— Сосредоточься на предмете, — тихо молвил декан, но прозвучало это как приказ.

Эрик посмотрел на камень и, закрыв глаза, выбросил объект из памяти. Когда образ куба растворился, Эрик вновь взглянул на него, теперь уже по-другому, более внимательно, выискивая трещинки, ямки, сколы на углах. Но ничего подобного не было, лишь идеальные стороны и грани. Что ж, тем легче будет запоминать.

Нужно сделать всё, как учила Чэмери, и как советовал Фил. Глядя на куб, необходимо представить, как он движется, всем существом поверить в это, но для начала — собрать ману, чтобы было чем в реальности заставить куб сдвинуться. Вся соль скрывается в том, чтобы выплюнуть ману в куб в тот момент, когда он должен начать движение ещё только в мыслях. И тогда, если желание мага достаточно сильное, а созданный образ чёток — предмет сдвинется с места.

Еле ощутимые потоки маны стекались к груди Эрика. Пока сила собиралась, молодой человек непрерывно следил за кубом, входя в состояние смазанной реальности, когда не можешь понять, на самом ли деле что-то происходит или это лишь игра воображения. Добиться такого эффекта можно, долго вглядываясь в предмет или рисунок. Через некоторое время должно начаться искажение, заставляющее картину перед глазами расплываться. Как только состояние достигнуто, остаётся представить необходимый образ, движение или метаморфозу, а скопленная мана при выбросе материализуется в преобразующую силу.

Ещё через несколько минут кубик подёрнулся пеленой — иссохшие глаза дали слабину, заслезились. Конечно, настоящий маг, должен моментально входить в состояние смазанной реальности, но до звания настоящего мага ещё далеко.

Эрик пожелал, чтобы камень двинулся к противоположному краю стола. В расплывающемся взгляде куб пополз. В эту секунду Эрик выстрелил маной в куб, сделав для этого отталкивающий жест ладонью.

То ли от перенапряжения зрения, то ли взаправду, но парню показалось, что он даже увидел вылетевший из ладони полупрозрачный сгусток. Мана прошла рядом с кубом, оставив его недвижимым, зато дрогнул рукав сидевшего напротив Иллута. Но некромант ловко повёл рукой и непринуждённо почесал лоб, превратив движение рукава в его личную прихоть.

— Вот это сила! Я даже отсюда почувствовал! — восторженно удивился Эрихто.

— Он промахнулся, — с деланным огорчением произнёс Иллут. — Обидно парень. Повезёт в другой раз.

Эрик почувствовал себя срывающимся в пропасть, но сильная рука ухватила и задержала.

— Коллега, не будьте столь категоричны, вы посмотрите на ауру, с такой аурой не то что кубики толкать, а нас с вами, — засмеялся Эрихто.

— Аура как аура, у эльфов куда шире, — без всяких эмоций сказал Иллут.

— Но ведь он не эльф. Эрик, попробуй ещё разок. — Чёрные глаза декана пронзали слушателя, будто намекая: «Только попробуй облажаться на этот раз!».

— Не целься, представь, как сила воздействует на предмет, и он поддастся, — напомнила Чэмери одну из основ.

— Не слишком ли много поблажек? — скривил губы Иллут, ни к кому не обращаясь.

Несколько глубоких вдохов вернули Эрику частичку прежней свежести. Мана легко отозвалась не его призыв и вновь заструилась по груди и рукам.

Один на один с кубиком. Эрик на миг почувствовал себя беспомощным котёнком у порога, на который не может взобраться. Но злоба на собственную слабость, подобно пару, наполняющему воздушный шар, раздула маленького котёнка в чудовище, плавящее дыханием каменные стены.

Это же просто кубик! Игрушка! Почему так трудно его сдвинуть? Все его боятся. К чертям всех! Пусть боятся! Пришло время показать волю к победе. Нужно не сдвинуть кубик, а выстрелить им! Пусть на своём пути он кого-нибудь пробьёт насквозь. Иллута, например, а ещё лучше — пусть будет разорван от обрушившейся на него силы, сплющен, перетёрт в магических жерновах.

Эрик завёл себя настолько, что кубик в его сознании рванулся прочь со стола, оставляя за собой борозду на лакированной столешнице. Сжатая в упругий комок мана мощным потоком вырвалась из ладони.

Кубик не полетел, не поехал и даже не перевернулся. Эрик смотрел на него и не верил собственным глазам. Если бы не комиссия, он бы рассмеялся. Пережив в видении яростную борьбу, увидев стремительное, переполненное мощью движение объекта — в реальности созерцать оказалось нечего, кроме еле заметного движения одного из углов куба.

Подняв глаза, Эрик увидел сияющие лица Эрихто и Чэмери.

— Мда, слабовато, для ученика ордена Древа Мира. — Иллут демонстративно смотрел куда-то в сторону.

— Но ведь условие выполнено, — не смутился Эрихто. — Предмет сдвинут. Сильно ли, слабо — это другой разговор. Главное, мы видим перед собой юношу, который действительно потратил месяцы своей жизни, осваивая основы нашего непростого ремесла. И этим он доказал всё, что мы от него ожидали на сегодняшний день.

Декан поднялся и протянул Эрику руку.

— Поздравляю, Эрик, теперь ты полноправный ученик ордена!

— Спасибо… — не нашёл других слов парень.

— Что скажете, магистр Коул? — Эрихто посмотрел за спину Эрика, в то время как сам Эрик от волнения вжал голову в плечи, заслышав, что на экзамене присутствует магистр[2]. Тот самый магистр, которого пару минут назад он попросил подождать.

Магистр Коул подошёл к столу, бесстрастно разглядывая новоявленного ученика.

— Он очень импульсивен. Задействовал сторонние мыслеобразы. Довёл себя до предела, но не сделай этого — куб не сдвинул бы. Интуитивно он выбрал верный путь, о котором ничего не знал. Безусловно это огонь. Другие направления ему не дадутся.

— Благодарю вас, магистр, — поклонился Эрихто. — А теперь, Эрик, ступай за господином Крипом, он проводит тебя в комнату отдыха.

В зал вошёл Крип и жестом позвал за собой. Оказалось, что между книжными шкафами находился освещённый проход.

Эрик не мог поверить в то, что произошло. Он сдвинул куб! Задание выполнено и теперь ближайшие три года не придётся ни о чём волноваться — знай себе, учись и в ус не дуй. Хорошо, что он не видел хитрющую усмешку Иллута, когда по кабинету разнеслось «огонь», иначе знал бы наперёд, что причины для волнения всё же есть. Среди всех других башен, огненная считалась самой беспокойной. Иллут занимал там важное место.

[1] Гоблинский кабак.

[1] Звания магистра удостаиваются сильнейшие маги Объединённого королевства. Все они входят в королевский совет и считаются персонами почти столь же важными, как и Его Величество.

Глава 7. Упасть в чашу с кипящим маслом

Миниатюрные кабинеты башни огня не шли ни в какое сравнение с обширными лекториями главной твердыни ордена. Мрачные каменные стены вмещали дюжину одноместных парт и небольшой пятачок пустого пространства для магота. Как выяснилось впоследствии, для мизерной группы из девяти младших учеников места более чем достаточно. Приблизительно по столько же слушателей отправились на обучение в другие башни ордена: воды и земли.

Впервые «Древо Мира» показало, что может быть, если пустить учёбу на самотёк. Из восьмидесяти слушателей, звания ученика удостоились менее трёх десятков, остальные отправились по домам.

Ещё не верящие в удачу слушатели смирно разбредались по башням. Назначение одной из пяти башен, стоявшей особняком, никому не раскрывали, и младшие ученики поглядывали в её сторону с интересом. Внешне она ничем не отличалась от других, но никто никогда не видел, чтобы туда кто-то входил.

Весенние деревья, усеянные зелёными почками, покачивались под тёплым ветром. Эрик шёл позади группы. Каскад досадных неожиданностей заставил парня, несмотря на недавнюю победу над собой, впасть в состояние печали. Во-первых, выяснилось, что мёртвые языки в башнях воды и земли будут вести тамошние маготы, а в огне эту нишу занимает господин Иллут, самый сильный магот в этом направлении, но и самый несносный и требовательный. Именно он сейчас сопровождал группу новоиспечённых учеников в стены огненной цитадели. Во-вторых, совершенно непонятно как, но звание учеников заслужила замечательная парочка добряков и просто компанейских парней — Шпиллер и Тод, а самое радостное, что их путь лежал в башню огня. Эрик прожигал их спины взглядом, ни капли не сомневаясь, что без помощи влиятельного папаши Тода, здесь не обошлось. В-третьих: как и следовало ожидать, эльфов направили в башню земли, а значит, неизвестно когда теперь доведётся с ними свидеться. К тому же обиженные Эриком земляки наверняка помнят Фила и будут всячески его донимать. Отныне он сам по себе.