«Мы можем с достоверностью утверждать, что главный фактор работы механизма живых часов, определяющий продолжительность их хода, - наследственность».
Пусть так. По Перл приводит меня просто в отчаяние своим спокойствием и покорностью.
Оп назвал меня в лицо невежественным мальчишкой, я настаивал па том, что борцы со смертью должны победить эту отвратительную неумолимость. Я знаю, что наука на стороне Перла, и все-таки хочу сделать попытку, - пускай нелепую, - подделать завещание своих предков, Не могу ли я обойти - ну, хоть немного - закон наследственности?
Если даже наследственность главный фактор, определяющий мою долговечность, то все же ведь только самый ярый педант сможет утверждать, что все зависит от исходного завода часов мол жизни.
IX
Если даже мои голландские предки оставили мне слабую надежду на продолжительную жизнь и если часы заведены не до отказа -то разве не могу я регулировать скорость их хода?
Известен жестокий остроумный эксперимент биолога Слонэкера, поставленный им белых крысах. Он поместил четырех крысят, почти сразу после их рождения, во вращающуюся клетку, вроде беличьего колеса. В клетке. был установлен точный счетчик оборотов, несчастные четыре крысы были вынуждены жить на бегу. У этих вечных марафонских бегунов было трое братьев. Эти счастливцы сидели в такой же клетке, ели точно такую же пищу и жили точно в тех же условиях, с той лишь разницей, что они вращали свою клетку только тогда, когда чувствовали необходимость в моционе.
Четыре крысы, осужденные на, вечное движение, пробежали 8715 километров и умерли, в среднем, спустя 29,3 месяцев. Три их брата, бегавшие по своему усмотрению, дожили, в среднем, до почтенного для крыс возраста- 40,3 месяца.
Может быть, лучше мне не так утомляться? Я знаю, я слишком кичусь своей физической силой. Было бы лучше уменьшить скорость трехкилометровых заплывов. Когда, озеро Мичиган вновь будет угрожать нашей плотине, - вместо того, чтобы стараться самому втащить в прибой все бревна и мешки с песком - не лучше ли мне звать на помощь своих друзей? Не должен ли я считаться со своим возрастом?
Разумеется, жестокого опыта с семью белыми крысами Слонэкера совершенно недостаточно, чтобы установить правила поведения. Но это не все, что я могу сообщить.
Я вспоминаю опыты моего старого товарища по путешествиям, Джека Нортропа, поставленные им под руководством Жака Леба, Этот Нортроп больше всего похож викинга, просто смешно представить себе его возящимся с маленькими плодовыми мушками. В глубине души он своей лаборатории придает не больше значения, чем своему огороду, и всегда предпочитает охоту и рыбную ловлю научным занятиям и разведению картофеля. Все же он служит для меня идеалом ученого.
Нортроп выращивал и выкармливал отдельные партии этих маленьких насекомых в различных температурных условиях. Население одной бутылки проводило всю свою жизнь в холодном месте, при постоянной температуре в 10 градусов Цельсия. Другие бутылки он помещал в термостат с различной, более высокой температурой, не выше все же 30 градусов Цельсия.
Стремление Жакт Леба, учителя Нортропа, доказать, что каждое живое существо является всего лишь маленькой, бездушной физико-химической машиной, доходило до маниачества. «Что же такое эти плодовые мушки, - спрашивал Леб с язвительным смешком, - если не маленькие центры химических реакций?»
Не увеличит ли жизнь при более высоких температурах скорости этих реакций, так же, как нагревание ускоряет ход реакций в пробирках?- Не будут ли эти мушки, в зависимости от все повышающейся температуры, жить все быстрее, а. следовательно- меньше?
Именно так и случилось. От выхода из яйца. до момента смерти самые северные мушки, жившие при 10 градусах, доживали, в среднем, до почтенного для плодовых мушек возраста- 127,5 дней. Это почти то же самое, как если бы удалось искусственно породу людей, живущих по 127,5 лет. Но чем теплее, тем короче мушиная жизнь, - математически точная зависимость, - и самые южные мушки, носившиеся в своих бутылках с скоростью, умирали в среднем не позднее, чем на 21,5-й день.
Автор сам указывает, что данные о прямой зависимости между температурой окружающей среды и продолжительностью жизни относятся только к низшим организмам. По отношению 5к высшим и особенно к человеку, это положение в его наиболее простой форме неприменимо, т.к. в этих случаях продолжительность жизни определяется огромным количеством взаимодействующих факторов, среди которых температура среды уже потому не может играть особой роли, что высшие животные обладают своей собственной прекрасно регулируемой постоянной температурой тела. - Прим. ред.
Хорошо, что еще сохранилась свобода личности, охраняющая нас, людей, от неистовых экспериментаторов, вроде Леба и Слонэкера, хотя я и согласен, что нелепо обобщать данные о зависимости между скоростью и продолжительностью жизни, полученные на семи крысах и нескольких миллионах плодовых мушек. Чтобы доказать, что мы, люди, можем, живя осторожно, удлинить нашу жизнь, я думаю, они бы посадили многих из нас в огромные беличьи колеса. Наше счастье, что финансовые и политические тираны еще не настолько пристрастились к научной истине, чтобы предпринять подобные исследования. Но Раймонд Перл разыскал великолепные по точности записи, показывающие, что чем тяжелее условия жизни человека, тем скорее он умирает.
В этом автор ошибся. Фашисты, например, проявляют большой "интерес" к науке, и вся построенная ими расовая "теория" представляет собой не что иное, как чисто политическое демагогическое мероприятие, направленное к достижению совершенно определенных практических целей - усилению террора и преследований в интересах финансовой буржуазии. - Прим.ред.
Перл смог сделать свою работу только благодаря статистической системе главного гражданского управления Англии и Уэльса. Английские статистики в графе смертности «работающих мужчин» отмечают род их занятий и возраст. Перл много потрудился, разбирая эти бесконечные записи обо всех работающих англичанах- от занятых легким трудом английских священников до шахтеров и молотобойцев. Перл искал ответа на вопрос: отражается ли интенсивность физического труда на продолжительности жизни?
Это нелегкая задача - разбить сотни различных видов заработка на отдельные группы по возрастающей тяжести труда. Он установил пять групп для работы в закрытых помещениях и пять групп для работы под открытым небом. Первую группу составляли люди спокойных профессий - священники и профессора колледжей, а в каждую последующую группу входили работники все более тяжелого труда и представители 5й группы буквально в поте лица добывали себе кров и пищу.
Перл исключил все смерти от профессиональных несчастных случаев - они бы только спутали общую картину, и без того очевидно, что быть углекопом не так безопасно, как занимать пост секретаря при какой-нибудь герцогине. Он исключил вообще все несчастные случаи. Если человек гибнет под колесами поезда, то совершенно несущественно, был ли он грузчиком или, как говорит Перл, физически слабым священником, чья самая тяжелая работа заключалась в выигранной с трудом крокетной партии...
Выводы из таблиц и графиков Перла неопровержимы и печальны. Не так просто уморить тяжелой работой человека до 40 лет. Но после этого возраста такая работа. стремительно ускоряет его жизнь. Сравним две крайности: членов 1-й труппы, обладателей синекур, намозоливших лишь те части, на которых они сидят, и членов 5-й группы- людей с мозолистыми ладонями. Это невыгодное сравнение для представителей 5-йi группы старше 40 лет. От сорока пяти до пятидесяти пяти лет их смертность на 13% выше смертности «трудящихся» 1-й группы. В возрасте от пятидесяти пяти до шестидесяти четырех эта разница возрастает до 19%.
Автор показывает очень отчетливо, что социально-экономические моменты - образ жизни, условия труда и т. д. - отражаются самым определенным образом на средней продолжительности жизни человека. - Прим. ред.
