Он сидел на полу спиной к коридору и, когда Мэд открыл дверь, повернулся к нам, всматриваясь в полумрак коридора.

– А это вы! – мне показалось, что мы застали Элиаса врасплох, – Какого хрена вам тут надо?!

Сейчас он уже не корчил из себя интеллигента.

За его спиной вновь послышался слабый девичий стон, и я, наконец, смог различить фигуру девушки, лежащей на полу и немного подрагивающей. За спинами друзей и самого старика я не видел ее полностью, но хватало и полуосвещенного фонарем лица, чтобы понять – в ней паразит. Конвульсивные движения, хрипы и стон говорили о том, что "осьминог" рвется наружу.

– Нет, нет, нет! – старик вновь сконцентрировал внимание на девушке.

– Это ваша дочь? – спросила Сара.

Молчание. Затем неохотный ответ.

– Она наткнулась на монстра в лесу. Быстро убежала. Она не заражена…

– Еще как заражена, – жестко прервал суетящегося старика Мэд.

– Это получается она у вас тут две недели мучается, – Зимовски был поражен, – но "осьминог" давно уже должен был вылезти!

– Я же говорю, она не заражена! – огрызнулся Элиас.

– Да разуй глаза, дед, она давно уже должна была умереть, а ты мучаешь ее! – Мэдисон был беспощаден, – Ее надо убить, чтоб тварь внутри нее умерла.

– Нет! Не смей! – Элиас хотел встать и даже потянулся за ружьем, но я сдержал его порыв, да и профессор предусмотрительно успел убрать оружие хозяина дома куда-то в сторону.

Сара подошла к старику и осторожно положила руку ему на плечо.

– Не мучайте ее.

– Мой отвар не дает ей ослабнуть, сдерживает монстра.

– Какой отвар? Что вы ей даете? – поинтересовался Зимовски.

Элиас кивнул куда-то в сторону темного угла со шкафом и даже сам хотел встать и подойти к нему, но тут девушка застонала особенно сильно. И мы все посмотрели на нее.

Глаза не открывались, а вот изо рта вырвался кровавый кашель, забрызгавший и ее грязное платье, и рубашку старика. Затем грудь резко затрещала, кровавое пятно на ней быстро стало увеличиваться, девушка закричала и забилась в конвульсиях.

Грудь и живот разошлись в сторону.

– Боже… – Зимовски отвернулся.

– Какой ужас! – Сара направила револьвер на девушку. То же самое сделал и Мэдисон.

Из уже не трепещущего тела показалась морда «осьминога».

Старик зачем-то хотел потянуться к своей мертвой дочери…

Я лишь успел схватить его сзади, за ворот рубашки, но не успел отдернуть. Я знал, что детеныши этих тварей практически сразу готовы к атаке и поеданию, старик, видимо не знал этого.

«Осьминог» набросился на его руку и вцепился так, что сломан старику несколько костей. Тот завопил и упал на пол. Монстр вцепился на мертво, старик отчаянно пытался оторвать его, но все бесполезно. А затем «осьминог» начал пожирать руку старика, послышались мерзкие чавкающие и хлюпающие звуки, будто электромясорубка забилась костями, и теперь движок пытается прокрутить всю эту мясную массу. Отвратительное зрелище доводило до тошноты и меня. Паника, ужас и вопли Элиаса усугубляли его положение.

Сквозь его крики, чавканье твари и собственное пыхтение я услышал призыв.

– Стреляй, Фред! Стреляй! – Мэд пытался прицелиться.

– Старик вертится, я не могу поймать эту тварь! – рука Сары с оружием тоже металась.

Я постарался сохранить самообладание. Пока старик корчился возле своей дочери, я тоже достал пистолет. Послышался первый выстрел. Сара не попала, но зато спугнула «осьминог» – он отпустил руку побледневшего деда и стал метаться по комнате.

– Ах, ты, черт! – заорал Мэд, – сейчас я грохну тебя!

– Сара, пригнись, – профессор положил руку на плечо девушки и потянул ее вниз. Монстр прыгнул высоко, но пролетел мимо.

Выстрелы, выстрелы. Я нажал на спусковой крючок раза три, Мэд – выпустил пять пуль, Сара одну. Так уж вышло, что я успевал считать эти чертовы выстрелы.

Затем мы сделали секундную передышку, потому что «осьминог» переметнулся в тот самый темный угол, и почти скрылся в тени.

Но отдыхать нам не дал мистер Элиас. Старик, ругаясь и выплевывая проклятия, молниеносно поднялся и за пару скачков оказался рядом с монстром, по пути растолкав нас.

Крепкий дед оказался. Изловчился и схватил «осьминога» за один тентакль. Но уж слишком склизким и изворотливым был зверь. Он хоть и был еще небольших размеров, но смог вырваться и тут же набросился на искаженное яростью и болью лицо Элиаса.

«Все, – пронеслось у меня в голове, – из таких мертвых клещей уже не выбираются».

Старик тщетно пытался оторвать эту «маску смерти», но тварь моментально обвила его шею своими тентаклями.

Послышались сдавленные крики. Но меня в эту секунду привлек другой звук – оханье профессора.

Он с ужасом посмотрел на меня, а затем на свою левую кисть. На ней красовался быстро краснеющий ожог от щупальца «осьминога». Рана была покрыта слизью. И я мгновенно понял, что это значит. Зимовски в страхе переводил взгляд с руки на меня, почти умоляя. Я не стал тянуть. Один шаг, я рядом с Мэдисоном, вырвал у него на поясе из ножен мачете. Затем резкий разворот к профессору.

Сара и Мэд до сих пор смотрели, как монстр пожирает старика, а я тем временем подскочил к Фредерику.

– Нет! – он только успел пискнуть. Я рубанул по руке со всей возможной силой. Кисть отлетела в сторону. Зимовски заорал, а я тут же выронил мачете и двумя руками, схватил его пульсирующую кровью культю.

Тут «ожили» Мэд и Сара.

– Прижги стволом! – рявкнул я своему другу, тыча рукой профессора в лицо Мэда. Он стрелял больше всех – его пистолет раскалился больше моего и сариного.

– Какого хера!

– Быстрей! – рявкнул еще раз.

Он прижег руку профессора. Тот заорал снова и упал в обморок.

– Стреляй, Сара! – крикнул я девушке.

Она поняла все моментально. Развернулась, и не мешкая, мне показалось, даже без сожаления, пальнула в голову мистера Элиаса, туда, где находился «осьминог». Выстрел разнес в мясо обоих.

Мэд подошел к трупу старика и сделал контрольный выстрел в монстра.

– Не трать патроны, – вставил я.

Он резко развернулся ко мне.

– Какого хера ты отрубил руку профессору?!

Сара стояла рядом и тупо переводила взгляд с убитых на Зимовски. Я всучил ей культю профессора.

– Наложи жгут, ремень свой сними. Сара! Слышишь?

– Да, да, – она вышла из ступора.

– Давай, помоги мне усадить его на вот эту кровать, – сказал я Мэду.

– Фрэд! – окликнул он меня.

– Что? Его обожгла эта тварь. Я увидел красный след ожога от тентакля и делал все по наитию! – я стал злиться. Следовало действовать быстро, пока профессор тоже не помер тут, а разговоры оставить на потом.

– Я не знаю, поможет ли такой способ от заражения, – уже спокойней добавил я, – поэтому Фредерику нужно будет сделать тест крови.

Мы перетащили его в другую часть комнаты и усадили на кровать мертвой девушки. Мэд похлопал его по щекам, и тот очнулся.

Сара как раз закончила перевязывать руку, когда Зимовски попросил воды. По потерянному взгляду было понятно, что он еще не осознал до конца, что произошло. А потом он осмотрел комнату, нас, и, наконец, уставился на свою культю.

– Это, я так понимаю, мистер Дэнем, вы так пытались спасти мне жизнь? – спросил профессор. Голос его немного дрожал, но Зимовски старался бодриться.

– Простите, Фредерик, ждать было нельзя. И то не понятно, поможет ли… возможно, вы все же заразились, и нам придется вас убить…

– Но сначала мы сделаем тесты, конечно! – вставила Сара.

– Это обнадеживает, – вздохнул он, – спасибо, Альфред.

Я тоже облегченно выдохнул.

– А я смотрю, ты крепкий мужик, Зимовски! – улыбнулся Мэд, хлопнув профессора по плечу, – думал, ты в истерику впадешь!

– Я три месяца выживал в этом аду. Как думаешь, Мэдисон, привык я к окружающей жестокости? Мир изменился, и теперь придется принимать его таким… даже если нужно пожертвовать частью себя.

– Рану надо обработать по-человечески, чтобы не было заражения… ну, в смысле инфекции, – Сара помогла профессору встать, – давайте спустимся вниз.