— И его тоже, — вздохнула я, зная о друге детство совершенно всё.

— Как мне теперь быть, Тоня, я не переживу это… — уткнулась в моё плечо, на что я обняла подругу.

— Понимаешь, Катенька, жизнь — вообще штука странная. Ты никогда не знаешь что ожидать судьбы-злодейки. Может тебе поступать в Питер нужно будет? Если ты хочешь быть с ним рядом. Здесь меньше года осталось. Никуда твой Синицын от тебя не денется. Я его знаю, он не испорченный парень, — молвила я, погладив подругу. — Мы с ним с садика знаем друг друга.

Она меня молча слушала, и крепко обнимала.

44

Валентина пришла в себя, и мы вернулись к столику. Атмосфера была напряженной. У всех такие лица были, как будто все потеряли в один день хомячка.

— Валь, — встал он на ноги. Девушка выдавила грустную улыбку.

— Не надо, Вадим. Всё хорошо, — молвила девушка, но тот схватил её за руку.

— Валечка, я не договорил. Ты не дослушала меня.

— О чем это ты? — захлопала ресницами.

— Родители квартиру нашу не продают. Я приеду летом, буду поступать здесь, в столице, — протараторил на одном дыхании тот.

— Ну ты дебил, нет? — ударила ему подзатыльник я.

— Ты чего дерешься, Волкова? — взвыл тот, отвлекаясь на меня.

— Договорить сразу не мог? Обязательно нужно было нас расстраивать? — сложила руки на пояс. — Тоже мне король драмы! — присела недовольная за столик.

— Между прочем, Тоня права. Мог же и сразу сказать, — вздохнула с неким облегчением Катя. Артём ему что-то тоже сказал «ласковое», да и на «французском». Громова повеселела. — Ну и давно у вас отношения, голубки? — спросила брюнетка, после Синицын посмотрел на свою девушку.

— Уже, как вторую неделю, — проговорил.

— Ну ладно, Волкова не в курсе была. Мне же рассказать можно было, — обиделась Катька, сложив перед собой руки.

— Вот, обидели моего Зайца, — покачал готовой русоволосый парень, утешительно поцеловав свою девушку в щеку.

Было неловко одиночке находиться среди двух влюбленных парочек.

— Новости с переездом неожиданными стали на днях и для меня, — признался друг. — В качестве компенсации, заказывайте всё, что захотите, — он приобнял Валю.

— И когда уезжаешь? — спросила у него я.

— В следующую пятницу.

— Так скоро! — расстроилась Громова, но мы понимали всё. Не стали наглеть, и быстренько покончили с десертами. Решили оставить наедине рыжеволосых.

— Давайте ещё раз соберемся! — предложил Вадим, когда же его на его руке повисла Валька.

— Конечно, — согласился Артём. — Забухаем с тобой.

Я посмеялась. Это он предложил выпить правильному мальчику. Серьёзно?

— Не пью, — выдал тот.

— Запьёшь, — его шею обхватила крепкая рука Артёма.

— Не приставай к нему, пошли уже! — приказала Катька. — Хорошо вам погулять.

— Тоня, тебя может домой отвести? — предложил парень в бомбере.

— Спасибо, я сама дойду, — отказалась я, слегка смутившись.

— Не бойся. Артём не кусается, — хохотнула Баранова.

— Да нет, у меня просто ещё одна встреча назначена, — обманула друзей. Мне срочно нужно было рассказать обо всем Лёше. Про Синицына, про мой поцелуй. Обо всем. Я не могла скрывать больше ничего. Все эти дни носила с собой страх. Как будто я бы предателем. Хоть и думала об Зайцеве, но не могла больше молчать.

— Тогда давай подкинем тебя. Говори адрес, — любезно предложил Артём.

Что же пришлось сказать адрес. Водитель из Артёма был вполне себе хорошим. Меня высадили возле соседнего дома. У Лёши по пятницам короткий день. Мне было волнительно подниматься на нужный этаж. Мне было страшно. Я не знала, что можно было говорить об этом. Но мне было почему-то перед ним стыдно. Нужно объясниться за тот вечер, и рассказать о появившихся чувствах к Никите Владимировичу.

Дверь квартиры не была заперта на замок, чему я удивилась, вошла на порог и увидела девушку, которая снимала свою водолазку и оставалась в одном бежевом бюстгальтере. В это время Лютый схватил из вешалки женскую куртку, вручив ей в руке, вытолкал за дверь. Это было странно, его совсем не смутило, что она была без одежды. Почему он так холоден?

— Лёша, я не вовремя, — посмотрела я на девушку, но он захлопнул за мной дверь. Он был озадачен и подавлен.

— В самый раз. Раздевайся и проходи, — пригласил в дом. Это не тот Лёша которого я знаю.

45

Сегодня у Ефимова был короткий день, но он уехал с работы ещё раньше, начальство было в отпуске. Весь день его звонками по мелочам беспокоил Левин, пришлось отключить телефон совсем. Тоня сказала, что может не придти, мол решили собраться с друзьями. Она вообще была в последнее время сама не своя. Что-то опять видимо в семье случилось. Лютый не давил малышку, будет желание, сама расскажет.

Приняв в ванну, выпил баночку пива, кот сидел с ним в комнате и грелся. Давно он так не расслаблялся. А ещё он всё чаще ловил себя на мысли, что ему с каждым днём Тоня нравится ещё больше. Но нужно было объективно смотреть на всё это, и стараться отгонять такие мысли от себя. Она ему как младшая сестрёнка, не более.

Водные процедуры подарили парню релакс и смыл с себя напряжение трудового дня. На кухне съел последний кусок пиццы, и собирался лечь спать в зале, под бурчание телевизора. Но сомкнуть глаза не получилось, кто-то позвонил ему в дверь. Он накинул на себя футболку со штанами, и не подозревал каким интересным гостем может оказаться пришедший. Вообще он думал, что Левин притащил свою задницу, не посмотрел в глазок. Но когда открыл дверь, был просто шокирован. Не ощутил ни радости, ни горечи. Он просто смотрел на девушку, которая по росту была почти сто семьдесят пять сантиметров. Накрашенные в красный цвет губы, расплылись в улыбке.

— Лёша! — промолвила она, кинувшись к нему на шею. — Значит, ты и правда ещё в городе.

Она плотно прижималась к его телу, но он ничего не чувствовал. Словно, бревно, не подавая никаких признаков жизни. Его руки были на уровне швов штанов. Ему было отвратно даже прикасаться к ней.

— Что ты здесь делаешь? — холодным тоном спросил брюнет, хотя его не беспокоило то, что она делала в Москве. Его волновал вопрос: как она узнала где он живет?

— Могу я снять куртку? — спросила у него осторожно, как только он отстранился от неё.

— Нет, проваливай прочь! — сказал ей грубо, но она, будто не слышала его, и начинала снимать с себя одежду. Что здесь чёрт подери происходило?

— Нам нужно срочно поговорить, — выдала она.

— Ты оглохла за эти года? Я говорю, вали отсюда! — грубо схватил её за руку.

— Я хочу всё вернуть! — воскликнула она, и Ефимов был изумлен, отпустил её. Что может быть хуже: когда твои чувства растаптывают под ногами, разбивают сердце и уходят к другому человеку.

О том хотел ли он вернуть всё, уверен точно — нет.

Пока он пытался опомниться, эта падшая женщина снимала с себя куртку, вешала на тремпель, и стащила водолазку. За это время она сильно похудела. У неё даже торчали рёбра.

— Прости меня, — шла на него короткостиженая брюнетка, а он делал шаги назад. К его счастью распахнулась дверь, и он опомнился окончательно. Антонина замерла на проходе, её серые глаза, стали ещё больше.

Ефимов схватил куртку незваной гостьи, вручил ей в руки, и так как она есть, вытолкал из квартиры.

— Лёша, я не вовремя, — испуганно произнесла Тоня, собираясь дернуться, чтобы уйти, но Алексей прошел мимо брюнетки и закрыл за ней дверь. Парень выглядел задумчивым, и немного злым.

— В самый раз. Раздевайся и проходи! — приказным голосом сказал, уходя в соседнюю комнату.

Волкова замялась, не знала что в таком случае делать.

— Точно всё хорошо? — крикнула ему девушка.

— Да!

— Уверен что не помешала? — пристала к нему с вопросами.

— Уверен, — вернулся он с кружкой, и таблеткой против головной боли. Он запил лекарство.

— Та девушка… — указывала на дверь Тоня.

— Не обращай внимание, эта новая соседка. У неё осеннее обострение, — покрутил у виска пальцем. — Так чего не раздеваешься? — спросил у девчонки.