Определённо, не сможет. Остановившись, она приложила ладонь к боку.

Мимо пробежала Лайна, кинув на ходу:

– Я его поймаю.

Шейла сперва подумала на хулиганящих подростков – остров имел довольно низкий уровень преступности, но убегающий злоумышленник не показался ей молодым. Он проскакал по улице, будто испуганный жук, резко свернул налево, ввалился в калитку коттеджа и поспешно вскарабкался по ступенькам. Открылась входная дверь и миг спустя захлопнулась. Лайна затормозила. Посмотрела на дом, а потом шагом направилась назад к Шейле, остановившейся, чтобы подобрать отвёртку, которую использовал взломщик для вскрытия окна. Женщины встретились на полпути.

– Ты не поверишь, – сказала Лайна.

– А ты проверь.

– Я знаю, кто вор.

Шейла осмотрела гольфкарт, припаркованный перед садом. Выглядела машинка очень знакомо. Особенно радиаторная решётка.

– Бритни Харт? – медленно произнесла она.

ГЛАВА 5

Пришлось довольно долго и упорно жать на звонок, прежде чем женщины услышали щелчок замка, и дверь, украшенная простым венком из веток и ракушек, наконец открылась. Слабый свет фонарей на солнечных батареях, пробивающийся через кусты, растущие вокруг дома, осветил явление миссис Харт в домашнем халате, плотно запахнутом и подвязанном на тонкой талии.

Её лицо блестело от пота.

– О! – воскликнула Харт низким, испуганным голосом. – Поздно уже для светских визитов, девочки.

– Это не светский визит, – сказала Лайна.

– Н-не понимаю, – Харт перевела взгляд на Шейлу.

– Мы можем войти, Бритни? – спросила Шейла.

– Я даже не знаю… – замялась Харт, но отступила от двери, когда Шейла двинулась вперёд.

Лайна последовала за ней. В доме было темно, но поскольку электричество вырубилось везде, это не доказывало, что Харт зарабатывала себе место в списке озорников Санты. Керосиновый фонарь горел на большом, чёрном столбе с латунными шипами, отбрасывая живой, неровный свет на маленькую гостиную, обставленную винтажной мебелью в приморском стиле. Латунная чайка на стене, ротанговые кресла и диван, скульптуры из коряг.

– Что вы искали, Бритни? – спросила Шейла.

– И-искала? – Харт оглядела затенённую комнату, будто искала подсказку к вопросу Шейлы.

– Только что, когда пытались влезть в мой коттедж.

– Я? – переспросила Харт, стягивая ворот халата у шеи.

– Да, вы. Я бежала за вами, – сказала Лайна. – От дома Шейлы до вашего. И не теряла из виду.

– Это к-какая-то ошибка… – замялась Харт.

Даже при слабом освещении было видно, как пот стекает по её лицу. Ясно, что отчасти это было связано с напряжёнными гонками по улице. Лайна переглянулась с Шейлой, и та поняла, что они думают об одном и том же: Харт не была крепким орешком. Расколоть её проще простого. Шейла окинула Харт быстрым взглядом. Той хватило ума снять джинсы, чтобы казалось, словно она только что вылезла из кровати. Правая нога была босой, а на второй красовался один из тех дурацких носков, которые были на ней накануне. Её бледные, тощие ноги подрагивали, а колени, наверное, стукались друг об друга под халатом. И пока Шейла пристально разглядывала хозяйку, её чувство внезапно и необъяснимо сдвинулось от раздражения и привычного желания свершить правосудие над злополучной преступницей в сторону… Чего-то не совсем ясного. Симпатии? Жалости? Чем бы это ни было, преображение вышло полным. Ради Господа – да, буквально ради Господа – канун Рождества ведь, в конце концов.

– Я скажу, что вам было нужно, – сказала она. – Вы искали бумаги Эдуарды Лерм. Её записки, графики погружений и карты сокровищ.

Харт заметно дёрнулась, словно Шейла продемонстрировала ужасающую проницательность.

– Нет! Нет, я…

– Вот чего я не знаю, – холодно перебила её Шейла, – почему вы так долго тянули. Я купила этот дом четыре года назад. Не бываю тут по несколько месяцев. Почему вы решились сегодня, посреди урагана, вломиться и украсть документы?

Харт облизала губы.

– Вы всё неправильно поняли. Я была… Я гуляла, – она замолчала, вероятно, поняв, как неубедительно это прозвучало, и что продолжать бесполезно.

Лайна разочарованно покачала головой. Харт скривилась.

– Я думала, всё пропало! – выкрикнула она. – Мне и не снилось, что всё на месте. Эдуарда умерла, когда я была на западе, навещала семью. Меня не было месяц, а к тому времени, как я вернулась, дом уже продали. Мне сказали, что все вещи пожертвовали на благотворительность или отправлены семье. Мне и в голову не приходило. Но вчера, войдя в этот дом, я будто погрузилась в мечту.

Да, Шейла помнила, как осматривалась Харт, передвигаясь будто в полусне.

– Все книги Эдуарды… Шахматная доска лежала там, где она оставила её, когда мы играли последний раз… Подушки с испанскими галеонами, вышитые ею. Всё осталось так, будто Эдуарда, Ланс и Байрон могли войти в любой миг.

Шейла не знала, что сказать. Она чувствовала, что Лайна ждёт её реакции, но она не знала, как быть дальше.

– Вы ищете затонувшие сокровища? – поинтересовалась Лайна, быстро сложившая два и два.

– Я… Я не… Вы не поймёте, – ответила Харт, продолжая говорить с Шейлой. – Вы смотрите на эти бумаги и фото и видите просто барахло старушки. Для вас они ничего не значат. Я спрашивала, можно ли их посмотреть, но на вашем лице отражалось только желание, чтобы вас оставили в покое. Вы забудете про них или выбросите. Я тоже была когда-то молодой. Занятой и важной.

– Мы говорим про затонувшие сокровища? – спросила у Шейлы Лайна.

– Понятия не имею, о чём мы говорим, – ответила Шейла.

Это была неправда. Неловко, но она вспомнила свои мысли, мелькнувшие, когда она закрыла за Харт дверь. Хотя тут было кое-что большее. Слова Харт о том, что ей кажется, словно давно ушедший муж и друзья ждут в соседней комнате… Она не хотела понимать, но понимала, и хотя в этом не было никакого смысла, она была тронута. Чёрт, да она даже почти задыхалась от этого. От чего?

– Похоже, ответ отрицательный, – сказала Лайна. – Вы не можете игнорировать решение владельца недвижимости лишь потому, что это для вас важно.

Харт отвернулась.

– Знаю, – как-то придушённо ответила она.

– Я не такая уж занятая и важная, – угрюмо сказала Шейла. – И не буду ничего выкидывать, не показав вам. Так достаточно справедливо?

Повернувшись, Харт уставилась на неё.

– Но не пытайтесь опять вламываться в мой дом, – безжалостно добавила Шейла. – Это меня не обрадует.

– Нет! Нет, это был просто порыв. Я никак не могла избавиться от этой мысли. Когда я узнала, что документы ещё там, и всё время были там, я подумала, что не должна надоедать вам, потому что вы могли разозлиться и всё выкинуть.

– Нет, – Шейла покачала головой и положила отвёртку Харт на стол.

– И что это было на самом деле? – тихо спросила Лайна, когда они вышли из маленькой калитки на тротуар.

Жалюзи на переднем окне Харт слегка раздвинулись, она стояла в темноте, смотря, как они уходят.

– Кто знает, – ответила Шейла. – Воспоминания о прошлом? Прощание? Второй шанс? А может быть, она по-прежнему ищет затонувшие сокровища.

– И ты собираешься позволить ей копаться в документах Лермов?

– Да, – Шейла бросила взгляд на профиль Лайны.

– Никогда бы не заподозрила в тебе такую мягкотелость, – улыбаясь, сказала Лайна.

– Я не такая. Это просто способ заставить другого человека разбираться во всём этом мусоре. У меня нет ни времени, ни желания.

– Да, – шутливо сказала Лайна.

И всё-таки Шейлу не покидало ощущение, что она не одобряет её решение спустить Харт с крючка.

– Я знаю, о чём ты не рассказала мне тогда.

– И о чём же?

– Ты была полицейской, прежде чем стать следователем по страховым случаям, – сказала Шейла, когда они шли обратно по продуваемой ветром улице.

– Была. Как ты догадалась?

– По твоему поведению… Теперешнему, когда ты – это ты.

– Ясно, – легко отозвалась Лайна.

– Почему ты ушла из полиции?