- Привет, профессор, - ее голос не очень соответствовал внешности, был звонкий как у девочки, - я там двух раненых привезла, надо бы залатать их.

- Что, на кластер выбирались?

- Да нет. Не слышал еще, что час назад у Хмурого разборка случилась с подельщиками? Те неожиданно нагрянули в Питер. Что-то видать не поделили. Ну туда им и дорога, в общем-то. На месте боя осталась всего пара живых, вот я их сюда и привезла.

Ворон с большим интересом осматривал вошедшую даму.

- Дырку не протри во мне, - засмеялась великанша, - Ворон кажется тебя зовут, а зверя твоего Черныш?

Ворон кивнул, а Склифосовский поднялся.

- Несите их в соседнюю палату, посмотрим. Что говорят-то?

- Да толком ничего путного, - они вышли в коридор, и Склифосовский распорядился дежурным санитарам нести носилки, а Дуся продублировала информацию своим подчиненным по рации, - они вступили в бой, когда уже перестрелка началась, и взорвали что-то. Так себе свидетели. Когда и сколько приехало не знают, были где-то в доме.

Есть небольшая странность: в автобусе свежие подтеки крови. Выходит, падальщики с собой раненых везли?

- А на въезде в Питер что говорят?

- Дык мы же по договору с Хмурым их не осматриваем, они проскочили мимо, только Ушлый, как обычно заскочил лично, что бы мы удостоверились в его личности.

- Значит и правда, что-то они мутили с Хмурым.

Принесли больных, Склифосовский начал их осмотр.

- И еще одна интересная деталь, - продолжила делиться новостями Дуся, - такое ощущение, что какой-то таран влетел в машину Ухаря, пробив стекло, и размозжив лицо водителя в лепешку. Очкариком, кажется того звали.

- И что тут странного?

- Никакого прилетевшего снаряда не видно, а он должен был бы застрять в стекле, ну или в голове, и это точно не пуля, или что-то из оружия.

- Все равно не понимаю твоего удивления. Ну пробил кто-то палкой стекло или бревном, не знаю.

Склиф удрученно покачал головой возле одного из раненых и перешел к другому.

- Дык стекло-то бронированное, не каждая пуля его пробьет, а ты говоришь бревно.

- Ну знаешь ли, мы на Стиксе, тут каких только странностей и талантов не увидишь.

- Да я просто не припоминаю у Хмурого людей с такими навыками.

- А с чего ты решила, что это был человек Хмурого?

- Хм. Предатель среди компании Ушлого?

- Может кто-то предатель, а может это Очкарик предатель, кто его знает. И ты уверена, что никто не выжил, кроме этих двоих, и не ушел в город? Из чужаков, я имею ввиду.

- Вот ведь, не подумала об этом, - Дуся была отличным сержантом, исполнителем, помощником, да и вообще хорошим и веселым человеком, за что ее и ценили. А также за боевые дары. В какой-то момент Хмурый и Ухарь даже подумывали передать ее в Крым. А у нее как-никак семья здесь, и относительно спокойная жизнь. Склифосовский и Сухарь, в тот момент отстояли ее, опираясь, на свой авторитет и полезность Питеру. За что она, с тех пор, была им благодарна. А еще, те, всегда помогали ей в разборе задач, требующих оперативной смекалки, и она не редко, прежде чем докладываться, по очередному происшествию, вышестоящему руководству, заезжала на чай к Склифосовскому, у которого нередко гостили как Сухарь, так и члены его команды. Да и просто поболтать с Катюшей. Ну а Склифосовский и Сухарь, всегда имели возможность, как получить самые свежие новости, так и косвенно влиять на некоторые городские события, как сейчас и намеревался сделать Склифосовский.

- Ладно, это все предположения, но я тебе сейчас еще одну странность расскажу. - он убрал руку с головы второго пациента, и поманил Дусю в коридор.

- Они не жильцы. - кивнул он в сторону палаты, когда они оказались за дверью.

- Как это, - удивилась девушка, - там же простые огнестрелы. Ты же сам говорил, что только мертвого от них поднять не можешь.

- Когда вы их нашли, они как, в сознании были?

- Очнулись где-то через пол часа.

- А все ли кроме них были мертвы к вашему приезду?

- Неет, - Дуся припомнила, как они аккуратно, с заранее включенными дарами, кому это требовалось, и во всеоружии, на трех машинах, подъехали к особняку, и не спеша, со всеми возможными предосторожностями, начали обследовать его территорию. Пожар, даже тушить не стали. Строение стояло отдельно, огонь перекидываться далее не собирался, а шансов кого-то оттуда спасти, уже точно не было, - там еще трое подавали признаки жизни, и тоже были без сознания. Наш лекарь не смог их спасти. Сказал, что их мозг сам себя убивает.

- Вот! - щелкнул пальцем Склифосовский, и поднял его вверх. - У меня ощущение, что кто-то, напоследок сделал контрольный "выстрел", своим Даром, и на всякий случай, бомбанул им по всем, до кого мог дотянуться. Проверять все ли живы ему было некогда, явно на шум кто-то уже едет. Вот он и решил проблему таким образом. Мозг сам себя убивает, сказал ваш лекарь? Пожалуй, подтвержу его слова. Так что жить им осталось не так много.

У Склифосовского была заготовлена немного иная версия смерти, но раз уж пришла такая неожиданная помощь, то почему бы ей не воспользоваться?

- Склиф, что-то мне страшно, - было смешно слышать эти слова от местной королевы валькирий, - искать человека, который на расстоянии, оставаясь незамеченным, может убить твой мозг.

"Что-то я переборщил малость", - подумал Склифосовский, и решил "подсластить" пилюлю:

- С чего ты вязла, что незаметно? Сама же сказала, что там уже бой был закончен. Люди, которые сильно повреждены, имеют совсем другой предел сопротивления, чем здоровые. И потом, Доня, не путай своих и чужих. Ради тебя и многих других, я в лепешку разобьюсь, ео вытащу вас хоть с того света, а ради этих прихвостней Хмурого и падальщиков, кроме стандартных мер, я и пальцем не пошевелю. Оставлю свою энергию лучше на других.

Досе захотелось приобнять Склифосовского, но это было как-то не удобно, и пришлось сдержать свои чувства.

- Сволочи мы с тобой Сухарь, обманываем хороших людей.

Склифосовский, был малость под впечатлением недавнего общения с Досей, и потому немного сентиментальничал.

Они стояли на крыльце Лечебницы. Сухарь только подошел, и застал, как Дося и компания, упаковывается по машинам, и трогаются по своим делам. Они помахали на прощание друг другу руками, и те уехали.

- А ты хотел бы взять ее в соучастники? - усмехнулся он.

- М-да. - В одной руке Склифосовского дымилась сигарета, а в другой, как будто живя своей жизнью, гуляло очередное лезвие.

- Сколько у тебя видов ножей? - поинтересовался Сухарь, - И где ты их держишь? Вроде сто лет тебя знаю, и знаю, что это не дар, а тренировка, но так и не понимаю твоих фокусов с ножами.

- Ну на то он и фокус, что бы его не раскрывать. - в свою очередь, усмехнулся Склифосовский. - Ну что, у нас все идет по плану?

- Думаю да.

- Когда будете выдвигаться?

- А чего тянуть резину. Надо в Крым двигать, тем более, что если я все правильно понимаю, то основной караван с "цветными", отправился туда без Ухаря, и его долгое отсутствие, может вызвать ненужные вопросы. Нужно их купировать. И еще не понятно, как пойдет общение, вон Ухарь угадал про Лося и маскировку. К тому же наверняка Ментата привлекут, как детектор лжи.

Сухарь немного помолчал.

- Так что задерживаться нет смысла, день на сборы и поедем. Одно обнадеживает - плетение нитей. Рисунок только укрепился, а значит мы все делаем правильно.

- Ага, - засмеялся Склифосовский, выпуская струйку дыма, - правильно уконтропупили в один день под сорок человек.

Склиф тоже улыбнулся.

- Но ведь это были подонки? Мы мессия, очищающая мир.

Оба засмеялись. На противоположенной стороне дороги, открылась калитка в ограждении дома Склифосовского, и оттуда выглянула Катюха с ведром, где лежала всяческая зелень. Видимо шла с огорода в дом, но услышала их смех.