Алиса не верила своим ушам. Фролов, кажется, предусмотрел все. Девушка чувствовала, как онемение разливается по телу. Логичнее всего было бы выбрать атаку на преступников, разрушение сводов подземелья и гибель всех колдунов, которые были сейчас здесь. Алиса закрыла внезапно защипавшие глаза. Четыре десятка сотрудников управления против сотен невинных жизней.

Выбор? Какой выбор?

– Ты взорвешь «Савеловскую» и убьешь других нечистых? – спросила Ягина. – Это же ваша территория. Да и в районе «Проспекта Вернадского», насколько я знаю, пару торговых мест облюбовали демоны.

– Эта жертва будет во благо, – ни секунды не сомневаясь, ответил Фролов, – цели не достичь, не заплатив цену.

«Что тут думать?! – взвилась лихорадочная мысль в голове Алисы. – Он же фанатик, ему плевать! Если мы его отпустим, то только отсрочим агонию. Кто знает, что еще он придумает? Мы загнали его в угол, и он знает, что мы сделаем это снова».

Похоже, Ягина размышляла примерно так же. Отпустит она сейчас Фролова, а он заложит бомбы на пятнадцати станциях. Или в десяти торговых центрах. Сейчас он тянет, уверенный в рациональности колдунов, граничащей, по его мнению, с трусостью. Второго шанса у нечистого не будет, и он постарается нанести максимальный вред.

– Значит, мы с тобой не договоримся, Фролов? Очень жаль. Мы могли бы предложить тебе выгодные условия.

В ответ бандит лишь рассмеялся. Слушая его смех, Алиса посмотрела на своих коллег по отряду. Все они – молодые, здоровые и сильные колдуны, добровольно вставшие на защиту города и его жителей. Их первая операция закончится совсем скоро. Девушка вспомнила уроки в Академии. С такими, как Фролов, говорить было бесполезно. Смех террориста холодом отзывался в животе и, возможно, был последним, что слышала Алиса.

А потом раздался оглушительный треск, пол под ногами задрожал. Несколько каменных осколков ударили Алису по голове и лицу, она вскрикнула, но не услышала собственного голоса. Инстинктивно девушка вскинула руки, призывая на помощь магию, чтобы выстроить вокруг себя защитный невидимый кокон. Поймав момент, Алиса выскочила из ставшего ловушкой укрытия, схватив и потащив за собой ближайшего парня-коллегу. Тот отбивал летящие в них камни, пока девушка закрывала себя и парня щитом. К ним присоединились остальные члены резервных отрядов.

Они выбежали в зал, где Ягина и колдуны основного отряда сражались с нечистыми. Алиса увидела, что на бетонном полу лежат чьи-то тела, но вроде бы на них не было униформы управления… Снова обратившись к магии, девушка бросилась в бой, магическими ударами отшвыривая попадавшихся под руку нечистых. Но сразиться ей толком не дали. Демоны не смогли сдержать натиск колдунов. Очередной нечистый рухнул на пол, и Алиса увидела смеющегося Фролова. Тот лежал на полу, изо рта его черным ручьем текла кровь. В руке террорист держал пульт, но слабеющие пальцы никак не могли нажать кнопку.

Алиса бросилась к Фролову, но он наконец-то опустил большой палец на пульт. А потом все вокруг превратилось в настоящий ад.

Девушка толком не помнила, как ей удалось выжить. Воспоминания оказались разрозненными, словно вырванные из журнала цветные картинки: она куда-то бежала, что-то делала, кто-то схватил ее, несколько раз что-то сбило с ног и сильно ударило. Алиса видела Ягину, которая, стоя в центре зала, с криком удерживала каменную массу над головой, не давая ей рухнуть и придавить колдунов. Потолочная плита раскололась, и ее часть упала вниз, прямо на одного из сотрудников, который не успел отскочить. Его рука осталась лежать на полу, неподвижная и окровавленная.

– Нет! – крик вырвался сам, Алиса не контролировала себя.

Ягина услышала ее. Она медленно, словно сопротивляясь давлению, обернулась.

– Уходи, – рявкнула колдунья.

Алиса попятилась, потом побежала. А дальше все как в тумане. Она очнулась и обнаружила себя сидящей в фургоне УСК с накинутым на плечи теплым одеялом. Девушка поскребла зудящую щеку – на ней засохла кровь. Вокруг суетились городские службы, выли сирены пожарных и машин «Скорых».

По пустому перекрестку Нового Арбата, Воздвиженки и Знаменки ползли огромные трещины, полотно дороги просело, но не ушло под землю. А подняв взгляд, Алиса увидела Ягину. Колдунья стояла над пятью телами под голубоватыми покрывалами. Левая рука начальницы безвольно висела вдоль тела, по кисти на асфальт стекала кровь. Правую ладонь Ягина прижимала к губам и не сводила взгляда с тел.

Потом Алиса узнала, что атаковать Фролова внезапно было ее решением. Благодаря этому они уничтожили преступника, но цену заплатить пришлось очень высокую. Фотографии с лицами погибших в операции сотрудников теперь висели на особой мемориальной доске управления. Еще двое травмированных колдунов не смогли вернуться к службе. Из резервных отрядов никто не погиб и не был серьезно ранен.

Винила ли Алиса Ягину в том, что из-за ее решения едва не погибла сама? Никогда с той поры. Если не они, то кто? К тому же операция научила девушку очень многому: серьезные решения никогда не даются легко, у всего есть своя цена, за поступки несет ответственность только тот, кто их совершил, в любой момент все может пойти не по плану. А за возможность посмотреть смерти в глаза на заре своей службы и понять, с чем можно столкнуться, Алиса даже была Ягиной благодарна.

Девушка вернулась в настоящее, в прохладный коридор, к легкому шуму с улицы, проникающему сквозь щель открытого на проветривание окна. Тот эпизод из воспоминаний был лишь один из тех, за которые Ягина несла ответственность – молча, делая то, что должна, зная, что от последствий не убежать, но стараясь минимизировать вред от них.

Алиса оттолкнулась от подоконника. Ноша могущественной колдуньи была куда как тяжелее и серьезнее. И Ягина справлялась. Значит, и Алиса должна справиться. Она только укрепилась в решении, что сделает для этого все, что от нее зависит.

16 апреля 2024 года, Москва

Не теряя времени даром, Бессмертный по пути в свою резиденцию изучал материалы дела, полученные в УСК.

Сев в машину, он сделал глубокий вдох, пытаясь выгнать из ноздрей застрявшие в них запахи людей из здания управления. Тончайшее обоняние упыря могло различить каждый отдельный запах любого теплокровного существа и разделить его на составляющие. Очень многие упыри становились врачами, потому что буквально чуяли болезнь: запах тела менялся, когда с организмом что-то было не так. Но в подобной работе были и свои минусы, ведь регулярно перегружаемые рецепторы в конечном итоге теряли чувствительность. Чтобы отсечь запахи и не сходить из-за них с ума, упыри часто носили маски в общественных местах.

Хорошо, что воздух в машине был безвкусным, и Бессмертный дышал полной грудью.

Пока он разговаривал с Ягиной, его люди погрузили в катафалк тело Лонгинова, и сейчас мрачная процессия медленно ползла по городу в потоке других автомобилей. Периодически Бессмертный оглядывался и смотрел сквозь тонированное заднее стекло, не отстал ли катафалк. Держать его в поле зрения – значило контролировать ситуацию.

Из материалов УСК Бессмертный узнал для себя кое-что интересное: во-первых, Лонгинова действительно убили, во-вторых, порошок, который насильно всыпали ему в рот в ударной дозе, был получен алхимическим путем.

Преобразование. Трансмутация. Можно было изменить молекулярную структуру, сделать из одного вещества совсем иное, извратив и перекроив сами законы мироздания. Колдовство давало такую возможность, но лишь единицам, могущественным и одаренным колдунам. Бессмертный лично знал лишь одного ныне живущего, кто обладал такой способностью. Это была Ягина. Бессмертный тоже обладал способностями к трансмутации.

За последние несколько столетий такие люди больше не появлялись: верви колдунов и упырей зорко отслеживали и учитывали всех, кто был способен на серьезное искажение реальности. Данные о каждом родившемся ребенке семья колдунов подавала в особое учреждение, после чего родители были обязаны наблюдать за отпрыском и каждый год отчитываться о том, как развиваются его навыки. Способность к трансмутации обычно проявлялась особенно ярко в подростковом возрасте, и тогда юного колдуна переводили на особый режим обучения, при котором наставники учили его контролировать способности и с большой ответственностью относиться к ним.