— У тебя родились такие же коварные планы?

— Не знаю насчёт коварства, но ты мне очень симпатичен, и я как молодая женщина не могу не вынашивать планы. Только насколько они коварные? Возможно, и более коварные, но не более, чем у других женщин.

— Почему именно я?

— Ты необычный, с тобой интересно, ты вкусно готовишь и достаточно хорош собой, у тебя есть волшебные умения и с тобой легко. Опять же тебя не заподозрить в работе на врагов Салирии, а значит у тебя нет мотива предать.

— Но ведь ты младшая?

— И что? Ты думаешь, что поэтому я могу ничего не делать? Нет. Я тоже наследница, и тоже люблю свою страну.

— А сейчас ты открытым текстом просишь не дистанцироваться от тебя?

На мгновенье покраснев, девушка кивнула.

— Хорошо, давай попробуем, но чур за уши не кусать.

— Это как?

— А вот так…

В одно мгновенье он сгрёб принцессу в плотные объятья и прикусил губами кончик её уха.

— Ай, щекотно! — наиграно возмутилась девушка.

— Ам-ням-ням. — сделал он вид, что помусолил ушко, и отстранился, чтоб не перегибать палку.

Алсария улыбнулась, протерев рукой кончик уха.

— Темпераментно, однако… — смущённо заметила она, но неудовольствия не выказала.- Ладно, мне нужно переодеться.- сменила она тему, и, дождавшись, пока он отвернётся, начала шуршать шмотками.

Пока принцесса переодевалась, Белов не сидел без дела. Чтоб отвлечься от гормонального шторма, он зарядил соответствующей формулой воду в пробке от фляги и принялся нарезать хлеб и сало.

— Алсария, у меня вопрос.

— Говори.

— Твоё имя как-то можно сокращать, ну по домашнему?

— Алса.

— Понятно. А нам обязательно возвращаться в охотничий домик?

— Увы. Не могу же я бросить там фрэйлин, а они меня будут ждать.

— А сестра?

— Милетра, наверное, уже со своими на подступах ко дворцу.

— А они на чём?

— На конях.

— А мы?-поинтересовался старшина.

— Так же.

— И на меня есть конь?

— Э… Нет.

Дальше глупые вопросы он задавать не стал, предоставив принцессе самой обдумывать сложившуюся ситуацию.

— Поедем поездом.- наконец озвучила вердикт Алсария.- К девчонкам отправлю Данера.

Пассажирский поезд ожидать было необходимо больше суток, поэтому ехали на товарном. В депо нашёлся почти отремонтированный плацкартный вагон второго класса, который ради принцессы прицепили последним к составу. Ехали не одни, в дальнем конце вагона рабочие продолжали пилить и строгать доски, набирая скромную внутреннюю обшивку из реек. Колёса мерно отсчитывали стыки меж рельсов, а принцесса, довольная как кошка, привалилась спиной к старшине, плавно закрепляя свои позиции.

За окном близился вечер, но пока что за мокрым от дождя стеклом можно было различить качающиеся от сильного ветра деревья.

— Нам долго ехать? — поинтересовался старшина.

— Прибытие утром. Устал?

— Не особо, но думаю, а не завалиться ли спать?

— Да можно.

— Работяги-то когда угомонятся? — поинтересовался он.

— Трудовое рвение показывают. Как скажу, так сразу угомонятся. Тоже ведь не железные.Только ведь это надо от тебя отрываться, а я пригрелась…

— Вам нравится в моих объятиях?

— Начинаю привыкать. — пространственно проговорила девушка.

— Звучит не очень.

— А ты хотел, чтобы я всё свои восторги и чаяния сразу выложила? Я же девочка, и у нас это не принято.

— Придётся брать инициативу в свои руки.- сказал старшина, при этом подняв принцессу на руки, и пересадил её на вторую нижнюю полку. Не глядя на протест и возмущение, выглянул в проход и крикнул:

— Граждане-товарищи, пора заканчивать рабочий день. Её величество почивать собрались.

Облегчение явно читалось в глазах плотников. Отбив поклон, они начали собирать инструмент, наводить порядок, ну а Алсария пока расстилала простыни, демонстрируя себя как заботливую хозяйку.

Попытка притушить язычок пламени в керосиновой лампе совпала с паровозным гудком, скрежетом и полётом с матюками вместе с плавно опрокидывающимся вагоном. Вспыхнувший керосин из разбитой лампы сразу подсказал, что придётся активно шевелиться, благо, что скатились они с коек без последствий.

Тушить разгорающийся пожар было бесполезно, поскольку разлитый керосин моментально проник в щели между рейками обшивки, и вагон начал наполнятся едким дымом. У строителей была ситуация похожая, только керосиновых ламп было две.

Подхватив упавший чемодан, Белов открыл тамбурную дверь и, крикнув плотникам «полундра», помог девушке выбраться на насыпь. Когда он выбрался сам, то увидел как принцесса с криком боли отбивается карабином от тёмного силуэта.

В два прыжка преодолев разделяющее их расстояние, он всем телом врезался в агрессора, сбив его с ног. У второй двери, из которой выбирались плотники, тоже раздавались крики схватки, разбавляющие очень крепкие выражения.

Принцесса не растерялась и воткнула приклад практически поломанного карабина в лоб нападавшему, пока он не нашёл в себе силы подняться и сбежать. Получив передышку, старшина выхватил из кобуры игольник и двумя выстрелами продырявил оппоненту ноги. Дальше пришлось активировать инфракрасный режим прицела. Освещения явно не хватало, но плотники были легко одеты, а нападавшие в плащах и с дубинами.

Вычислив чужого, старшина выстрелил в него, заставив вскрикнуть от боли.

— Живым брать! — крикнула принцесса, а старшина уже смотрел в сторону паровоза. Там всё было печально, но главное было в том, что от паровоза в их сторону бежал третий мужик с дубиной.

Поприветствовав его серией выстрелов в ноги, Белов чуть было не получил в ответ серию револьверных пуль. Риск в его планы не входил, поэтому следующий выстрел вогнал иглу в лоб оппоненту, и на этом цели закончились.

Тем временем принцесса уже обыскивала вырубленного ей человека, разжившись револьвером. Плотники тоже справились со своим, потеряв при этом одного мальчишку убитым и второй мужчина баюкал опухшую после удара руку. снимая боль завываниями в перемешку с крепкими выражениями.

Наконец лопнули окна вагона, и пламя внутреннего пожара начало вырываться наружу.

— Сбегаю к паровозу. — проговорил Белов, оставляя на девушку стратегические решения на месте.

Состав был небольшой, десять грузовых вагонов и их пассажирский, одиннадцатый. Мёртвый диверсант валялся у шестого.

Быстро осмотрев труп, Александр обзавёлся с него короткоствольным револьвером и россыпью патронов к нему, и дальше уже продолжил путь в сторону горящего локомотива, понимая, что машинист с кочегаром уже мертвы и уложены так, чтоб смерть выглядела естественным результатом схода паровоза с рельс. Это и объясняло, почему диверсанты, а то, что это диверсанты, сомнений уже не было, работали дубинами.

Когда он вернулся, Алсария стояла одиноко, глядя на пламя, пожирающее пассажирский вагон. У её ног валялись двое пленных, ну а у плотников были свои печали, которые они обсуждали значительно в стороне.

— Ты как? — спросил он у девушки.

— Жива. Руки отбиты, но это всё мелочи. Это ведь диверсанты, Саш?

— Да. Неумелые, но диверсанты.

— Я когда увидела замахивающуюся на меня тень, даже не поверила глазам. Хорошо, что карабин навстречу выставила, а так бы получила дубиной по голове и всё.

— Сильно больно?

— Больно. Будешь теперь нянчиться со мной как с маленькой. Кормить с рук.

— Попку вытирать…

— Ну, не до такой же степени. Этих козлов перевязать надо? — проговорила девушка.

— При ранении в ноги необязательно. Рана маленькая, и если двигаться не будут, то и кровью не истекут.

— Карабин жалко, цевьё расщепилось. — посетовала девушка.

— Главное, что сама цела. — с теплом проговорил старшина.

— Холодно мне что-то. Сейчас бы горячего вина.

— Сейчас придумаю что-нибудь. Я так понимаю, что мы тут застряли?

— Следующий поезд днём, Хорошо, что путь остался свободен.- проговорила девушка.