– Может, массаж? – хмыкнул Джек. – Я не шутил, когда говорил, что успел поучиться у одного китайца… Ай. Зачем пинать по ноге?

– Это массаж, – мстительно откликнулся Сирил. – Только я ни у кого не учился. А если серьёзно, что будем делать? Я в первый раз в жизни вижу веретено вне музея и слабо представляю, как оно включается, – пошутил он и глянул искоса.

«Когда он спрашивает совета, то, пожалуй, даже смотрится мило. Как умненький младший братец».

Джек невольно улыбнулся.

– А, ну, в целом ничего сложного. Вытянуть прядку из кудели, зажать вот так у острого конца… он тут и правда острый, кстати, – осторожно прикоснулся он к острию ногтем. Сирил следил за каждым движением, от сосредоточенности то облизывая губы, то прикусывая. – В общем, вращаешь веретено, нитка тут соскальзывает с конца и, э-э, закручивается или что-то типа того. Когда будет нормальная длина, надо будет её закрепить вот тут, – он щёлкнул пальцем под шишкой. Сирил вздрогнул. – Ну, а сверху зажать и продолжать скручивать нить. Правда, не представляю, как это проделать с соломой… Что ты так на меня так смотришь?

Повисла неловкая пауза. Веретено, оставленное без внимания, брякнулось на пол с таким звуком, с каким падает лом.

– Пытаюсь представить, где ты этому выучился, – фыркнул Сирил, врасплох застигнутый вопросом, и отвернулся. – Подрабатывал в музее?

– Ты слишком высокого мнения обо мне, – Джек наклонился, чтобы подобрать веретено. – Нет, я просто одно время прибился к ребятам, которые приторговывали всякими хэндмейд-штуками типа домотканого полотна, шарфов из самодельной пряжи и браслетов из сушёных ягод. Ну, потом я узнал, что основной доход у них идёт от кое-чего нелегального и свалил подальше, обычная история. Ну и чёрт с ними. Есть идеи, на что намекали ведьмы?

Сирил ответил не сразу – действительно задумался.

– Ни одной, – неохотно признал он. – Ясно, что в процессе лучше не засыпать, а ещё нас не просто так посадили на лавку под открытым окном.

– Значит, будем учиться в процессе. Тоже метод, – подытожил Джек весело, хотя от морозно-холодного веретена у него были мурашки. – Вытряхивай солому – и начнём.

Горка получилась высокая, но рыхлая. Они вместе придирчиво осмотрели подкладку плаща, чтобы ни одна соломинка не прилипла и не затерялась; потом Сирил отсел подальше и выложил перед собой на лавку драконий нож, арбалет, серебряный колокольчик и маленькую чёрную коробочку, которую раньше не показывал.

– Там целебная мазь, – пояснил он. – Голову на место приставить не поможет, но отрубленную руку – вполне.

– О? – с любопытством глянул на него Джек. – Ты не на себе же испытывал?

– Нет, – скупо ответил Сирил, но взгляд у него на секунду стал пустым, а плечи сгорбились. – Забей.

«Да, – пронеслось в голове. – Он же упоминал о том, что кто-то там пытался его ограбить. Может, даже не один раз».

Вдруг стало стыдно за то, что он целый месяц беззаботно носился в лисьем облике по холмам и долинам… А ещё накатила злость. Нет, ему, разумеется, не хотелось вернуться в прошлое, чтобы второй раз откусить руку тем самым загадочным грабителям. Тем более что Сирил в защите не нуждался и сам мог за себя постоять – как и делал, собственно, всё это время.

Но разок-то по наглым разбойным рожам Джек бы с удовольствием съездил.

Или даже пару раз, для закрепления урока.

Первая попытка накрутить на веретено соломинку не дала ничего; вторая, впрочем, тоже. Сухие стебли предсказуемо крошились, а веретено – слишком большое, слишком острое и тяжёлое, да ещё и сделанное из гладкого металла – напоминало, скорее, орудие убийства, а не облагораживающего труда. Самым сложны было не исколоть себе пальцы или не уронить его на ногу. В очередной раз едва не проткнув себе руку, Джек не удержался и выругался; его так и подмывало с размаху бросить веретено на пол и ещё попрыгать сверху для верности, но внезапно Сирил перехватил его запястье и тихо попросил, нахмурившись:

– Погоди. Мне сейчас показалось… Ты ведь тоже слышишь?

Чужие пальцы были такими горячими, что едва ли не обжигали.

Подавив дрожь, Джек кивнул – и позволил немного наклонить свою руку так, чтобы веретено попало в полотно лунного света, льющегося из окна.

…и сразу же ощутил это.

– Оно дрожит?

– Поёт, – выдохнул Сирил. Пальцы он убирать не спешил. – Давай попробуем… так.

Выхватив пучок соломы из охапки на полу, он поднёс его к веретену, которое нетерпеливо трепетало в лунном свете. Стоило только одному желтоватому стебельку прикоснуться к веретену – и оно резко крутанулось, Джек еле-еле успел убрать пальцы от острия.

– Ого, – выдохнул он, во все глаза наблюдая за тем, как солома переплавляется в сияющую золотистую нить, а нить ползёт по веретену вниз. – И правда, прядёт само собой. Кстати! Вот поэтому ведьмы и сказали, что никакого света не нужно, кроме лунного. И ты можешь уже, кхм…

Сирил сдвинул брови, не сразу сообразив, о чём речь, а потом резко отдёрнул пальцы.

– Осторожнее, – буркнул он, отсаживаясь подальше. – Если поранишься, наверняка произойдёт какая-нибудь гадость.

– Да наверняка, зря оно, что ли, такое острое и неудобное, – вздохнул Джек. Делать особо ничего не приходилось, просто придерживать веретено, пока оно парило в воздухе и шустро вертелось, чуть раскачиваясь вверх-вниз. Солома тянулась к нему сама, как металлические опилки – к магниту. – Чёрт, какое же оно холодное, пальцы немеют.

– Хочешь, я тебя подменю, если…

– Нет! – Джека отчего-то бросило в жар, и он ответил резче, чем собирался. – То есть спасибо, но лучше наблюдай со стороны, здесь точно какой-то подвох. Коротышка из швейной мастерской упоминал про «колыбельную», но пока я вроде бы в порядке, спать не тянет. Даже наоборот.

– Может, лисий плащ защищает от колдовства? – предположил Сирил. – Ты уверен, что нормально себя чувствуешь?

– Ну…

Работа шла медленнее, чем можно было бы предположить. Веретено вращалось бойко, но солома почти не убавлялась. А вот уже готовая нить, шелковистая и мерцающая золотистым светом, прибывала споро – так, словно пряжа получалась не из одной соломы, и к ней в процессе добавлялось что-то ещё. Вскоре удерживать веретено в воздухе стало непросто: оно потяжелело, принялось вихляться из стороны в сторону, а тихий, едва слышный звон сделался громче.

«Или мне чудится?»

Джек моргнул с усилием – раз, другой.

Тонкий звон нарастал, набирал силу. Пряжа мерцала, как блики света на воде, и в глазах появились золотистые пятна. Сперва только на периферии – и их было совсем немного, но постепенно они сливались в сверкающее кольцо, которое ширилось, ширилось, пока блики не заполонили весь мир вокруг, погружая его в кипящее, оглушительное сияние, и…

«Мне хреново, – подумал Джек оторопело. – Мне хреново, и я даже не могу про это сказать, почти как там, в пещере, когда Ава пыталась меня околдовать».

Но прежде чем до него это в полной мере дошло, и он испугался по-настоящему, тоненькую, дребезжащую песню веретена вдруг перебил низкий, глубокий, громоподобный звук – точно в большой колокол ударили прямо над головой.

Бомм!

Золотистое марево отступило.

Сирил стоял чуть сбоку от окна, так, что его не касался ни один лунный луч. В воздетой руке был зажат серебряный колокольчик, и сейчас он горел ярко, как фонарь, но ничего не освещал.

– Всё-таки злое колдовство, – сказал Сирил негромко, смертельно бледный, очень серьёзный; не испуганный, скорее, предельно сосредоточенный. – Ты просто вдруг застыл с открытыми глазами… И лицо у тебя было холодное.

– А ты… трогал? – через силу пошутил Джек. Язык двигался с трудом, точно в челюсть вкололи ударную дозу обезболивающего. Впрочем, всё тело сейчас ощущалось онемевшим, оледеневшим, чужим, особенно рука, удерживающая веретено. – Ай-ай-ай, это же… домогательство.

– Когда закончим с этим заданием, я тебе врежу, – сухо пообещал Сирил и сузил глаза. – Что притих? Давай, говори, ты же у нас такой болтливый.