-Как это произошло?

Катая по клеёнке хлебный шарик, я стала пересказывать ему события сегодняшнего дня. Женька слушал меня внимательно, не перебивая, и только под конец не удержался от насмешливого замечания в адрес Вадима:

-Какой благородный! Я и не знал!

-Тем не менее, он спас мне жизнь! – строго осадила я его и поднялась с места.

-Ты куда? – встрепенулся Женька.

-Тут недалеко…

Спрыгнув с подоконника во двор, я вскрикнула от неожиданности, увидев за оградой чей-то силуэт. Из окна тут же высунулась дядькина голова:

-Ты меня звала, Марина?

-Нет, просто споткнулась об камень, - ответила я, узнав по огоньку папиросы Синеглазого.

Едва Женька отошёл от окна, как я шёпотом поинтересовалась у парня:

-Что ты здесь делаешь, Вадим?

-Ничего, гуляю. А ты?

-Дышу свежим воздухом перед сном!

Когда я вернулась назад, его уже не было. Дядька лежал на диване, повернувшись лицом к стене. Потянув на себя раму, чтобы закрыть окно, я внезапно обнаружила на подоконнике какой-то небольшой предмет. На ощупь он оказался почти невесомым и шелковистым, как стебли травы. Зажав его в кулаке, я отправилась в горницу. Там включила свет, встала под лампу и склонила голову: на моей раскрытой ладони, благоухая тонким ароматом, лежал букетик лесных фиалок.

День 11 Как я ходила с Вадимом за посылкой, а также о моём пребывании у него в гостях и об Алёнкином поцелуе

За завтраком бабушка сообщила, что после полудня, как спадёт жара, она отправится в Звонарёвку и, наверно, там заночует.

-Но ты не бойся, Марина, с тобой останется Женька и будет тебя охранять, - заверила меня баба Тоня.

И принялась давать дядьке инструкции по моей охране, которые заключались в следующем: никуда не отлучаться и повсюду меня сопровождать. Женька, явно думая о чём-то своём, невпопад кивал головой. Мои же мысли витали вокруг стеклянной рюмочки с букетиком фиалок, которая стояла на столе в горнице. Когда бабушка закончила, я сказала:

-Ба, ты говорила, что у соседей через дом есть аккордеон. Нельзя ли одолжить его на денёк?

Баба Тоня согласилась сходить за аккордеоном, а я принялась мыть посуду. Неожиданно молчавший до сих пор Женька подал голос со своего места:

-Марина, как ты думаешь, может обыкновенный человек пройти по этому выступу над диваном?

Мельком взглянув на пресловутый выступ, на котором могла удержаться разве что кошка, я затем с удивлением воззрилась на дядьку: что за глупые вопросы он мне задаёт? Заметив мою реакцию, Женька удовлетворённо кивнул головой, словно ожидал этого:

-Я тоже думал, что нет. До вчерашнего вечера.

По его тону я поняла, что сейчас он скажет что-то неприятное и предчувствие меня не обмануло. После того, как я ушла вечером в горницу, дядька сразу заснул. Однако примерно через час он снова проснулся от скрипа половиц. Открыв глаза, Женька увидел стоящую у окна белую фигуру, освещённую лунным светом, и спросил:

-Марина, это ты?

Так как ему никто не ответил, дядька поднялся с дивана и тоже подошёл к окну. Тем временем я уже встала коленом на подоконник, собираясь выбраться наружу.

-Ты куда, Марина? – Женька придержал меня за плечо.

-Туда! – якобы ответила я, не открывая глаз, и махнула рукой.

-Туда нельзя! – сказал дядька и закрыл окно.

Тогда я слезла с подоконника и отступила к дивану. Включив свет, Женька увидел, что я взобралась на пресловутый выступ и сделала несколько шагов. Затем спрыгнула на диван, а оттуда – на пол. В этот момент дядька подхватил меня на руки и отнёс в горницу.

Пока я переваривала его рассказ, вернулась баба Тоня с аккордеоном. В своё время моя мать хотела, чтобы я научилась играть на пианино. Но, по настоянию моего отца, меня отдали в класс аккордеона. И хотя я проучилась в музыкальной школе всего два года и многое позабыла, тем не менее, любила иногда под настроение взять в руки инструмент.

Специально для бабушки и Женьки я под собственный аккомпанемент исполнила песню «Где ты раньше был?», снискав их аплодисменты. Затем баба Тоня пошла за молоком, а я принялась наигрывать дядьке популярные мелодии.

-Марина! – внезапно снова произнёс Женька, заставив меня поднять голову от аккордеона. – Ты знаешь, мне необходимо сходить в Чижово…

-Иди, если надо, - последовал мой ответ.

-А если мать вернётся?

-Скажу, что ты отлучился на минутку.

-Я через час вернусь! – обрадовано воскликнул дядька.

После чего добавил:

-А ты не видела мой помазок для бритья?

-В спальне на окне.

Пока Женька брился, я отставила в сторону аккордеон и принялась разглядывать знаменитый выступ. Без всякого сомнения, по нему мог пройти разве что канатоходец. Желая удостовериться в этом, я взобралась на диван, а оттуда, придерживаясь руками за стену, на выступ, однако смогла сделать не более одного шага и тут же спрыгнула обратно на диван. Как можно было пройти по нему ночью с закрытыми глазами?

-Что, не получается? – поинтересовался дядька, который как раз в это время вышел из спальни.

В ответ я лишь махнула рукой.

Женька попросил меня погладить ему рубашку и спустя пять минут свежевыбритый и пахнущий одеколоном выскочил за дверь. Посмотрев ему вслед, я вздохнула. Настроение у меня по-прежнему было скверное и я даже обрадовалась, когда в открытое окно заглянул Димка:

-Марина, можно тебя на минутку?

Увидев, что мой сосед явился не один, я широким жестом пригласила:

-Заходите ко мне в гости!

Деревенские прошли через двор и, оставив обувь возле двери, чинно расселись на диване и на стульях.

-А где Женька? – поинтересовался кто-то из гостей.

-Ушёл, - отмахнулась я. – А вы ко мне по какому вопросу?

Оказалось, что они собрались идти на пляж и решили пригласить меня с собой.

-Хотите вареников с сыром? – предложила я.

Все начали вежливо отказываться и только Вадим брякнул невпопад:

-Хотим!

Тогда я достала из буфета тарелки и принялась их угощать. Моим гостям вареники очень понравились, тем более, что в деревне питались, в основном, однообразной пищей: щи, картофель с грибами, молоко. И так почти каждый день. Вадиму вареников не хватило и он попытался выловить что-нибудь из кастрюли. Сжалившись над ним, я сбегала на кухню и принесла ещё.

Насытившись, мы пошли купаться. Однако по дороге я заметила, что среди нас нет Феди и поинтересовалась, где он. Выяснилось, что никто не видел Спортсмена со вчерашнего вечера. Тогда мы решили зайти за ним. На наш зов из дома вышла Федина мать – толстая румяная женщина. Она сообщила, что её сын копает картофель в огороде и предложила нам пройти туда. Федя сидел спиной к нам в самом конце огорода, а рядом лежала его лопата. К сожалению, издали не было видно, чем он там занимается. Приложив палец к губам, чтобы деревенские раньше времени не спугнули его, я крадучись приблизилась к парню. Но когда мне осталось пройти всего несколько шагов, Синеглазый вдруг громко кашлянул. Спортсмен испуганно обернулся. В душе проклиная Вадима, я растянула рот в улыбке:

-Привет, Федя! Ты чем занимаешься?

-Я? Ничем, - соврал тот, что-то быстро спрятав под рубаху, и густо покраснел.

-В таком случае, не желаешь ли пойти с нами на пляж?

Переглянувшись с Вадимом, Федя попросил нас минуту подождать, пока он возьмёт фотоаппарат.

В этот раз я отправилась с девками за кусты и, раздевшись быстрее всех, стояла, дожидаясь остальных. Внезапно из-за соседнего куста высунулся Спортсмен и сфотографировал меня в полный рост. После чего поспешил скрыться. Таким образом, мне пришлось сделать вид, будто ничего не произошло. Когда мы с девками залезли в воду, парни уже купались. Я нырнула и, применив мой излюбленный приём, вышла на берег, прячась за кустами. Однако фотоаппарата среди Фединых вещей не нашла, зато из его рубашки неожиданно выпала пачка фотографий. Нагнувшись, я хотела было собрать

их и вернуть на место, как вдруг увидела на одной карточке себя в сиреневом платье, с распущенными волосами и немного удивлённым взглядом. Наверно, Спортсмен запечатлел меня в тот самый вечер, когда я впервые появилась в их компании. Конфисковав эту фотографию, я огляделась по сторонам в поисках фотоаппарата. Между тем Федя заметил, что я роюсь в его вещах, и стал усиленно грести к берегу. Вслед за ним плыли Димка и Вадим. И тут из моего горла вырвался торжествующий возглас: злополучный фотоаппарат в футляре висел на ветке ближайшего куста. Когда Спортсмен, наконец, добрался до своих вещей, я поняла по его удручённой физиономии, что оказалась способной ученицей.