Сергей приехал на конкурс в назначенный день и сел с другими кандидатами в будущие певцы в зале прослушивания. Оказалось, что здесь же проходили занятия хора, поэтому вскоре весь зал заполнился девчатами и ребятами, пришедшими после летних школьных каникул на первое занятие хора. В дополнительном конкурсе участвовали пять девочек и Сергей. Руководитель хора был серьезен и, прослушав с двумя другими членами комиссии каждую девушку в отдельности, сказал, что они по решению комиссии не проходят.
Трем из них руководитель хора сделал дополнительное замечание, обратив внимание на то, что он уже прослушивал их ранее и им не следовало приходить на комиссию повторно, используя влияние своих родителей.
Сергей, видя все это, встал со стула и пошел к выходу. Но руководитель хора остановил его, спросив: «А вы куда, молодой человек, направились?» Сергей ответил: «У вас серьезные требования, и я вряд ли смогу им соответствовать». Руководитель хора ответил: «У нас к мальчикам, в связи с их малым количеством в хоре, особый подход, прошу вас подойти к роялю». Сергей подошел и по договоренности с руководителем хора запел знаменитую тогда песню о белой березке. Через секунду шум и разговоры в зале прекратились, и Сергей, услышав в тишине чистейший детский голос, испугался его и прекратил петь. Зал затаил дыхание, а руководитель спросил: «Ну что же вы, молодой человек, испугались собственного голоса?» Сергей ответил: «Я еще никогда не слышал свой голос в помещении с такой акустикой и, наверное, действительно испугался». Зал грохнул от смеха, а руководитель хора, сделав замечание присутствующим ребятам, попросил Сергея продолжить пение. Сергей запел вновь, и когда он закончил, зал взорвался аплодисментами. Сергея часто после выступлений вызывали на бис, но такого восторга и успеха он еще не испытывал. Руководитель хора обратился к Сергею: «Ваше место с сегодняшнего дня в первом ряду с Олегом», – и, показав на мальчика, продолжил: «Поэтому попрошу не прогуливать занятия, а то отчислю из хора, несмотря на ваш голос».
Придя домой, Сергей рассказал всю историю родителям и братьям, и все радовались его успехам. Отец не верил, что сын поступил в любимый ансамбль Леонида Ильича Брежнева, руководителя Советского Союза.
Вот так Сергей попал в знаменитый ансамбль Локтева, который выезжал на гастроли в Париж, давал концерты морякам Северного флота и участвовал во всех праздничных концертах в Большом театре и в Кремлевском дворце съездов, где присутствовали руководители страны – члены Политбюро.
И вот однажды, на одном из торжественных концертов в Кремлевском дворце съездов, Сергей, как всегда, устроил с ребятами и девчатами игры у скоростного лифта. Лифты в Кремлевском дворце были зарубежные, со световыми устройствами для автоматического закрывания и открывания дверей, чем и воспользовался Сергей. Игра заключалась в том, что девчонки заходили в лифт, а ребята должны были успеть перекрыть световой луч ногой или рукой, чтобы двери лифта не закрылись. Если двери закрывались и лифт отъезжал, девчата выигрывали конфеты, которые ребята покупали в буфете. И вот Сергей не успел вовремя пересечь световой луч, двери лифта закрылись, и девчата с визгом уехали. Чтобы повысить настроение ребятам, Сергей предложил напугать девчонок сильным криком индейцев при их возвращении. Все поддержали предложение Сергея. Семь ребят встали в полукруг у двери лифта и стали ждать девчонок. Через минуту лифт остановился, двери открылись, и ребята издали оглушительный крик индейцев, после чего наступила тишина. В лифте в сопровождении Николая Степановича, отца Сергея, находились большие руководители страны, которые вздрогнули от неожиданных криков и чуть было не подняли руки вверх. Ситуацию разрядил хлесткий подзатыльник Сергею, и все присутствующие услышали слова: «Извините, Леонид Ильич, это же дети. А это мой оболтус, дома я объясню ему, как надо себя вести в соответствующих заведениях». Так была раскрыта тайна работы отца Сергея.
Не все поняли тонкости и детали этой работы, но когда ребята стали встречать отца Сергея на аналогичных мероприятиях в других заведениях культуры, многие из них сделали выводы, что он может достать программки торжественных концертов, которые на память собирали чуть ли не все участники локтевского ансамбля. Теперь Сергею приходилось просить у отца программки. Но он раздавал их лишь тем из ребят, кто стал свидетелем того памятного случая, с условием, что они будут держать вскрывшееся обстоятельство в секрете.
В старших классах отец Сергея уже не скрывал от детей, кем он работает, чем те успешно пользовались, получая от отца пропуска на спектакли в театры и на спортивные состязания, проводившиеся на соответствующих объектах города Москвы. Особенно этим пользовался Сергей. Иногда он ходил по пропускам на спектакли и спортивные мероприятия с девушками и другими ребятами, и когда пересекался с отцом, то ему очень трудно было объяснить, почему отец оказался рядом с руководителями страны или известными людьми, присутствующими на мероприятии.
Бывали случаи, когда отец Сергея сопровождал высокопоставленных лиц на спортивных мероприятиях, и ему приходилось ждать, пока все руководители разъедутся. И вот тут Сергею везло по-настоящему. По просьбе всей группы, обеспечивавшей безопасность на мероприятии, Николай Степанович брал сына в правительственную «Чайку», и вместе их довозили до метро «Университет». Сергей, как любой ребенок, испытывал чувство восторга от таких поездок и гордился, что его отец такой важный работник.
Перед уходом в отставку Николай Степанович стал рассказывать некоторые истории, которые происходили с ним на службе. Так, он рассказал, как пришивал космонавту Гагарину оторвавшуюся на кителе пуговицу; как помогал космонавту Береговому подготовится к важной встрече; как уговаривал артиста театра Высоцкого, чтобы тот пообещал высокому руководителю прекратить пить спиртное в больших количествах; как артисту и режиссеру Ефремову помогал в решении театральных дел. Сергей видел, как отца любят и уважают руководители, артисты, администраторы и даже гардеробщицы. И Сергей по-особенному уважал отца за его умение правильно выстраивать отношения с людьми.
Однажды, перед уходом в отставку, отец рассказал забавный случай, из-за которого его чуть не уволили из органов. Происходило это на торжественном мероприятии в Большом театре.
Леонид Ильич Брежнев во время торжественного концерта после заседания вышел из правительственной ложи в комнату отдыха и позвал отца: «Товарищ чекист, вы уж меня простите, но мы решили с товарищами немного сегодня подурачиться и пошутить над товарищем Сусловым. Вы знаете, что в связи с болезнью он надевает и носит калоши. Так вот нам надо, чтобы вы прибили его калоши к полу к тому моменту, когда мы выйдем из зала по окончании концерта». Отец опешил от такого предложения и попросил Леонида Ильича пересмотреть свое поручение. Но Леонид Ильич с улыбкой ответил: «Не переживайте, все будет нормально. Не бойтесь. Под мою ответственность». Отец нашел все необходимое и прибил калоши Суслова к полу. После окончания концерта члены Политбюро вошли в комнату отдыха и внимательно стали наблюдать за Сусловым. Тот по привычке сунул ботинки в калоши, но сдвинуться с места не смог и чуть не упал от неожиданности. Все присутствующие грохнули от смеха. Хохотали так, что у многих в глазах появились слезы.
Суслов подозвал отца к себе и сказал: «Вы, товарищ чекист, с сегодняшнего дня освобождены от занимаемой должности и уволены из органов государственной безопасности». Николай Степанович к тому времени имел на содержании четверых детей, его жена постоянно лежала в больницах. И от таких слов ему стало не по себе. Сердце у него билось очень часто, но все обошлось, первое лицо государства урегулировал все вопросы, и отец остался на государственной службе. Теперь Сергей знал, что подобные серьезные и несерьезные случаи в работе отца были нередкими. Неудивительно поэтому, что его мучили язвы желудка и двенадцатиперстной кишки, нервные стрессы и другие расстройства здоровья. Также Сергей стал понимать, что, наверное, поэтому отец, узнав о желании сына поступить на службу в органы безопасности, был категорически против.
