— Никакой тебе благодарности. Спасибо, Матс, что напоил. Спасибо, что не дал умереть от жажды, — бубнил под нос мальчишка, протирая аккуратно лицо Веселины. Альва не шевелилась.

Фолкор появился бесшумно. Ни одна ветка не хрустнула под его ногой, трава не шелестела. В руке его было плоское блюдо с кусками мяса, источавших одуряющий аромат, от которого в брюхе Матса завыли волки.

— Утоли свой голод, Матс, сын Гуди. И за коня не переживай. На водопой его увели, — ярл положил на тарелку кусок хлеба.

— Благодарю тебя, Фолкор Грозный за приют и за пищу! Пусть боги благоволят тебе!

Дождавшись когда ярл ушел, Матс смазал губы Веселины соком с мяса и только потом принялся за еду сам.

Солнце только-только добавило небу красок, а лагерь уже опустел, оставив смятую траву и утопленный в воде костер. Теплый ветер шевелил листву, гривы коней и волосы путников, уже не кутавшихся в плащи. Дорога разогревала мужские тела. Человеческий пот смешивался с потом лошадей.

Матс, сидя верхом на Бруни, сыто дремал. Мясо оленя оказалось невероятно вкусным. В дрёме проносились смутные образы, среди которых нет-нет, да и мелькал варг, и наводящий ужас человек со шрамом на лице. Не тот, который Громогласный, а незнакомый. Высокий, с белыми, точно у старца, но короткими, словно у трэлла* волосами. Только он не раб. И Матс в этом не сомневался.

Отряд шел неспешно. Когда солнце выплыло в зенит сделали привал на краю леса, чтобы кони набили брюхо зелёнкой*. Мужчины тягуче беседовали, развалившись под сенью деревьев. Огненный шар с неба ласкал загорелые обветренные лица. Те в ответ довольно щурились, наслаждаясь редким спокойствием.

Рыжий мальчишка блаженно лыбился. Остылые куски мяса с хлебом, съеденные на привале, теперь переваривались и грели живот, делая движения вялыми. Он лежал у телеги, которую закатили под раскидистые ветви дуба, закинув руку за голову, и пожевал набравшую сок травинку. На грани сна и бодрствования в голове все также вспыхивали видения, но уже не тревожные, а умиротворяющие.

Вот он бежит босой по лугу, а вокруг, словно щенок-переросток, скачет варг. Зверь подпрыгивает и падает в траву, сминая ее. Кувыркается. Большой язык лопатой свисает из слюнявой пасти. И столько в нем довольности, что Матс плюхается рядом, раскинув руки, как большая птица крылья. А сверху — глубокое-глубокое синее небо. И так хорошо, что аж страшно.

Матс даже глаза открыл. В траве стрекотали кузнечики. Где-то высоко в ветках дуба переливались птичьи трели, им вторили пичужки из леса. Дырявые облака набегали на солнце, лучи которого брызгали сквозь белесое сито.

— Ты как, малец? — тень закрыла Матсу слепящий свет.

Широко расставив ноги, перед ним стоял Йоран. От воина тянуло дымом и пивом. На серой, давно нестираной рубахе, темнели свежие жирные пятна. Мужчина был не так стар, как раньше показалось мальчику. Лет около тридцати, а может, даже меньше. Возраст прибавляли серебристые нити в волосах, блестевшие на солнце, да морщины, рожденные в жизненных превратностях.

— Слава богам, всё у меня хорошо, — мальчик смотрел сквозь ресницы.

— А как альва?

— Выглядит плохо. Но я не устаю благодарить Эйр* за помощь, умирать пока не собирается, — мальчик встал, стряхнул с одежды налипшие травинки.

— Я пришел с благодарностью за оленя. Все шлют свои слова за ваше здравие. В походе не было времени на охоту. Мясо разогнало кровь. Отогрело кишки. Передай это и варгу. Чтоб лапы его никогда не ведали усталости.

— При встрече, передам всё, что ты сказал, — пообещал мальчик, глянув на отдыхавших воинов.

— Ты не серчай, что вас сторонятся. Зла не держи. Если мне не поверили про пса Одина, то Вегард смог всех убедить.

— Вегард? — мальчик непонимающе почесал нос.

— Страж, что стоял в дозоре прошлой ночью.

— А-а-а-а! — вспомнил Матс. — Тот, что умело изображает крик птицы?

— Да, про него говорю. Мы видели слишком много смерти. Мимо нас прошло много обозов. Люди бегут от Сумрачных, а альвы остались лишь в легендах.

— Я понимаю. Постараюсь держаться подальше.

— Нет. Неверно ты мои слова понял. Им нужно время. Воины тоже могут бояться. Бояться — неплохо. Именно страх делает нас сильнее. Понимаешь?

— Кажется, да. Мы покоряем не горы, а сами себя. Так говорил мой отец Гуди.

— Твой отец был мудр. Я уверен, он бы гордился таким сыном.

Когда Йоран ушел, Матс проверил Веселину, снова смочил ей губы. В этот раз змея не показывалась. Присутствие чёрного гада несколько страшило мальчика. Забыть, как воин корчился в агонии после укуса, было невозможно.

Постепенно мысли перескочили на Фолкора. Кто он такой? Ярл был кто угодно, но только не человек.

____________________________

*Зелёнка — сочная трава.

*Набеги викингов на остров Айона и Ирландию (примерно 795 год).

*Трэлл — раб (мужчина).

*Эйр — богиня-целительница в скандинавской мифологии.

Глава 8

К вечеру отряд прибыл в деревню. Окруженные частоколом гарды уныло взирали на пришлых. Чужаков встретили настороженно. Женщины и дети скрылись в домах. На улице остались лишь мужчины с оружием в руках.

Фолкор во главе отряда величественно восседал на большом черном жеребце, разительно отличающемся от местных коротконогих коников. Ярл спешился. Трудно было не понять, что именно он главный.

Навстречу выступил невысокий толстый мужичок в простой, но чистой рубахе, подвязанной на поясе веревкой с цветными нитями. На ногах широкие штаны, заправленные в короткие черные сапоги.

— Я Георг — бонд* этой деревни, называемой Ньярдарен, — мужчина смотрел маленькими бледными глазками, терявшимися за лоснящимися щеками.

— Ярл Фолкор Грозный.

Услыхав знакомое имя, деревенские воины уважительно загудели, расслабились. Слава ярла была известна далеко, как и его честность, и справедливость. Облегчение проступило на бородатых лицах.

— Рад приветствовать у себя светлых гостей, что пришли с миром. Да пусть мечи ваши не тупятся. Прошу ко мне, в гард, — засуетился бонд.

По деревне коней вели под уздцы. Местные смешались с гостями в желании узнать нового. Гостеприимство здесь было не чуждым, хотя в последний год и жили под большим гнетом сначала Сумрачных, а затем и мародеров. Смутные настали времена. Каждый видел в другом врага.

— А есть ли у вас в Ньярдарене лекари? — шаг Фолкора был крупным, уверенным, коротышка за ним еле поспевал, подпрыгивая мячиком.

— Есть. На краю деревни, поодаль живет. Вас проводят. Свейн*, поди сюда, — запыхавшийся бонд махнул рукой мальчишке, крутящемуся рядом с воинами.

— Проводи гостей к Хейде. Да потом в дом ко мне приведи, — потребовал он.

— Видишь рыжего парня и телегу? — Фолкор указал в сторону Матса. — Помоги ему.

— Сделаю, — малец ящерицей юркнул меж людей. Общение со сверстником сулило много интересного. Можно даже поход к ворчливой страшной Хейде потерпеть. В древне почти не осталось детей. Кого Сумрачные увели, кого мор скосил.

Матс наблюдал, как светится блекло, но в то же время широко, мелкий пацан, объясняющий, зачем его прислали. За день сын Гуди рассмотрел каждого воина, разобрался, где были у них когда-то залеченные раны и переломы. Детский свет отличался от взрослого своей чистотой. Новое видение занимало, хотя от него болела голова и слезились глаза.

— Я пойду с вами, — сказал Йоран. Он всё время был вблизи от телеги. Мужчина принял на себя личную ответственность за странную парочку со змеей.

— Не надо, Йоран. Я уже взрослый и сам справлюсь. Но буду тебе благодарен, если ты присмотришь за Бруни и дашь ему воды, — Матс протянул воину повод.

Понимающе кивнул Йоран, добрая улыбка скрылась в усах. Парнишка ему нравился. Он напоминал младшего брата, которого забрали Сумрачные. Тот тоже был храбр сердцем и независим. Именно был. От воспоминаний все ещё щемило в груди.