Направилась в сторону ярла, прокручивая в голове, как будет общаться с ним жестами. Внимание её привлёк тихий шёпот, точно шелест осенней листвы под ногами. Воин лежал под одеялом, устремив тускнеющий взор ввысь Слабое свечение души сочилось из тела, стремясь к звёздам.

Конец его был близок и он это понимал. В надежде быть услышанным, он молился всем Богам, каких знал. А знал он не только скандинавских, но и римским, и кельтских, и христианского триединого. Жизнь его помотала. Но он нисколько не жалел. Кончина несла избавление от земной дороги путь в небесные Чертоги главного бога.

— Роло, это ты? — каждое слово сопровождалось бульканием в груди.

Воин искал взглядом собрата, который пообещал принести воды. Неожиданно над ним склонилось девичье лицо.

— Ты валькирия? Дева-воительница пришла за мной? — Вегард слабо улыбнулся. — Тщедушная какая.

— Какой воин, такая и Валькирия, — огрызнулась беззлобно Веселина, с важным видом откинув тяжёлое от крови одеяло, уверенная, что в один миг сможет вылечить бедолагу. Всесильная как-никак. И растерялась. Чёрный жеребец, следовавший за девушкой, заглянул через плечо.

— Слейпнир*, — выдохнул мужчина. С уголка рта потекла струйка крови.

Веселина никогда не училась медицине, но читала книжки, смотрела передачи и как многие молодые девушки тратила по часу в день на сериалы про больницы, там где любовь и анатомия в одном флаконе. Её кумиром был немодный и саркастичный доктор с тростью.

Только здесь хватило одного взгляда, чтобы понять — смерть близко. Когда воин выдыхал, кровь пузырилась, пропуская воздух из разорванного легкого. Девушка взяла обветренную сухую ладонь Вегарда в свою. Воспоминания об отце нахлынули, смяли как клочок бумаги. Слезы выступили из глаз. Тихие и печальные.

— Все будет хорошо, — она погладила воина по седеющим волосам.

Крупная слезинка скатилась и упала на рубаху, смешиваясь с кровью. Мужчина вздрогнул, захрипел, хватая ртом воздух. Ещё одна капля упала и Вегард блаженно улыбнулся, сжимая теплые девичьи пальцы. В сужающемся круге света он увидел лицо ярла Фолкора.

— Боги меня услышали и прислали за мной Деву. Я ухожу в Вальх… — раздался последний хрип и все было кончено.

Встав на колено, ярл провел ладонью по лицу воина, закрывая глаза, потерявшие свет.

— Вегард, я уже иду, — рослый парень бежал, прижимая к груди бурдюк. — Я уже тут. Сейчас.

Опечаленные лица альвы и ярла заставила его остановиться. Бурдюк плюхнулся на землю. Упал Роло на колени, скорбно опустил голову. Глаза цвета болота потускнели. Вместо отца был для него Вегард, помогал в походах и учил сражаться. Тесно стало в груди.

Фолкор накрыл уснувшего вечным сном воина одеялом, и ни сказав ни слова ушел туда, где еще мог помочь. Следовало найти разбежавшихся лошадей, проверить раненых и выставить посты. Из-за горизонта неслышно подкрадывался рассвет, и людям требовался отдых. Свистнул, подзывая Тимора, тот нехотя пошел следом, то и дело оглядываясь на Веселину.

Окружающее уже не казалось Веселине галлюцинацией. Слишком реальны были нахлынувшие эмоции. От этого было страшно. Очень страшно. Отгоняя надвигающуюся панику, Веселина ступила в ночь. Отошла подальше от людей, всмотрелась в розовеющий горизонт. Рядом послышалось знакомое пыхтение. Резко повернувшись, она и нос к носу столкнулась с варгом. Шершавый язык прошелся по лицу, оставляя слюни.

— Ну хватит, хвати меня умывать! — хвост волка зашуршал довольно в траве, услышав голос девушки. — Не делай так больше! Понял?

Веселина поджала губы и сердито посмотрела в большой жёлтые глаз. Шершавый язык снова прошелся по лицу, срывая с головы косынку.

— Фу! Нет, я сказала! — погрозила пальчиком. — Нельзя!

— Эхы, эхы, эхы, — брыли варга довольно ползли к ушам, растягиваюсь в гримасу улыбки.

— Ух, вонючка! — Веселина помахала перед лицом рукой, разгоняя запах, а потом не удержалась и обняла за шею, зарывшись носом в шерсть. Та щекотала и лезла в нос. Тепло зверя успокаивало. Она слушала как бьётся в груди его сердце. Мерно, надёжно.

— Я тоже рада тебя видеть.

Варг встал, нехотя освобождаясь из рук Избавляющей. У кромки леса он заметил фигуру на коне.

— Ты чего? — Веселина глянула через плечо. — Это ярл. Матс сказал, что он добрый.

Повернулась, а зверь уже растворился в остатках ночи.

— Ну вот. Даже не попрощался. Еще и ярл этот, — вспомнился его голос, с легкой хрипотцой. И сам он был весь брутальный-брутальный, до дрожи в коленках. Хотелось ему понравиться. Внимание его заполучить. Мотнула Веселина головой, стряхивая наваждение.

«Не о том ты сейчас думаешь, женщина!» — одёрнула она себя. — «Он как картина в музее. Привлекательный и недоступный. Посмотрела, полюбовалась и пошла дальше!»

Взглядом она нашла Матса. Мальчик шёл за воинами, таща к лесу одеяла и сумки. Тяжела была для него эта ночь. Ноги заплеталась, но душа пела — Веселина очнулась. Подумав о ней, остановился, завертел головой. Заметив девушку, помахал рукой, и не дожидаясь ответа, потащил свою ношу дальше.

Наблюдавший за маленьким колдунов Фолкор, проследил за его взглядом. Тонкий стан альвы вырисовывался на фоне светлеющего горизонта. Предчувствие, что эта парочка ещё не одну голову украсит сединой, разрасталось.

_________________________

*Мерсия — одно из семи королевств так называемой англосаксонской гептархии. Название «Мерсия» происходит от древнеанглийского «пограничные люди».

*Слейпнир («скользящий» или «живой, проворный, шустрый») — в германо-скандинавской мифологии восьминогий конь Одина.

Глава 14

Утро расползалось, медленно выдавливая черноту с неба. Фолкор выставил посты и отправил остальных отдыхать. Умаявшись за ночь, воины вздрагивали во сне, продолжая разить врага даже в мире грез. Ярл всматривался в такие родные лица, пытаясь понять, что им снится. Он любил этих смертных и чувствовал за них ответственность.

Веселину он заметил на краю леса. Альва стояла, широко расставив ноги, и смотрела вдаль. Тимор крутился рядом, периодически подталкивая её большой головой, требуя ласки. Пройдоха. Ярл раньше не замечал за ним такой любви к особям женского пола. Жеребец вообще людей не очень жаловал. У тут точно котёнок, всё под руку норовил подлезть, чтобы погладили.

Девушка повернулась и Фолкор увидел в её руке свой походный кубок. Подошёл порывисто.

— Не доброе это — вещи без спроса трогать, — стальные нотки звучали в голосе.

В глазах альвы читалось осуждение. Повертела кубок в руке, заглянула в серебряное нутро. Показала пальцами, словно сыпет что-то. Запрокинула голову, вливая невидимую жидкость в рот. Сняла платок, провела рукой по лысой макушке.

— Это ты сделал, — сказала она, воткнув кубок в грудь ярла. — Интересно только, что ты мне подмешал?

Ничего из сказанного Фолкор не понял, но по жестам догадался — альва сердилась. И не просто сердилась, а винила его в отсутствии волос. И была права. Он подмешал каплю своей крови в клюквенный сок. Взгляд её тёмно-карих, почти чёрных глаз, пронизывал. Глядя в них, чувствовал ярл, как затягивало его в омут. Так затягивало, что даже боязно стало.

— Засранец! — сказал Веселина вполголоса беззлобно и прошла мимо, намеренно зацепив плечом. — Красивый засранец.

Тимор ринулся за ней, но поднятый вверх палец хозяина остановил коня. Как ни в чем не бывало он начал щипать траву, или делать вид. Отошел тихонько в сторону, дальше-дальше, с глаз долой. А там шасть в лес, между деревьями. Обошел спящих людей вкруг. Принюхался. Запах девушки шёл по другую сторону лагеря, но его неожиданно перебил более острый запах животной крови.

Когда кусты шиповника зашуршали, Тимор оскалился, обнажая острые зубы. Ни одно живое создание в здравом уме не рисковало нападать на него. Даже медведи не подходили близко и волки, сколь бы не были голодны, убегали, поджав хвосты.