Я эгоистично ненавидела то, как легко ему было в начале. Никто не предупреждает, насколько тяжелым бывает послеродовой период, и я несколько месяцев винила себя за это. Но Сайлас был рядом. Он держал меня за руку, вытаскивая из раздумий, когда мне требовалась передышка. Его терпение исцелило что-то во мне.

Я подхожу к ним, обхватываю за талию и упираюсь подбородком в его плечо.

– Как на работе дела?

– Долго. Скучно. Люди – идиоты. Как обычно, – он поворачивает голову, чтобы быстро чмокнуть меня в губы. – Как прошел аукцион?

– Продала все картины Фэй и еще кое-что, – провожу рукой по кудряшкам Норы.

Приобретение организации «Свет» никогда не входило в мои планы, и, честно говоря, и планов-то особых не было. Я просто хотела немного стабильности, отдохнуть от всего этого хаоса.

Но когда Хайди предложила мне эту должность, шанс возглавить компанию, я не колебалась, как думала изначально. Согласие прозвучало без раздумий, возможно, потому, что мое сердце поняло, что это предназначено для меня, раньше, чем мой мозг.

Помощь молодым женщинам и девушкам в преодолении долгого пути выздоровления после ужасных событий, которые они пережили, наполнила мою чашу так, как я и не ожидала.

Это даже помогло мне в моем собственном исцелении.

– Подожди, что ты делаешь дома так рано? – спрашиваю я, приподнимая бровь.

– Алистер позвонил мне на работу, – хмыкает он, и уголки его губ растягиваются в улыбке.

Мои глаза расширяются, я отстраняюсь от него:

– У Брайар начались схватки? Боже мой, – бормочу я. – Мне нужно позвонить Сэйдж…

– Уже сделано. Мы встречаем их в аэропорту через два часа.

Я поворачиваюсь к Норе, ухмыляясь:

– Ты это слышала? Сегодня ты познакомишься со своими кузенами!

Может, у нас и не было кровного родства, но это не имеет значения. Мы семья, и нам не нужно никому это доказывать тестом ДНК. Несколько лет назад я и представить себе не могла, что мы будем здесь – женаты, у нас есть ребенок, наша семья близка как никогда. Мы упорно боролись за этот мир и нормальную жизнь.

Слезы жгут уголки моих глаз, когда я понимаю, что прошлое все еще находит нас в тихие минуты. Шрамы затягиваются, но никогда не исчезнут.

Сайлас обнимает меня, кажется, чувствуя мои мысли.

– Эй, – шепчет он, хмурясь, – с нами все в порядке.

Его постоянное присутствие успокаивает меня, как и всегда. У нас есть история, которую многие никогда не поймут, но она связывает нас, и она наша.

– Я в порядке, просто слезы счастья.

– Ты счастлива? – спрашивает он, слегка наклонив голову и внимательно наблюдая за мной.

Я провела годы во тьме, моля об унции света, который, как мне казалось, никогда не придет.

Но сейчас, когда я нахожусь здесь с чашкой свежего кофе, а мой муж без рубашки кружит нашу годовалую дочь, а она хохочет во весь голос.

Я кое-что поняла.

Свет никогда не был чем-то особенным. Это всегда был человек, всегда Сайлас.

Он ждал меня на краю горизонта.

– Я очень счастлива, Сайлас.

«ПРАВДА, КОТОРУЮ МЫ СЖИГАЕМ»

Эпилог

Это самый последний из эпилогов, несмотря на то, что история пары развивается во второй книге серии.

Бог огня

Рук

Плохой парень не должен побеждать.

Так не бывает в реальной жизни. Герои всегда выходят вперед, потому что так и должно быть. Общество не одобряет серую мораль, оно предпочитает рисовать четкую картину того, кто прав, а кто виноват.

Так проще, потому что, когда вы отходите от черно-белого, вам становится сложнее разобраться в мире. Когда вы размываете границы этических мотивов, как люди узнают, что действительно неправильно? Что является правильным?

Я никогда не буду рассказывать свою историю с точки зрения героя. Осознание того, что я сделал, насколько жестоким я был и какое горькое наказание обрушил на других, заставляет меня лучше понимать, кто я есть. Я давно смирился с тем, что являюсь антагонистом в своей истории.

Антигерой не получает счастливой жизни.

Дьявол не получает спасения.

Я знаю, что все это правда.

Но сегодня, сегодня – исключение из правил.

Сегодня злодей получает девушку.

– Рук, – ее тихий стон заставляет мое нутро сжиматься. Этот звук словно мед на моей коже. Липкий. Горячий. Сладкий. Ее.

Я стою на коленях у своего любимого алтаря. В поисках освобождения, которое приходит, когда она кончает. Девушка, которая научила меня причинять боль всеми лучшими способами. Та, которая научила меня прощать.

Мир. Моего отца. Самого себя.

– Видеть меня до свадьбы – плохая примета, – задыхается она, ее язык пытается отказать мне, но я чувствую, как ее бедра дергаются к моему лицу, зная, что она хочет меня так же сильно, как я нуждаюсь в ней.

– В том положении, в котором я оказался, нет ничего плохого, ЛТ, – я улыбаюсь, прижимаясь губами к влажному центру ее трусиков, позволяя своим губам задержаться там на несколько мгновений, просто чтобы напомнить себе, как мне чертовски повезло.

Я мог бы боготворить ее вечно. Вот так. Если бы она попросила меня об этом, я бы никогда не оторвался от ее бедер.

Еще один жалобный стон срывается с моих любимых губ, и я поднимаю глаза, скользя ими по ее телу, пока не останавливаюсь на ее лице.

Ее волосы собраны в пучок, косички заплетены и аккуратно завязаны сзади. Свадебный макияж, который она нанесла, именно такой, какой мне нравится. Я просил об одной вещи на этой свадьбе, и это был ее макияж. Я хотел увидеть ее веснушки и губы с красной помадой.

Мой член шевелится за брюками, умоляя, чтобы его окунули в тот темно-малиновый цвет, который окрашивает ее пухлые губы.

Она была полностью готова к нашему важному дню, за исключением платья. Сэйдж убила бы меня, если бы я ворвался в ее гардеробную и увидел платье, на поиски которого ушло три месяца. Я поймал ее как раз перед тем, как пришло время надеть его.

Пока она сидит на круглом деревянном столе, на который я ее усадил, я не могу не восхищаться тем, насколько она сексуальна. Богиня. Сила. Феникс.

Ее шелковый белый халат сполз с одного плеча и болтается на руке. Обнажив нежную кожу, пояс на талии ослаб настолько, что я могу видеть ее упругие сиськи. Все это в сочетании с румянцем от желания, покрывающим ее щеки, выводит меня из себя.

У меня не хватает терпения, чтобы делать то, что я хочу, не торопясь. Я хочу посвятить время каждому из этих дразнящих розовых сосков, которые искушают меня. Мои губы хотят найти новые места на ее шее, хотя их больше нет.

– У нас нет времени на то, чтобы ты дразнился, – шепчет она, глядя на меня сверху вниз и прикусывает нижнюю губу.

Я обхватываю губами тонкую ткань, мешающую мне есть.

– Попроси меня по-хорошему, Сэйдж, и я заставлю тебя кончить. Будь для меня хорошей шлюшкой и раздвинь ноги, пока все нас ждут.

Я касаюсь губами края кружева, ее бедра дрожат от моих движений. Она держится за последнюю ниточку решимости, пока я не чувствую, что она сдается. Ее руки зарываются в мои волосы, а бедра раздвигаются для меня шире.

– Пожалуйста, Рук. Мне нужно, чтобы ты заставил меня кончить.

Вот и она.

Моя прекрасная, нуждающаяся жена умоляет меня.

Не проходит и секунды, чтобы я не думал о ней вот так. Думаю о ее улыбке и смехе. Думаю о ней в нашем доме, в моей жизни. Я бы не задумываясь отказался от своей карьеры патентного поверенного⁵, если бы мне платили за то, чтобы я проводил с ней каждую минуту своей жизни.

Хотя видеть, как она умоляет, – самый пьянящий афродизиак в мире, я решаю, раз уж сегодня день нашей свадьбы, сжалиться над ней.