Внезапно Женька, глядя на мою постную физиономию, сказал:

-Вера, отпусти Маринку со мной в Чижово: пусть она в моём доме тоже приберётся.

Немного подумав, его сестра нехотя кивнула:

-Ладно, чтобы у бабушки на шее не сидела, пусть идёт. Мы тоже завтра с Толиком отправимся в Звонарёвку к сестре. Она мне через Сергея передала приглашение погостить у неё денька два-три.

Дядька незаметно подмигнул мне и я, убрав со стола, сразу же побежала переодеваться. Затем уложила в сумку «газетку», джинсы с мокасинами и сунула туда же старый мамин парик. На прощание поцеловала бабушку в щёку и, не слушая маминых наставлений, выскочила за дверь. Ожидавший меня на улице Женька взял мою сумку и мы двинулись в путь. Проходя мимо водоёма, я увидела деревенских, которые загорали на берегу, но не ощутила абсолютно никакой зависти. В роще я собрала букет цветов и сплела из них венки себе и дядьке. Взявшись за руки, счастливые, мы брели прямо по траве, пока не вышли на опушку. А там до Чижово уже рукой подать.

С помощью дядьки я быстро управилась с уборкой и, пока он ходил за водой, решила прогуляться по саду. Как я уже упоминала, у Женьки был очень хороший сад, однако черешни там ещё не созрели, а меня интересовали только они. Однако, проходя по селу, я заметила в чужом саду такое же дерево, как у Димки, и решила взглянуть на него поближе. Планировка дядькиной усадьбы немного отличалась от бабушкиной. Для того, чтобы попасть в огород, нужно было пройти через весь сад, в конце которого находилась калитка. Сразу за огородом, окаймлённым полосой редкого кустарника, начинались колхозные поля. Прячась за кустами, я подобралась к интересовавшей меня усадьбе и убедилась, что черешни там, призывно красневшие издали, уже действительно созрели. Но, к сожалению, было ещё слишком светло. К тому же, во дворе могла находиться собака.

Первое, что я увидела, вернувшись, так это двух развалившихся на диване парней, которые о чём-то оживлённо разговаривали с примостившимся на подоконнике Женькой.

-Здравствуйте! – вежливо поздоровалась я и сделала некое подобие реверанса.

Но парни, уставившись на меня, словно воды в рот набрали. Внешне они очень были похожи на клоунов: толстого рыжего и худого чёрного. Желая сгладить неловкую ситуацию, дядька сказал, обращаясь к ним:

-Знакомьтесь, это моя племянница.

-Здрасте! – наконец, нестройно ответили мне «клоуны».

-Очень приятно, меня зовут Марина.

-Лёша!

-Гриша!

Так как парни снова замолчали, я сочла нужным сесть рядом с ними и поддержать светскую беседу:

-Вы не находите, что сегодня ужасно жаркая погода?

-А ты паричок-то сними, Марина, и очки! – снова вмешался Женька.

При виде рассыпавшейся по моим плечам пышной гривы «клоуны» открыли рты. Насладившись их изумлением, я небрежно произнесла:

-Ну, ладно, мне нужно переодеться.

-Марина, не уходи никуда! Ты мне нужна! – сказал мне вслед дядька.

Когда через некоторое время я вернулась в зал, парней уже словно ветром сдуло.

-Что ты мне хотел сказать? – поинтересовалась я у Женьки.

-Нас Сергей на ужин пригласил. Пойдём?

-Конечно!

Хозяева уже ждали нас и едва мы постучали в ворота, как на крыльцо вышел Сергей. Своим торжественным видом (я была в сиреневом платье, а Женька – в костюме и при галстуке) мы немного смутили его жену, поверх повседневного наряда которой был надет фартук.

-Ой, простите, мы уж вас по-простому, по-родственному принимаем, - сказала она, откинув со лба выбившуюся из-под косынки прядь волос.

-Ничего, все мы здесь люди свои, какие-никакие родственники! – весело пошутил Сергей, в отличие от Зои, казалось, нимало не смущённый тем обстоятельством, что на нём были только брюки и майка.

Впрочем, после этих слов он сразу скрылся в соседней комнате и вышел оттуда только через минуту, на ходу застёгивая рубаху.

-Ну, как дела, Марина? Нравится тебе здесь или жалеешь, что на море не поехала? – спросил он затем, усевшись вместе с нами за стол.

-Нравится. Здесь у вас хорошо, - ответила я, возвратив ему улыбку.

-Конечно, природа, фрукты-ягоды, - согласился со мной Сергей. – С месяц пожить можно.

-Как там Вера? Здорова? – секунду спустя задал он уже следующий вопрос.

-Спасибо, пока не жаловалась.

-Вот и отлично, - как бы подвёл итог Сергей. – Но соловья баснями не кормят. Что там у нас сегодня на ужин, жена?

-У нас пища простая – жареные грибы с картошкой. Сегодня утром сходили в лес и набрали два ведра, - сообщила, расставляя на столе посуду, хозяйка.

-Ничего, им, городским, это в новинку, - подмигнул мне её муж, очевидно, вспомнив, как я расправлялась во время первого моего визита с жареными грибами. – Бери вилку, хлеб и не стесняйся, Марина!

Естественно, я не заставила себя упрашивать дважды. Через некоторое время из соседней комнаты внезапно появились два маленьких мальчика в коротких штанишках и выбившихся из них рубашонках. Засунув пальцы в рот, они стали наблюдать за тем, как мы едим.

-Ах, вы, озорники этакие! – прикрикнула на них Зоя. – Ведь только что вас накормила и, пожалуйста, опять пришли!

-Кыш отсюда! – продолжала она, отгоняя сыновей от стола, как наседка цыплят от кошки.

После чего положила в два чайных блюдца немного картофеля с грибами и поставила их на табурет у печки.

-Вот здесь и будете есть!

Братцы-разбойнички сели рядом на маленькую скамеечку и усердно заработали ложками, быстро опустошив оба блюдца.

-Поели? А теперь марш в зал! – скомандовала мать, подгоняя их лёгкими шлепками.

Те, похлопывая себя ладошками по круглым животам, безропотно удалились.

-Кормишь их, кормишь, как в прорву, а они через пять минут опять есть хотят! – пожаловалась нам хозяйка.

-Мужики! – улыбнувшись, пояснил, в свой черёд, отец.

Неспешно прихлёбывая из кружки молоко, которое, по уверению Зои, было прямо из-под коровы, я с удовольствием озиралась по сторонам. Мне нравилось здесь всё: и дядька Сергей, по-видимому, большой балагур и шутник, и приветливая скромница его жена, и чистенькая комнатка с белоснежными занавесками на окнах, цветной клеёнкой на столе и пёстрыми половичками на вымытом до блеска полу.

В первый раз, когда я приходила сюда с бабой Тоней и Женькой, в доме было слишком много народа и мне не удалось как следует рассмотреть Сергея. Теперь же такая возможность представилась. Из-за прямых русых волос, карих глаз с хитринкой и крупного телосложения он казался близнецом моей мамы. В то же время напрасно было искать в нём сходство с Женькой, выделявшемся своей «цыганской» внешностью среди всей родни. Покойный дед Толя частенько подшучивал над этим обстоятельством, хотя, как уверяла баба Тоня, любил младшенького больше остальных детей, которые рано выпорхнули из родного гнезда и обзавелись собственными семьями.

Если разница в возрасте между братьями составляла пять лет, то Зоя казалась ровесницей Женьки. Её слегка вьющиеся волосы были собраны сзади в толстый пучок, а из-под высокого чистого лба на мир ясно смотрели большие серые глаза. Мать двоих детей, она, тем не менее, сохранила стройную фигуру и девичью талию. Поэтому у меня не поворачивался язык называть её «тётей», да и Зоя обращалась со мной, как с ровней. Сергей же, разговаривая со мной и братом, не забывал время от времени обращаться и к жене. Чувствовалось, что он её очень любит.

От парного молока и ощущения сытости в желудке я совсем разомлела и мне не хотелось никуда идти. Очевидно, что-то подобное испытывал и Женька. Подперев голову рукой, он мечтательно смотрел на Сергея и Зою и явно думал о чём-то своём. Но, в конце концов, мне надоело говорить за него и за себя и я, украдкой толкнув дядьку в бок, сказала:

-Уже темнеет. Спасибо Вам за угощение, но нам пора домой!

Очнувшись от своих мечтаний, Женька тоже бросил взгляд в сторону окна и пробормотал:

-Да, да, нам пора!

Хозяева стали просить нас заходить к ним чаще запросто, по-родственному и мы пообещали. На прощание Сергей вручил мне кулёк с краснобокими яблоками, каждое из которых было больше моего кулака.