— А чего с ней? — ответил златовласый юнец надменного вида, обмотанный красной тканью.

— Дикая. И били, и приковывали, но непослушна остаётся.

— Сколько за неё просят? — юнец склонился над Веселиной, рассматривая.

«Ну хоть бы один сон в роскоши. То лес с викингами, то подземелье с костром. А тут? Тут вообще, что происходит? Ну давайте, продайте меня ещё!», — девушка сидела у стены, стараясь не смотреть на красную тряпку, маячившею перед глазами.

Опять руки её были в кандалах, да ещё и к длинной цепи прикованные, которая тянулась через большую залу. В паре метров от неё стояла почти обнаженная девушка. Только у неё в добавок ещё и ноги были скованы. Смотрела она на всех зло карими глазами с прищуром. Цедила сквозь зубы на грубом каркающем языке. Плевала на каменный пол. Зато волосы у неё — любая красотка бы позавидовала. Чёрные, густые, блестящие и длинные, почти до пола. Одним словом — роскошные.

«Как она за ними ухаживает?», — пронеслось в голове Веселины. — «Надеюсь, я хоть в этот раз не лысая.»

— Всего три солида*, — ответил высокий.

— Забираем. Гостю отдадим. Поговаривают, он любит объезжать норовистых, — златовласка перестал пялиться и важно прошагал к двери, сверкая гладкими лодыжками.

«Это он меня купил?», — Веселина оторвалась от созерцания красотки, раскосые глаза которой выдавали восточное происхождение.

— Берем и эту, — высокий указал на Веселину. Кинул на пол мешочек. Тот громко звякнул монетами.

Но не успел краснолицый коротышка-торговец подхватить деньги, как из-за колонны вышел воин, облаченный в короткое серое платье, поверх которого красовался кожаный панцирь, начищенный до блеска.

— Она уже продана. Не так ли, Аемилиус*, — сказал мужчина, который мало чем отличался от колонны. Широкоплечий, на голову выше тощего. Веселина рассматривала его с некоторым любопытством. Кого-то он ей очень сильно напоминал.

— Да, господин Мэксимиэн*. Запамятовал я, простите великодушно, — коротышка склонил голову подобострастно.

Он отсчитал из мешочка нужное количество золотых монет и остальное отдал высокому в простыне.

— Не продаётся эта. Да и зачем вам порченый товар. Она злая, кусается. Вон меня как цапнула, — коротышка показал руку со следами зубов. След был глубокий, чёткий.

«Ого! Зубы у меня тут что надо,» — Веселина не сводила глаз с торговца.

Тощий промолчал, лишь глянул недобро на легионера. Связываться с вооруженным было себе дороже. Тем более, что о Мэксимиэне ходила дурная слава, как и о его брате.

Легионер рванул длинную цепь, удерживающую Веселину. Раздался жалобный звон и звенья посыпались на каменный пол, весело разлетаясь в стороны. Коротышка охнул, но слова поперек сказать не решился, и поспешил снять с рабыни кандалы.

— Пошли, — пальцы крепко сжала плечо Веселины и отпустили. Идти с великаном ей совершенно не хотелось.

— Шагай сама, — добавил он спокойно, обернувшись. — Иначе за волосы потащу по всему Триру*. И не вздумай бежать. Ноги сломаю.

«Значит волосы все же есть», — посчитала она благоразумным подчиниться и поспешила за великаном. Он пах лошадьми и чем-то нестерпимо знакомым.

Шли быстро. А потом Мэксимиэн всё же ухватил девушку за волосы, удерживая лицом вниз, чтобы не смела смотреть на знатных вельмож, которые заполнили улицы города. Она изучала нагретую солнцем мостовую и проходившие мимо ноги.

«И чего я в школе так плохо историю учила», — еле поспевая за широким шагом Веся.

«Простыни. Они же как-то называются. Туги, торы… О! Тоги! Точно. И что-то ещё и с памятью моей во снах совсем плохое происходит. Столько сил требуется, что вспомнить. Ладно. Спишем на причуды мозга. Вернёмся к тогам. Кто в них ходил? Греки, римляне, ещё кто?», — а название города ей вообще ни о чем не говорило

Споткнувшись о серый булыжник, которым была вымощена улица, Веселина ощутила всю гамму чувств, повиснув на волосах. Великан не дал ей упасть. Ушибленный палец сразу налился синевой. Из глаз брызнули слезы.

Лишь на секунду легионер остановился, убедился, что она вернула равновесие. Ей пришлось прибавить, дабы не испытывать судьбу. Кожа головы саднила. Широкая пятерня не только спасла от разбитых коленок, но и явно лишила части волос.

Идти прошлось довольно долго. Цвет и размер камней мостовой менялся. Она споткнулась ещё несколько раз, разбив пальцы в кровь.

— Глаз ни на кого не поднимать. Смотреть под ноги, — мужчина отпустил волосы.

Прошли мост с каменными перилами и настилом из плотно подогнанных, стертых сотнями ног, досок. Рядом прогрохотала телега. Отовсюду слышался разноязычный говор, но она послушно смотрела вниз и лишь краем глаза видела только ноги в сандалиях или сапогах, иногда в звонко отстукивающих деревянных ботинках. Периодически виднелись голые лодыжки, мужские волосатые голени, и простыни-тоги не сильно отличающиеся разнообразием цветов.

«Какие у меня все же неприятные сны. Интересно, я в реальном мире, что произошло? Я ударилась о спинку железной кровати пальцем? А с волосами? Сама себе выдрала, или кто другой постарался?» — дурацкие мысли лезли в голову.

Других, не травмирующих психику идей, в голову не приходило. Верить в реальность происходящего не было сил. Да и понимание языка большинства местных жителей говорила в пользу сна. Оставалось лишь принять его, и хоть немного попробовать на него повлиять. В душе́ теплилась надежда, что это не очередной кошмар.

«Что я там, еще кроме викингов смотрела? Про Спартака сериал. Жёсткий какой-то. С кровью, песком и развратом. Может я в Риме? Логично? Вполне», — думала Веселина, поднимаясь по каменной лестнице.

Распахнулась дверь, её втолкнули в полумрак помещения.

— Отмыть, одеть, накормить, — не терпящим возражения тоном скомандовал великан, передавая покупку в женские руки.

Веселина несмело подняла глаза. Перед ней стояла невысокая женщина. Одеяние её более или менее напоминало платье с открытыми руками и имело нежный голубой цвет. Складки его скрывали округлые формы. Ореховые глаза на лице, изрезанном сеткой морщин, сияли молодо и хитро. Чёрные волосы с сединой выбивались из замысловатой прически и спадали на плечи. Женщина улыбнулась, обнажив на удивление белые зубы.

— Пойдем, милая. Надеюсь, ты меня понимаешь, — она поманила за собой. — Слава Богам. Хозяин меня услышал, помощницу в дом привел. Вот радость-то какая.

Веселина пошлепала за женщиной. После разогретой и бугристой улицы голые ступни наслаждались прохладным гладким полом.

— Меня зовут Пласида*. Первый мой господин мне имя такое дал, когда купил на рынке. Я из Каппадокии*. Молодой меня ещё сюда привезли. Мне тогда годков как тебе сейчас было. Столько за всё время хозяев поменялось. Последний бил нещадно. Я уже и с жизнью попрощалась. Грегориус* — брат господина меня у него выкупил, — тараторила Пласида. — Теперь ты появилась. Будет поговорить с кем. Ты не бойся. Хозяева хорошие. Не обижают.

Стены небольшого помещения, в которое привела Веселину домоправительница, украшала разноцветная мозаика. Свет лился с окна под потолком. К большой квадратной ванне у стены вели три широкие ступени.

«Кажется все не так уж и плохо», — девушка с любопытством осматривалась.

— Ты все молчишь. Немая? — Пласида сочувственно покачала головой и открыла кран в виде головы дракона. В ванну полилась вода. С виду чистая.

— Ну ничего. Я за двоих могу говорить. Мойся. А я пока одежду тебе принесу.

Женщина сунула в руки девушки твердый полупрозрачный шарик и грубую тряпицу, положила на край ванны костяной гребень. Двери здесь не предусматривались и Веселина чувствовала себя неуютно. Но желание смыть с себя пыль и пот все же пересилило стыд. Она скинула с себя серую колючую тряпку, которая прикрывала наготу и с удовольствием опустилась в ванну. Закрыв глаза, представила, что находится дома, в своей уютной маленькой квартирке. И нет вокруг ни викингов, ни легионеров. Полежала несколько минут наслаждаясь. Боль постепенно уходила из разбитых пальцев на ногах.