Утренний свет не мог прорваться сквозь полумрак. Веселина попыталась рассмотреть кровать. На ней явно кто-то лежал. И именно этот кто-то вонял как летний мусоропровод. Девушка медленно приблизилась и с опаской потянула за медвежью шкуру. Показались пепельные локоны. Сердце альвы болезненно сжалась. Ожидая, что бесстыжая блондинка не одна, она рывком сдернула покров и отшатнулась, зажав нос.

Обнаженная Исгерд раскинулась на кровати в позе царственной звезды. Белая кожа контрастировала с менее белой простыней, которую Веселина раньше не видела. Девица не являлась обладательницей округлых форм, но имела тонкие изгибы. Волосы её разметались по подушке, лицо казалось сказочно-кукольным, словно у эльфа из кино. Только не хватало длинных заостренных ушей. Исгерд пошевелилась, низвергнув изо рта новую порцию смрада из гниющих фруктов. Веселину замутило.

— Что ты здесь делаешь? — громко спросила она, толкнув Исгерд в плечо. Веся точно знала, для гостей в доме есть отдельная комната. И не одна. Матс рассказал во время пира.

— Сплю, а ты мне мешаешь, — не открывая глаз, огрызнулась девица. Выгнувшись всем телом, она потянулась, совершенно не стесняясь своей наготы. Зевнула, обдав новой порцией вони. Повернулась на другой бок, натянула на себя шкуру, которую успела выхватить из рук Веси.

Такой расклад совершенно не устраивал девушку. Она вымоталась и хотела спать, поэтому со всей силы дернула за меховое одеяло. То легко поддалось, увлекая за собой наглую девицу, которая умудрилась завернуться в него как в кокон. Больно ударившись, Исгерд взвыла.

— Ах ты, кошка драная. Да ты знаешь кто я такая? — перешла на фальцет гостья. — Я тебе этого так не оставлю и всей вашей деревеньке не поздоровится.

Милое личико скривилось в жуткой гримасе. Алебастровая кожа вздулась пузырями и потрескалась. Из проступивших язв потек гной, заполняя комнату тем самым тошнотворным сладким запахом. От омерзения Веселина отшатнулась.

— Ты не представляешь с кем связалась, — прошипела Исгерд наступая. Её лицо снова изменилось, вернувшись к эльфийскому облику, но вонять от этого не перестало.

— Даже представлять не хочу, — обойдя девицу стороной, Веся сорвала с кровати простынь и бросила Исгерд.

— Ты пожалеешь об этом! — продолжала шипеть гостья.

— Господи, как же ты воняешь! — альва помахала перед лицом рукой, отгоняя запахи, которые лезли в нос, заполняли лёгкие, мешая нормально дышать. Её мутило.

— Я уничтожу всё, что тебе дорого. И твоего мужика заберу! Крыса ты амбарная.

От этих слов ярость поднялась в душе Веселины. Личные оскорбления её не беспокоили, но угрозы деревне и личному счастью она не готова была терпеть. Воздух вокруг наэлектризовался.

— Пошла отсюда! — в гневе прокричала она, представив, как Исгред вылетает в открытую дверь.

Дверь распахнулась и девицу швырнуло наружу так, что она закувыркалась по траве, запутавшись в простыни. Вместе с ней вынесло все посторонние ароматы. Дверь с громким треском захлопнулась, отгородив Веселину от промозглого утра.

— Уф! Какая же отвратная особа. Только блондинок позорит, — бурчала сонно Веселина в поисках новой простыни, или чего-то подобного. Не найдя ничего подходящего, она замоталась в плащ Грега и, коснувшись головой подушки, сразу оказалась в царстве Морфея.

Снился ей один из последних факультативов. Студенты уговорили рассказать о защите дома от нечисти.

— Ну, пожалуйста! — умоляла щуплая первокурсница с русыми волосами, по-детски заплетенными в две косички.

— Это вообще работает? Или бред сивой кобылы в лунную ночь? — спросил недоверчивый второкурсник с лохматой шевелюрой, засевший на галерке.

Молодежь зачарованно слушала про обряды ограждения от злых ду́хов.

— Самыми уязвимыми считались окна и двери. Старались законопатить даже небольшие щелочки. Возможно, у этого были и другие причины. Например, сохранение тепла зимой, чтобы изба не выстужалась в морозы. Так появились наличники на окнах и дверных проемах. Они закрывали зазоры между стеной дома и оконной рамой. На наличники наносили резьбу. И совершенно не для красоты, как сейчас. Это были оберёг. Чаще всего вырезали символ Солнца, который дарует силу и мощь. Видели, резьбу в виде креста в кружочке — это он самый. Причем, лучей у креста могло быть не только четыре, а шесть, восемь и больше.

— Обалдеть. Как интересно. Никогда бы не подумал, — раздавались шепотки со всех сторон.

— Порогу дома уделяли особое внимание, — продолжала Веселина Матвеевна. — Это граница дома и окружающего мира. Порог являлся не просто частью двери, ведущая в жилище. Он имел… имеет свою энергетику. Помните приметы, связанные с порогом?

— Да! Да! Можно я! — выкрикнула миловидная брюнетка и смутилась. — Через порог нельзя вещи передавать. Бабушка всегда требовала войти в дом, или сама выходила.

— Верно. Считалось, что переданная через порог вещь может привести к ссоре. А еще нельзя разговаривать на пороге, а то можно заболеть. И нельзя на пороге стоять — денег не будет.

— Аха-ха-ха, — рассмеялся широкоплечий блондин и подтолкнул соседа в бок. — Кулепов, это про тебя. Вот почему у тебя денег постоянно нет — ты на пороге Иваниной торчишь днями и ночами.

По аудитории волной пронёсся хохот.

— Постойте. А из каких досок делали эти пороги и наличники? Правда, что осина отпугивает нечисть? Значит из осины делали все эти приблуды для дома? — выступил Кулепов.

— Кино насмотрелся, умник?! — перебил блондин. — На девчонку из телика, истребительницу нечисти, запал?

Вопрос вызвал новый шквал хохота, что совершенно не расстроило Кулепова.

— Это только в кино осиновый кол на вампира действует, а в жизни осина очень быстро гниёт и не особо пригодна для строительства. Понял, балбес?! — добавил блондин. — Мой отец работает с деревом. Осина не самый лучший материал для порогов и наличников, её сушить надо сложным способом. Правильно я говорю, Веселина Матвеевна?

Ответить Веся не успела. Раздался стук и студенты сразу затихли. Дверь отворилась, в неё заглянула напуганная женщина.

— Простите, что побеспокоила. Вы здесь девочку не видели? Маленькую такую. Её Ринд зовут. Это моя дочь. Она пропала.

Женщина всхлипнула. Из глаз её потекла гниль.

— Ринд! Ринд*! — крик врезался в создание Веселины. Её закружило на месте, стремительно понесло по лесу. Над головой мелькали верхушки деревьев. Она не чувствовала ни ног, ни рук и не могла позвать на помощь. Паника сжала в тиски, лишая воздуха. Чернота в груди разливалась по телу.

— Ринд! Ринд! — надрывно кричала женщина. — Помогите! Помогите же кто-нибудь! Ринд!

Дёрнувшись во сне, Веселина открыла глаза. Грег лежал рядом, закинув руку за голову. Она беспомощно открывала и закрывала рот, силясь сделать вдох. Грудь жгло.

— Что случилось? — почувствовав неладное, спросил Льёт.

— Ребёнок пропал. Девочка. Ринд, — замерев, Веселина прислушивалась к голосам за стеной. Судя по доносящимся с улицызвукам, там уже кипела жизнь, спокойно переговаривались люди. Никакого переполоха и никаких криков. Веселина запуталась.

— Не обращай внимания. Это всё сон дурацкий. Мне всё приснилось.

— Ринд дочь Ханны* и Кристера*. Они у нас недавно. Обычные люди. Пришли с той же деревни, откуда наши гости. Из Лунда.

Слова Грега насторожили. Веся была уверена, что раньше эти имена не слышала.

— Их ночью на пиру не было, — словно прочитал её мысли альп. — Они ещё не обвыклись, да мы их и не торопим. Девочке всего пять зим. Смышлёная, но неразговорчивая. Немая она.

Казалось, Веселина его не слушала, она сосредоточенно смотрела в одну точку.

— Сон вещий. Она действительно пропала. Ночью. Её выманили. Не понимаю. Она вышла из дома и не вернулась, — Веселина подскочила и начала спешно обуваться. — Ребёнка забрали.

— Сумрачные? — ни на мгновение не усомнившись в словах альвы, Грег застегнул ремень с ножнами.

— Нет. Люди. Это были люди. Они ушли в лес, — не раздумывая ответила Веся. — В какой стороне этот Лунд?