Оборачиваюсь и вижу позади себя мужчину с уродливым шрамом, рассекающим бровь и кожу под глазом и уходящим вниз через всю щеку.

– Сейчас мы тебя приголубим, – он делает шаг в мою сторону, но я отшатываюсь и попадаю в ловушку рук.

Оборачиваюсь, встречаясь с пылающим взглядом того самого бородатого, что быстрее всех проявил ко мне интерес. Вырываюсь из его рук, но попадаю в западню еще одного незнакомца.

– Что же ты как неродная? – говорит он.

– Когда приходишь в гости, нужно вести себя по правилам хозяев.

Я уже не понимаю, кому принадлежит этот голос и что он от меня хочет.

– Расслабься, солнце.

– Будь ласковая.

– Тебе с нами понравится.

Вокруг меня образуется плотное кольцо тел. Они кидают меня из стороны в сторону. Лапают.

      Внутри меня все обмирает от ужаса, и я не в силах издать ни звука. Липкие, холодные щупальца кошмара захватывают в плен все мои внутренности, сжимая их. Мне кажется, там все покрылось коркой льда. Органы чувств работают на максимальной мощности. Я понимаю, что должна как-то сопротивляться, что-то делать, но не могу.

Кажется, что я наблюдаю за всем со стороны. И это не мое тело терзают чужие руки. Не мою плоть сминают, оставляя синяки. А я надеюсь на спасение и понимаю, что его не будет. Меня изнасилует толпа заключенных, и я ничего с этим не смогу сделать. И даже если после этого я выживу, то вряд ли сумею жить с подобными воспоминаниями.

– Какая конфета!

– Вот это Козырь царский подгон нам сделал, – комментируют ситуацию незнакомые голоса.

– Давно у меня телки не было.

– Думаешь, один такой? – хмыкает другой.

– Как же тебя сюда такую сладкую протащили? – не останавливается поток мерзких фраз.

Мне страшно настолько, что даже не могу закричать. Но вот кто-то сдергивает с меня бюстгальтер, и мою грудь сжимают шершавые ладони, и тогда меня прорывает:

– Ко-о-о-озырь! Деми-и-и-ид! – кричу изо всех сил. – Демид! Я согласна! Я согласна! – не понимаю, откуда берутся эти нечеловеческие звуки.

      Но они разрывают пространство и перекрывают весь этот гвалт.

Меня трогают, дергают за пояс брюк, треплют, как тряпичную куклу.

– Де-е-еми-ид! – кричу что есть мочи, осознавая простой факт: я сделаю что угодно, лишь бы избежать того, что должно последовать далее.

Вместе с криком прорывается запечатанный до этого мгновения страх. Глаза жжет, и по щекам начинают бежать слезы. Я больше не вижу своих насильников из-за застилающей глаза воды. Только ощущаю их прикосновения.

Но внезапно все прекращается. Меня подхватывают на руки, и я снова висну на плече. В нос ударяет знакомый запах.

– Блядь! – слышу чье-то ругательство.

– Это что за на хуй?

Но меня это уже не тревожит. Мы покидаем помещение, и слезы градом стекают из глаз, капая на пол.

– Теперь ты не сможешь дать заднюю, – хрипло говорит Монстр, удаляясь от оголодавших зэков.

И я понимаю, что сама дала согласие на все, что задумал Монстр. Но лучше с ним одним, чем быть отданной на растерзание толпе. Лучше ведь?

– Пощады не будет, – отвечает он на мой мысленный вопрос.

А мне остается молиться, чтобы хватило сил выстоять. Если не ради себя, то ради брата…

– Почему охрана закрывает глаза на этот беспредел? – спрашиваю, когда истерика затихает и я не слышу ничего иного, кроме гулких шагов Монстра, отдающихся от стен коридора.

– Им плевать на тебя и не плевать на бабки, – отзывается он негромко.

– Значит, мне не выйти отсюда?.. – похоже, что я больше не увижу привычной жизни.

Демид не отвечает. Останавливается возле камеры, открывая дверь, и проходит внутрь.

Слышу, как снаружи защелкивается замок, и только после этого Козырев снова скидывает меня на пол. Точно так же, как сделал это в тренажерном зале. Я снова морщусь от боли. Но он не реагирует на меня. Проходит вглубь помещения, оставляя меня там, где бросил.

Я отползаю к стене, прижимаясь спиной к холодному бетону, и только после этого осматриваюсь по сторонам. Просторная комната, с диваном, плазменным телевизором, обеденным столом, широкой кроватью и отдельным санузлом.

Признаться, я не ожидала увидеть подобное.

– Это что, твоя камера? – понимаю, что человек, убивавший людей за деньги, живет за решеткой ничуть не хуже, чем на воле, а возможно, даже лучше. Именно в это мгновение мои розовые очки разбиваются стеклами внутрь

– А чья же, – отзывается он, пройдя в ванную.

Я подтягиваю колени к груди, закрываясь от этого мужлана. Слышу какой-то странный стук, с трудом осознавая, что это выбивают дробь мои зубы.

За дверью санузла журчит вода. Я все еще не верю, что все это происходит в реальности.

Понимаю, что теперь Монстр будет делать со мной все, что вздумается, и оттого меня еще сильнее кроет от страха и паники. А еще мне хочется кричать от несправедливости этой жизни и того, почему преступникам, даже после наказания, позволено все.

Вижу высокую мужскую фигуру, приближающуюся ко мне. Картинка перед глазами размыта. Я стараюсь навести фокус, но его образ расплывается до тех пор, пока мне в лицо не выплескивается ледяная вода.

– А-а-ах! – шумно втягиваю воздух, открывая и закрывая рот, стараясь сморгнуть с ресниц воду.

– Успокоилась? – ровно спрашивает Демид.

Я еще не могу говорить, шокированная его выходкой.

– Психологиня, ты успокоилась? – снова нажимает он.

– Да, – чувствую, что действительно перестала стучать зубами.

Зато отчетливо ощущаю, как по груди стекают ледяные капли и к животу прилипают мокрые брюки.

– Хорошо, – отставляет пустой стакан на стол и придвигает стул ближе ко мне.

Он садится на него, расставляя широко ноги и упираясь локтями в колени, сверлит меня пристальным взглядом.

Он смотрит, как я трезвею после того, как он помог мне охладиться, но не произносит ни звука. И эта тишина, вперемешку с его тяжелым взглядом и подавляющей энергетикой, сводит меня с ума. Мне уже хочется крикнуть, чтобы не тянул, а делал, что задумал. Но чувство самосохранения не исчезло бесследно, и я молча жду его дальнейших действий.

– Тебе понравилось общаться с парнями? – спрашивает он тихо.

– Нет, – немедля отвечаю, потому что не хочу доводить мое с ними знакомство до логического финала.

– Ты думаешь, я шутил, когда отдал тебя им?

– Нет, – снова отвечаю искренне.

– Хорошо, – кивает он. – И я хочу, чтобы ты запомнила, что я не умею шутить. Все, что я озвучиваю вслух, я планирую осуществить в реальности. Поэтому если ты не хочешь вернуться в спортзал, то не глупи и делай то, что я жду от тебя. Это ясно? – мне неуютно от его взора и хочется передернуть плечами. Но я не могу себе это позволить. На кону остатки моей чести, которую он совсем скоро растопчет.

– Да, – снова отвечаю без лишних слов.

– Отлично. Я всегда знал, что ты умная девочка. И теперь я хочу продолжить с того момента, на котором мы с тобой остановились.

– На каком? – во рту пересыхает, и кровь приливает к лицу.

– Раздевайся, птаха, – говорит он спокойно и неотрывно смотрит на меня, проникая своим этим тяжелым взором под кожу.

– К-ка-а-к раздеваться? – начинаю заикаться от волнения.

– Полностью, – говорит он, скользя по обнаженным участкам моего тела пристальным взором.

Я не двигаюсь с места, думая, как избежать того, о чем говорит Монстр.

– Не зли меня, психологиня. Или я пошлю все к хуям и разорву на тебе эти тряпки.

– Не надо, – прикрывая грудь одной рукой, опираюсь на пол и поднимаюсь на ноги.

Колени дрожат, будто после многокилометрового марафона, но я прячу грудь одной рукой, подцепляю пуговицу на брюках второй. Влажная ткань не слушается. Но мне все же удается протолкнуть пуговицу через петельку, и я дергаю бегунок молнии.

– Убери руку от груди, – низкий голос проникает под кожу, вызывая мурашки.