Ты здесь не случайно.

Минагава здесь не случайно.

Это не ошибка.

Все сделано намерено.

Они хотят, чтобы я исчез. Хотят позабавить себя зрелищем расправы, прежде чем вышвырнуть за пределы города.

А Сато? Он так напуган, что я отсюда слышу его учащенное дыхание. Он положил столько сил и времени на наши тренировки. Он так старался вытащить меня из трясины трусости и бесхребетности. Разве могу я теперь предать его чувства?»

Нобунага закрыл глаза, сконцентрировался на весе катан в каждой руке, стиснул оплетку рукояток не грубо и не мягко; вдруг понял, что вес мечей не так уж и важен сейчас для него. Они отлично сбалансированы, подчиняются любому изгибу руки. Ноги по приказу мысли приняли стойку: одна широко выставлена вперед, другая, опорная, позади, концентрация силы в руках на пределе. Тревога стала отступать, и его глаза, наконец, нашли смелость заглянуть в надменный взгляд противника, что расслабленно стоял в стороне и с нескрываемым омерзением косился на оппонента.

«Он не воспринимает меня в серьез. Это мне на руку».

– Начали!

Команда разорвала тишину и напряжение, скопившееся в воздухе. Джун перевалился с ноги на ногу, словно вяленый угорь, отшатнулся в сторону и стремглав кинулся на Нобунагу, замахав клинками с неистовой скоростью. Колющие удары посыпались, точно безжалостный град, устремляясь в лицо, плечи и торс, но Нобунаге невероятным образом удалось ловко увернуться от смертоносных лезвий. Вымуштрованное бесконечными тренировками тело действовало интуитивно, юноша с проворностью кошки отпрыгивал с места на место, подловил момент, когда движения врага замедлились, бросился в лоб быстро и уверенно, сманеврировал вправо, замахнулся и атаковал правым пируэтом в спину.

Но не тут-то было. Джун сиюсекундно среагировал, успел перекинуть клинок за спину. Пронзительный лязг пропел в комнате, сталь высекла искры, разбросала их всплеском по воздуху. Нобунага впал в ступор на долю секунды и тут же осознал свою ошибку. Противник в одну секунду сменил стойку, ударил ногой, удлиняя дистанцию для предстоящей атаки. Тяжелый удар в солнечное сплетение выбил из легких воздух, хоть защитный слой бинтов и смягчил контакт, тем не менее, боль заставила мальчика согнуться пополам, отвлечься.

Открыв глаза, он отследил блеск лезвия, устремленного ему в левое плечо, быстро отскочил назад, тут же подался вперед и нанес горизонтальный удар, но тот был блокирован мечом левой руки. Развернув катану быстро и ловко, Нобунага с громким лязгом разбил скрещенные лезвия свободной рукой. Отдача оказалась значительно сильней, чем мог предположить противник, заставила ошарашено попятиться назад.

На пол плавно опустились черные нити волос Минагавы, а по щеке кралась тонкая струйка крови.

Сато, главнокомандующий и все капитаны в потрясении приподнялись со своих мест. На пол чавкнули алые капли, юноша трясущимися от приступа гнева пальцами коснулся царапины, размазал кровь вдоль щеки, присмотрелся, помусолил между большим и указательным.

– Победа… – прошептал Сато с нервной улыбкой на губах.

– Еще нет, – прорычал посекундно мрачнеющий, точно грозовая туча, Акэти.

Джун бешеным взглядом вгрызся в противника, твердой поступью стал надвигаться, скрестив мечи перед собой и ускоряясь с каждым шагом. Нобунага очнулся в тот момент, когда оппонент уже бежал на него с яростным воплем. Лезвия хаотично замелькали перед глазами, мальчик еле успевал уворачиваться от одного, как второе устремлялось в него с промежутком в долю секунды.

– Это нарушение правил! – кричал Сато, стремясь привлечь к проблеме всех присутствующих. – Бой с применением настоящего оружия ведется до первой крови!

– Царапина не может считаться раной, к тому же Джун не пожелал сдаваться, – проговорил учитель зловеще. Его волчий взгляд пылал жаждой крови.

– Вы ждете, пока кто-нибудь не лишится руки?! Только тогда это можно будет засчитать за поражение?!

– Закрой рот, Хисимура, и смотри. А то пропустишь самое интересное зрелище, – ухмыльнулся Акэти.

И правда, бой между учениками тем временем набирал нешуточные обороты. Нобунага уворачивался и парировал, парировал и уворачивался, но напор противника оказался таким прессующим, что в конечном итоге припер его к стене. Катаны разом обрушились сверху, Нобунага скрестил руки над головой, сталь лязгнула о сталь. Джун молотил его сверху двумя руками сразу, яростно вскрикивая, выкатив безумные глаза, брызжа слюной и желая пробить оборонительную стойку оппонента. Нобунага плотно стиснул зубы, ощущая, как боль прокатывается по рукам и спине, как мышцы сводит от натуги.

«Еще немного и сломает блок! Держи блок! Держи изо всех сил! Жди момент!» – взмолился Сато, подавшись всем телом вперед.

Акэти рядом с ним нервно покусывал ноготь большого пальца, украдкой косился на Дзиро Куроносукэ, который становился с каждой секундной все угрюмее.

– Да как ты посмел?! – визжал Минагава. – Ты! ТЫ!! Убью! Я убью тебя!

«Долго я так не выстою! Нет времени даже сменить стойку. Если попробую задержать его удары одной рукой, он тут же пробьет мою оборону, и тогда пиши – пропало!»

Очередной прессующий удар заставил колено левой ноги подогнуться, но в то же время Нобунага стал замечать, что движения противника замедлились – должно быть утомился. Очередной атакой Джун воздел клинки над головой слишком высоко, Ода ловко воспользовался этой возможностью, кинулся вправо проворно и быстро. Лезвия катан противника свистнули в воздухе, ударили о пол, оставив глубокие выщерблины. Нобунага зашел ему за левое плечо, так как знал – выбившиеся из прически локоны, загораживают обзорность – контратаковал в спину рывком из стойки Ёнакабури.

Минагава с нечеловеческой скоростью ушел от атаки по дуге легкими прыжками на пальцах ног, пропустил Оду вперед и провел быструю контратаку. Кровь алой лентой блеснула в воздухе, рваными кляксами украсила деревянный натертый до блеска пол. Ноги моментально ослабли от болевого шока, Нобунага неуклюже споткнулся и чуть не рухнул ничком. Удержать равновесие помогли катаны, вогнанные в пол.

– Думал я куплюсь на это дважды? – процедил Джун дрожащим от возбуждения голосом. – Вот и вся разница между нами! Вот как выглядит победа!

В додзё воцарилась глухая тишина, в которой слышалось лишь бешеное дыхание двух разгоряченных противников. Сато чувствовал, как во рту стало сухо, будто в пустыне.

Руки Нобунаги дрожали на рукоятях катан, боль жаркой волной разливалась по всей поверхности спины. Лихорадочное дыхание походило на хрип, плечи его вздымались вверх и вниз. По спине сквозь разодранное кимоно струилась кровь, распускаясь на ткани бордовыми бутонами. Тошнота подступила к горлу внезапно, голова закружилась так, словно его кубарем спихнули в пропасть, пальцы рук онемели, им еле хватало сил держаться за рукояти.

Джун понял, что оппонент собирается с силами, чтобы подняться и продолжить бой, не стал выжидать и несколько секунд, быстро подошел и с размаху пнул соперника ногой под ребра, точно бродячего пса, что мешался на дороге. Мальчик пронзительно вскрикнул, откатился в сторону, схватившись за ушиб рукой, поджав ноги под себя и размазав по полу кровавые следы.

– Сдавайся!

Нога Джуна грубо прижала голову Нобунаги к полу, он хрипел, скреб руками, наконец, нащупал лежащую рядом катану, отчаянно ухватился за ее рукоять одеревенелыми пальцами.

В приступе агонии Ода с размаху зарядил противнику крышкой рукояти меча в лодыжку, тот с неким остервенением отскочил прочь, зашипел как разъяренный гусь, перехватил катану в руке и, не дав Нобунаге и малейшего шанса перевести дух или же просто подняться на ноги, со всего маха вогнал лезвие чуть выше ключицы, пригвоздив к полу.

Ледяное лезвие пронзило плоть легко, будто нож масло, обдало адским жаром грудную клетку, Ода пронзительно завопил от нестерпимой боли. Позабыв обо всем, он выронил меч, ухватился за лезвие голыми руками, моментально порезав пальцы, кровь крупными сгустками покрывала пол, размазывалась по одежде и коже. Он извивался подобно змею на сковороде, нечеловечески вопил и вертелся, утратив чувство реальности, шныряя из стороны в сторону круглыми и побелевшими в агонии глазами. Ища помощи. Ища спасения.