Как и многофункциональные харвестеры, висящие над землёй метрах в трех. Бог знает, какая энергия и какие технологии или чары держали в воздухе эти махины размером с хороший рейсовый автобус, но орудовал он своими манипуляторами весьма споро, обрабатывая плодовые сады какой-то местной юридики. Почему юридики? Потому что яблок размером с арбуз в земщине быть не могло по определению. Ходкевичи, Острожские, Олельковичи — роды, утратившие значительную часть своего древнего могущества, но все ещё владеющие обширными доменами на Полесье, растеряли былую шляхетскую спесь и уже лет сто как активно вкладывались в экономику, используя все преимущества, которые давали им природные магические таланты, родовое богатство и привилегии, полученные одаренной аристократией от Государей за верную службу. И конкурировать земским предприятиям с ними было очень и очень сложно.
Мне становилась понятной протекционистская политика для земщины, при которой достать товар, произведенный не на земских фабриках, в том же Вышемире было практически нереально. А перепродажа — сурово каралась. То есть я мог купить себе «Яблочков» в Мозыре, но вздумай я загнать его тому же Женьке Зборовскому — оба получили бы как полагается… Может, и плетей бы дали, бес его знает, надо местный уголовный кодекс дотошно изучить. С другой стороны — во втором полугодии буду десятиклассникам основы юриспруденции преподавать — изучу.
— Чего молчишь, Пепеляев? — спросил Рикович, который вёл машину все это время тоже молча. — Не интересно, куда едем?
— В какие-нибудь дебри, где случилась какая-нибудь бяка, которую проще не убивать и жечь, а обойти или договориться. Ну, или в контейнер запихать, — меланхолично отреагировал я. — Кажется, вариант с турецкой баней, массажем и щербетом в нашем контракте не предусмотрен. Я на щербет и не рассчитываю, когда мне ваши звонят… Но всякий раз, когда за мной ты приезжаешь, бяка эта оказывается особенно мерзкой. Сыскари из Гомеля как-то в этом плане мне больше нравятся. И платят исправно. А у меня, между прочим, четыре урока завтра. География! Там как раз темы с метеорологией связанные, мне б почитать, повторить… Не моя специальность, малость плаваю, понимаешь ли. А тут — срывайся, мчись с тобой невесть куда… Знаешь, что такое альбедо отражающей поверхности?
— Звучит как попытка вызова Сатаны, — откликнулся Иван Иванович. — Но, если рассуждать логически, то, скорее всего, это что-то, связанное с тем, как блестящесть… Что за слово такое — блестящесть? Оно есть вообще? Короче, понятно все — если много снега, он отражает солнечный свет — то становится ещё холоднее! Чем холоднее — тем холоднее! Слушай, прям философия получается — чем хуже, тем хуже…
— Не любишь снег? — хмыкнул я. — Но догадка в целом верная.
— Я в Сан-Себастьяне в последний год работал в основном. Там тепло. Субтропики! Снег только в горах. А теперь вот мотаюсь от Москвы до Бухареста, черти что… Раньше о повышении мечтал, как о манне небесной, а теперь…
— А теперь везешь меня Бог знает куда. И Бог знает зачем!
— Ну, не только Бог. Сейчас и ты узнаешь, — он сунул руку под сиденье и достал оттуда вполне себе изящную трость. И похвастался: — Смотри, как демидовские спецы твой спикулум упаковали! Красота? Красота! Пафосно и претенциозно, но к твоим костюмчикам и штиблетам пойдет. Надо ещё тебе перелом коленного сустава симулировать, чтобы отговорка была, мол — хромаю, потому и трость ношу.
— Я контуженый, — взяв в руки трость, я принялся разглядывать её и ощупывать, и результаты осмотра мне понравились. — У меня проблемы с вестибулярным аппаратом бывают.
— А что? — Рикович кивнул. — Нормальная отговорка. Нет, ты погляди, как сделано, погляди!
Его восхищение было понятно: тот самый артефакт, который я нашёл в куче мусора в ТУ САМУЮ Ночь, и которым я убил дракона, теперь совсем не напоминал копье и уж точно не походил на обломок граблей. Древко было покрыто каким-то коричневым лаком и перетянуто металлическими кольцами с затейливой гравировкой, остриё спикулума теперь представляло собой вполне вписанный в общую концепцию наконечник, а венчал все это великолепие набалдашник из слоновой кости. Взвесив этот аксессуар и одновременно оружие в руках, я, наконец, спросил:
— И для чего мне может сегодня понадобиться Копье Убийцы Драконов? — последняя часть фразы должна была прозвучать максимально пафосно, и, кажется оно получилось. — Я, знаешь ли, не планировал сегодня убийство рептилий…
— САМ ТЫ РЕПТИЛИЯ! — обиделся дракон. — МЫ — СУЩНОСТЬ ВЫСШЕГО ПОРЯДКА!
— Ну, не рептилии, а скорее — примата, да и убивать, я надеюсь, никого не придется… — внес коррективы Иван Иванович. — Но и вариант ликвидации исключать не стоит. Наши умники рассудили: если копье годится против драконов, то другие высшие хтонические сущности для него будут вполне уязвимы. Но, кроме настоящего владельца, использовать эту штуковину толком все равно никто не может… Потому решили привлечь тебя. Оно дешевле выйдет. Не в плане денег, а в плане разрушительных последствий для окружающей среды в целом и государства — в частности.
— Никогда не поверю, что у вас, таких умных и сильномогучих, есть только один вариант решения проблемы… — я полез в коробку, сдвинул шуршащую бумажку, пальцами вынул ещё одну шоколадную бутылочку в фольге, снял обертку и сунул в рот. — Как будто на мне свет клином сошелся.
— Ну, если не привлекать министерских магов… То есть — сотрудников Чародейского приказа. Или — танковый полк, например… Если без них, то, в принципе, Бабая можно попросить. Не, он бы согласился, ещё бы и придурка этого летающего с собой притащил или — ходячий танк с хоботом, но… Понимаешь, пан-атаман — это такой тип, как тебе объяснить? Когда он начинает решать вопросы — то они вроде как и решаются, и все получается в итоге складно, но…
— Но…? — все эти их танцы с бубнами вокруг легендарного орочьего лидера меня уже подбешивали, если честно.
— Но — через жопу! Вот что! Все у него получается через жопу, и жопа эта горит, и всё вокруг горит и рушится, и все бегают, орут и ни черта не понимают, и происходит все прямиком в аду, нахрен! — Рикович явно имел с этим Бабаем весьма болезненный опыт общения. — Знаешь, как этот ненормальный называет все это? Крокодительство. Он говорит, мол крокодил, крокожу и…
— … буду крокодить, — закончил за него я. — Понятно. Но тут такой способ решения вопроса не подходит, тут нужно все сделать аккуратно, и потому тебе нужен интеллигент.
— Да! Потому что Бабай придёт — и натянет Мартышке глаз на жопу, с него станется. Или — она ему, тут как получится, но ни то, ни другое до добра не доведет!
— Так, стоп! — я ляпнул ладонью по панели. — Какая, к бесам, Мартышка? Куда мы, к бесам, едем? Что вообще я там должен сделать?
— В Лясковичи едем, — горько вздохнул Иван Иванович. — Усмирять хтоническую сущность высшего порядка. Мартышку, то бишь… Она припизж… Дурная баба, вот кто она!
— Ничего не понятно, — откинулся на сидении я. — Но очень интересно. Есть фото? Видео? С чем вообще придётся иметь дело?
— Возьми в бардачке планшет, там на рабочем столе сразу папочка — «Марта Крышкина».
— В каком смысле — Марта Крышкина? — удивился я. — Это сущность-то?
— Уф-ф-ф-ф… — рыжий сыскарь потёр лицо ладонью. — Ну, получается, все хтонические сущности высшего порядка раньше ничем от нас с тобой не отличались… В том смысле, что они могли жить себе и поживать, зубы чистить, в туалет ходить, чай пить, работу работать. А потом — хренак! Их пути-дорожки пересекались с Хтонью, и какой-то там резонанс случался, и все, кирдык — человек или там эльф постепенно превращается в эту самую сущность.
— Это типа как Хранители Хтони, про которых все говорят? И типа как дракон? — уточнил я.
— Хреновые примеры, — Иван Иванович попытался сосредоточиться на дороге. — Хранители Хтони иногда получаются и из животных, и из хтонических тварей низшего порядка. А драконы — они ведь без Хтони существовать могут, в отличие от остальных. Они сами и есть — аномалия, эпицентр, хранитель и сущность в одном комплекте. Но эта — была дурной бабой, человеческой лаборанткой вроде… А потом — трах, бабах, какой-то там эксперимент, какие-то мультики про Мартышку, Слоненка, Попугая и Питона… Или — Удава? И они вот у нас…
