Робер де Шаранс вдохнул поглубже, и умер.

– Пойдемте отсюда, – сумрачно сказал Владимир, выпрямляясь.

– Поедемте, – поправил его Анатолий. – Мы машину припрятали во-он там, в вади – так местные сухое русло называют…

Соколов зажмурился от нахлынувших чувств.

Ах, как же здорово было ступать по плитам касбы, по слежавшемуся песку за зубчатыми стенами! Просто шагать, как всякий человек! Живой, здоровый, свободный.

«Позвоню! – заулыбался он своим мыслям. – Дойдем, доедем – и позвоню! Буду орать в трубку, как ненормальный! Привет, скажу, Иринка, это я! У меня всё хорошо… И скоро я буду дома!»