? — хохотнул парень Катьки, который присел рядом со своей девушкой. Вадим выдавил грустную улыбку.

— Вадим, что случилось? — настороженно спросила Громова. Подруга заметно нервничала.

Рыжеволосый парень перевёл взгляд на Валентину, и протянул свою ладонь к её щеке. Он смотрел в её глаза так, будто готов был расплакаться.

— Прости меня, Валя, — зачем-то извинялся перед Громовой. — Сегодня я вас собрал по случаю моего отъезда, — молвил он.

— Ты куда-то на каникулы собираешься? — спросила Екатерина, сжав в кулак руку. Между ними явно что-то происходило.

— К сожалению, моего отца повысили, и мы собираемся в Питер на постоянное место жительство, — опустил свой взгляд, словно был виноват в чём-то. Катя не смогла контролировать свои эмоции, из глаз выступили слёзы, и она поднялась на ноги и убежала.

— Ка-а-ать! — следом за ней отправилась я. Синицын заметно нервничал.

— В смысле чувак, мы же только подружились, — последнее услышала я от Артёма, и вместе с Громовой отправилась в уборную. Лезть в душу я не стала к ней, подождала пока она перестанет плакать. С ресниц потекла тушь, она начала умываться в раковине.

— Тоня, но почему всё именно так. Почему жизнь не справедливая? — говорила мне, а я молча слушала. — Мне впервые так сильно понравился парень, а он…

— Погоди, ты про Синицына говоришь? — изумилась я.

— Да, я люблю его, Тоня, — продолжила она плакать, при этом уже смыв всю косметику. — Ты не знаешь, но мы даже поцеловались. Это был мой первый поцелуй.