Прибыв в Архангельск, ребята выяснили, что до воинской части надо ехать еще на автомобиле. Через три часа за ребятами пришла машина, и вечером они прибыли к месту службы.
Воинская часть под Архангельском в ноябре уже была в снегу. В это время на Севере уже настоящая зима. Мороз достигает минус тридцати градусов и более. Когда Сергей с Володькой вошли в казарму, их уже встречали «старики», которые отобрали новые шинели и теплое белье. Сергею особенно жалко было отдавать шерстяные носки, которые подарила ему Вера Матвеевна. «Старики» были ребята крепкие, как будто их кормили пять раз в день и они целыми днями не выпускали из рук штангу. Поэтому Сергей и Володька сопротивляться не стали, посчитав, что это решение будет ошибкой.
В казарме было градусов десять тепла. Когда Сергей взял шинель чтобы укрыться ей дополнительно на кровати, «фазан» (рядовой, отслуживший год службы) украдкой сказал: «Оставь лучше шинель на вешалке, а то «старики» накажут нарядом». Сергей повесил шинель на место и поблагодарил «фазана». Утром пошли на завтрак. За обеденный стол сели десять человек. Во главе стола сидели два «старика», затем три «фазана» и пять «черпаков» (рядовые солдаты, отслужившие по полгода). «Старики» забрали почти все сливочное масло, белый хлеб и половину каши. Большую часть оставшейся каши забрали фазаны. «Черпакам» осталось по четыре столовые ложки на каждого. «Черпаки» выложили кашу на четыре куска черного хлеба и, закрыв глаза, съели ее, представляя, как будто это бутерброд с селедочной икрой. Сергей слышал от старшего брата, что в армии бывает «дедовщина», но что там до такой степени унижают людей, он не представлял.
Позже от «фазанов» Сергей узнал, что трое «стариков» перед армией были условно осуждены, и на срочной службе именно они сумели подчинить себе остальных «стариков» и узаконить «дедовщину» – правила неуставных отношений с молодыми солдатами.
Позавтракав, солдаты колонной отравились на аэродром, в технико-эксплуатационную часть (ТЭЧ). Там ребят познакомили с офицерами, под руководством которых они осуществляли регламентные работы на самолетах и вертолетах. Чуть позже Сергей узнал, что попал в отдельную транспортную эскадрилью противовоздушной обороны (ПВО). Эскадрилья обслуживала северо-западные рубежи страны. Здесь базировались различные транспортные самолеты и вертолеты, а также самолет и вертолет командующего округом. Эти машины были покрашены в белый цвет с красными полосами и выглядели очень нарядно, выделяясь из общей серо-зеленой массы военной авиатехники.
Сергея с Володькой определили в отделение по обслуживанию авиационных двигателей, где командиром был младший сержант по имени Владимир, родом из города Находка в Приморье.
В ТЭЧ отношения между «стариками», «фазанами» и «черпаками» были более человеческими, чем в казарме. Издевательств над молодыми в присутствии офицеров не было. Но если кто-то из молодежи не выполнял указание «старика», получал от того наряд (конечно, это был незаконный способ получения наряда). Вечером «черпак» шел отрабатывать наряд в столовую или таскал после отбоя «Машку» – бревно диаметром сорок сантиметров и длиной метр, к которому было приклеено войлочное полотно снизу и прибита деревянная ручка, за которую «Машку» передвигали по полу, натирая его до блеска.
Однажды выдался солнечный день, мороз был несильный – градусов пятнадцать. Сергей менял в колесах крупного самолета тормозные колодки. Вдруг он услышал, как взлетает самолет командующего. Сергей отвлекся от работы и стал наблюдать за взлетом, но через минуту услышал голос Виктора – старослужащего, или просто «старика»: «Молодой», сегодня вечером в наряд будешь таскать «Машку», понял?» Сергей повернулся к нему и спросил: «За что?» Виктор ответил: «За то, что отвлекся на самолет командующего во время службы и не выполнил своевременно должностные обязанности при промывке колес». У Сергея все внутри закипело, но к нему подошел «черпак», Желгас из Узбекистана, и тихо сказал: «Не связывайся, промолчи, а то еще сильнее накажут». Вечером, после отбоя, Сергей взял «Машку», на нее уселся Виктор, и Сергей таскал эту «Машку» с Виктором до тех пор, пока тому это не надоело – до часу ночи. Сергей понял, что Виктору он не понравился, и впредь старался его больше не злить.
Нельзя сказать, что «старики» каждодневно издевались над молодежью, но иногда их прорывало. Они после отбоя заставляли «черпаков» отдавать честь выключателю. «Черпаки» залезали поочередно на табуретку перед выключателем и по команде «старика» «Смирно!» говорили: «Товарищ выключатель, разрешите вас выключить?» После команды раздавался голос «старика»: «Разрешаю», – и «черпак» выключал свет. «Стариков» все это очень веселило. Или «старики» просили доложить им, сколько дней осталось до дембеля – увольнения их в запас и отбытия с воинской службы на родину. «Черпак» так же вскакивал на табурет и рапортовал «старикам», сколько им оставалось до дембеля. Но самым неприятным наказанием была заготовка угля для печника. «Черпакам» приходилось ломом разбивать смерзшийся уголь на улице, грузить его в носилки и таскать в кочегарку до двенадцати часов, а то и часу ночи, а утром идти на работу на аэродром. Зачем тогда нужен был кочегар, «черпаки» не понимали.
Тяжело также было разгружать вагоны с углем или цементом, которые приходили в воинскую часть зимой. При разгрузочных работах не давали ни специальной одежды, ни средств защиты. Порой уголь смерзался в вагоне так, что его нельзя было высыпать через нижние окна вагонов. Приходилось заново раскалывать его ломом и пробивать доступ к выпускным окнам. Далее высыпанный уголь загружали на тракторный прицеп. Шинели солдат были все черными от угольной пыли. Пыль забивалась в нос и рот. Разгружать цемент было еще тяжелее из-за того, что он приходил не в мешках, а россыпью. Морозы нередко доходили до тридцати градусов и ниже. В казарме вода была только холодная, поэтому умываться ею после разгрузки вагонов удовольствия не доставляло. А после двух-трех часов сна надо было идти на службу – обслуживать самолеты. Солдаты, задействованные на разгрузке или других работах, от служебных обязанностей на аэродроме на следующий день не освобождались и целый день опять работали на морозе.
Когда «черпак» ходил в наряд в столовую после отбоя, то по окончании работ – мытья полов или посуды, чистки картошки и других овощей – он обязан был нажарить соломкой картошку «старикам». Жареную картошку надо было принести с солеными огурчиками в казарму. Если «черпак» это не делал, то его «старики» наказывали еще строже.
Однажды Сергей не выдержал и собрал «черпаков», с которыми вместе служил, в отделении. «Черпаки» собрались в теплушке, в помещении, которое хорошо отапливалось и в нем сушились вещи солдат. Ребята решили обсудить ситуацию, которая сложилась во взаимоотношениях со «стариками». Помещение теплушки было без окон, размером два на полтора метра. Сергей предложил семи «черпакам» дать клятву, что, когда они станут «стариками», еду с молодыми солдатами будут делить поровну и всякие издевательства над новобранцами прекратятся. Ребята поклялись выполнить эту договоренность.
«Старики» и «фазаны» негласно освобождались от разгрузки угля и цемента, а также от всех хозяйственных работ за пределами аэродрома. Они только выполняли работы на самолетах и вертолетах в ТЭЧ и летом участвовали в строительстве новых помещений для аэродрома. По окончании строительных работ на аэродроме «стариков», как правило, отправляли домой, или, на армейском языке, на дембель. Когда «черпаки» не справлялись с обслуживанием самолетов и вертолетов, «старики» помогали им. Также «старики» всегда выручали «черпаков» в серьезных ситуациях. Однако это не оправдывало их издевательского отношения к молодым в казарме и особенно в столовой.
В наряды по охране аэродрома и склада с горюче-смазочными материалами солдаты ходили тоже с разделением по статусу между «стариками», «фазанами» и «черпаками». «Старики» были старшими и находились в теплом караульном помещении, а «черпаки» с «фазанами» охраняли территорию аэродрома или склада. Каждые два часа в течение суток солдаты, находящиеся на морозе, менялись.
