Почти всю дорогу назад Женька молчал, лишь изредка издавая душераздирающие вздохи, но я его ни о чём не спрашивала. Между тем со стороны клуба доносилась музыка и, подойдя поближе, мы увидели, что на ярко освещённой танцплощадке довольно много народа.

-Зайдём? – взглянув на меня, нерешительно предложил дядька.

-Давай посмотрим, - согласилась я.

Усевшись на ближайшую от входа скамью, мы стали смотреть на танцующих. Моё внимание привлёк парень, который колдовал на эстрадных подмостках над большими динамиками. Словно почувствовав мой взгляд, он поднял голову и я узнала Чижевского. Увидев нас, Юрка помахал издали рукой. «Деловой!» - подумала я, отвернувшись, так как рассчитывала, что он подойдёт к нам. Разглядывая присутствующих, я заметила, что, в отличие от наших городских танцев, куда ходила, в основном, молодёжь от четырнадцати до семнадцати лет, здесь было предостаточно парней уже отслуживших в армии. Дядька подтвердил это моё наблюдение и добавил, что многие приходят в Чижово на танцы из соседних сёл. Особенно по субботам, когда приезжает из ближайшего города эстрадный ансамбль, на танцплощадке негде яблоку упасть. В обычные же дни, как сегодня, присутствующим приходилось довольствоваться магнитофонными записями, чьё звучание усиливали колонки, подключённые с помощью удлинителя через окно клуба.

Неожиданно к нам приблизился незнакомый парень и пригласил меня на танец. Однако Женька, поднявшись, загородил меня спиной и, глядя на парня в упор, процедил сквозь зубы:

-Она не танцует! Понятно?

-Понятно…, - пробормотал тот и поспешил ретироваться.

-Зачем ты его так? Видишь, как он испугался! – сказала я дядьке, давясь от смеха.

-Ничего, будет знать! Ходят тут всякие! – хмуро ответил Женька.

Наконец, объявили небольшой перерыв и нас удостоил своим вниманием Чижевский.

-Здравствуйте, на танцы пришли посмотреть? – спросил он, пожимая руку дядьке и глядя при этом на меня.

Я промолчала, а Женька ответил:

-Да, проходили мимо и решили заглянуть сюда.

-А откуда вы? – полюбопытствовал Юрка, снова бросив взгляд в мою сторону, что стало меня несколько стеснять.

-Были в гостях у Сергея.

-А… Что же вы не танцуете? – Чижевский на мгновение перевёл взгляд на дядьку.

-Настроения нет, - сказал тот, в свою очередь, покосившись на меня.

-Понятно. Ну, извините, мне пора! – заторопился вдруг деловой парень.

Перерыв закончился и Юрке нужно было идти назад к своим колонкам.

-Всего хорошего! – не удержавшись, ехидно бросила я ему вслед.

Чижевский было обернулся на ходу, но поспешившие выйти на середину парочки оттеснили его от нас. Как только Юрка объявил «белый» танец, я пригласила дядьку на вальс. Чижевский же, опершись рукой на колонку, зачарованно смотрел на нас с помоста, сразу позабыв о своих делах. Как только танец закончился, Женька спросил:

-Ну, что, пойдём домой, Марина?

Я молча кивнула и забрала со скамьи кулёк с яблоками. Когда же мы отошли от клуба на несколько шагов, поинтересовалась:

-А почему у вас на танцах милиция не дежурит?

-Зачем? – удивился дядька.

-Ну, вдруг кто-то подерётся. Вот ты, например, отшил того парня, который хотел со мной потанцевать. А если бы он бросился на тебя с кулаками?

-Такого не может быть.

-Почему?

-Во-первых, у нас на танцах такой закон: если девушка пришла с парнем, то танцевать с другим она может только с его согласия.

-А, во-вторых?

-Во-вторых, до драки всё равно бы не дошло: его бы свои и вывели.

-Неужели у вас никогда парни из разных сёл не ходили «стенка на стенку»? – продолжала допытываться я.

-По крайней мере, я такого не помню, - подумав, ответил Женька.

-Однако с цыганами вы же дрались?

-Так то цыгане, они – народ тёмный, - нехотя ответил дядька.

И, зачем-то оглянувшись, добавил:

-К тому же, меня в это время здесь не было!

-Да, - задумчиво произнесла я, – тут у вас благодать: народ мирный, тихий, даже собак не держит.

-А зачем нам собаки, если воров нет? На всё Святошино только у одной старухи есть пёс, а в Чижово их вообще отродясь не было.

-Так уж ни одной и ни у кого? – усомнилась я.

-Да, во всей округе только в Мельниково в каждом дворе держат собак.

-Что же они, за своё добро боятся?

-Наверно. А вообще у них снега среди зимы не выпросишь. Даже на танцах мельниковские особняком держатся, высокомерные очень. Ну, мы их раз предупредили. Теперь они тише воды, ниже травы: боятся связываться.

Так, беседуя, мы подошли к Женькиному дому. Переложив яблоки из кулька в стеклянную вазу, я отправилась в спальню. А по возвращению обнаружила, что дядька переговаривается через открытое окно с теми парнями, которые приходили днём: Лёшей и Гришей, кажется. Обернувшись на звук моих шагов, Женька сообщил:

-Марина, мне нужно отлучиться на полчаса. Ты не будешь бояться одна?

-Нет, иди!

-Я сейчас! – бросил «клоунам» дядька и закрыл окно.

Едва он вышел за порог, как я бросилась к шифоньеру и через пять минут в Женькином чёрном свитере, джинсах и парике тоже покинула дом. Глядя прямо перед собой и не обращая внимания на тёмные кусты, я так быстро пронеслась по саду, что даже не успела испугаться. В таинственном свете луны огороды казались похожими на куски серого полотна с чёрной бахромой по краям. Чтобы сократить путь, я бежала по прямой, перепрыгивая через кустики картофеля, и рыхлая земля заглушала звук моих шагов. Меня могли почуять только собаки, но, по словам Женьки, они вообще здесь не водились. Не прошло и десяти минут, как я, отсчитав определённое количество домов, добралась до нужного мне сада, легко перемахнула через забор и, крадучись, пошла между деревьями. Вот и черешни. Если бы я заранее не запомнила их местоположение, то в темноте, наверно, сразу бы не нашла, так как заметные днём за версту, они теперь терялись в общей тёмной массе листьев. Добравшись по стволу до развилки, я стала быстро обрывать черешни и складывать их в пакет. Вокруг было тихо и только тонкие лучи звёзд проникали ко мне сквозь густую крону. Моя совесть тоже спала: за те двадцать минут, которые оставались у меня в запасе, вряд ли я могла нанести большой ущерб хозяевам.

Внезапно снизу донёсся какой-то шорох. Посмотрев туда, я успела заметить чёрную тень, промелькнувшую прямо подо мной и тут же слившуюся с соседним деревом. Мои ноги сразу сделались ватными и не успей я в последнюю минуту схватиться рукой за ветку, то полетела бы вверх тормашками на землю. Несколько мгновений я пережидала, замерев и слушая стук собственного сердца. Мне вдруг расхотелось черешен и страх, заполняя каждую клеточку тела, призывал бросить всё и бежать. Однако ничто больше не нарушало тишины. Тогда, подбадривая себя мыслью, что удача любит смелых, я всё-таки наполнила пакет доверху и только после этого позволила себе спуститься на землю.

За соседним деревом, как я и думала, никого не оказалось. Тем не менее, у меня пропало желание пересекать снова пустынные огороды, а потом бежать по тёмному саду. Поэтому я решила выбираться другим путём. Для этого нужно было пройти по чужому двору, а затем перелезть через забор, в то время как из дома в любую минуту мог кто-нибудь выйти. К счастью, дом был построен на высоком фундаменте, что позволило мне, не сгибаясь, пройти под окнами, откуда доносились голоса. Так как за двором напротив ворот стоял столб с электрической лампочкой, то я выбрала самый тёмный угол и осторожно высунула голову из-за забора. Убедившись в отсутствии поздних прохожих, я в считанные мгновения очутилась на улице. После чего неторопливой походкой отошла на несколько шагов и в последний раз оглянулась на дом.

Внезапно в том самом месте, где я перелазила через забор, сверху спрыгнул какой-то человек. На миг в полосе света мелькнула его чёрная шевелюра и розовый атлас рубахи. Хотя я и не успела рассмотреть лицо парня, однако не сомневалась, что это был Женька. Наверно, он следил за мной от самого своего дома. Напряжённо всматриваясь в темноту, я попыталась было определить, куда он скрылся. Но когда мне это не удалось, резко отвернулась и побрела прочь. Позабыв о недавних страхах, я вся кипела от злости на дядьку, который посмел шпионить за мной. Вследствие чего опустошила по дороге весь пакет с черешнями, хотя ранее намеревалась угостить Женьку.