Край ста солнц
Молча вечер догорает,
Остужается земля.
Осень летний зной сметает
С постоялого двора.
На земле моей родимой
Пожелтела уж трава,
Горы градом нелюдимым
Расстилаются с крыльца.
Приоделся тополь чинно —
Багровела в нём роса,
Золотистою лепниной
Покрываются леса.
И, казалось, нет на свете
Сиротливее поры —
Провожает юкка цветом
Смех и крики детворы.
Я родился в крае тёплом,
Где сто солнц со всех сторон,
Как изысканно подобран
Сочи солнечный фасон!..
Горянка
В скупой долине проклятых судьбой низин,
Где жил отрёкшийся от рода Керандýк,
Росла красавица – её узнал я крин,
Чеканный горем скал, и, право, не рискнул
Предать забвению её полночный вздох,
Луна когда зажглась в глазах немых морей,
А горец жаждал сыновей, не дочерей,
Нарёк отец Мацéстой дочь свою в ту ночь.
В ложбинах скал скитался тенью злобный дух —
Стяжающий Исток – живительный ручей.
Коль скоро изнемог от боли Керандýк,
Мацéста, взявши Слово, в отблесках свечей
Покинула очаг, к ущелью пробралась.
Скала по воле девы тóтчас раздалась,
Явила в затхлых недрах грозный Дух во мхах —
Корнями он оплёл невесту впопыхах…
Оплакивала мать Мацéсту горько там,
Где дочь стояла, жертвуя в заре собой.
Но где Исток? Лишь день стоял пустой
И скорбный Керандýк, взывающий к Богам.
Послышался вдруг в землях странный гул,
Протяжно нарастал – бежал он прочь, на волю, —
И вырвался из недр Исток, и протянул
Родителям дитя, дышащее надломно.
– Того, кто жил во тьме предвечных скал, —
Мацеста молвила, – сумела одолеть…
Вода целебная впредь будет к людям течь,
Никто чтоб смерти в жизни не искал.
Её завет последний странствует в теснинах,
Услышать смог его во скалах я Орлиных.
Ольга Дюкова
Родилась недалеко от Омска в 1974 г. Живёт и работает в Москве. Жизнь связана с творчеством в разных направлениях. Первая специальность – учитель музыки. В 2006 г. окончила Московский государственный университет леса. В этом же году прошла курс «Музейное дело» при Академии кинематографии и искусства. Более 16 лет Ольга Николаевна является научным сотрудником Российского музея леса, проводит лекции, экскурсии, презентации, сотрудничает с другими музеями, публикует свои статьи на сайте музея и в ежегодном журнале.
В 2020 г. сотрудничала с искусствоведами AICA при создании мультимедийного проекта Countryside в Нью-Йорке. В 2021 г. окончила курсы радиоведущего и актёра дубляжа шоу-школы Останкино и получила навык по записи аудиокниг в мастерской «Радиотеатр Д. Креминского». В том же году стала участницей Международного литературного онлайн-проекта при поддержке ИСП. Её публикация о жизни и творчестве М. М. Пришвина «Жизнь как ощущение русской души» вошла в сборник «Звёздный путь».
Патологоанатом
– Внученька! – Тревожный голос зазвучал в телефонной трубке. – Здравствуй, дорогая!
– Ба, привет! Что случилось? – спросила Лиза.
– Ничего страшного, не волнуйся, – пыталась скрыть тревогу бабушка. – Я просто упала.
– Что? Упала? – с ужасом воскликнула Лиза. – Когда?
– Спускалась по ступеням в магазин и промахнулась на ступеньку, не увидела. На ногу упала. Ушиб, наверное. Хорошо, магазин рядом. Доковыляла до дому, натёрла мазью, лежу.
«Только бы не шейка бедра, – подумала про себя Лиза. – Ну, раз дошла, возможно, и правда ушиб».
– Так, – твёрдым, решительным голосом сказала Лиза, – лежи, не двигайся! Я сейчас приеду к тебе. В больницу поедем рентген делать.
Бабушка Лизы жила одна в небольшом городишке Тверской области. В свои восемьдесят плюс, как принято сейчас говорить, выглядела она хорошо, здоровье не подводило. Активная, энергичная, привыкла всё делать сама.
Лиза прыгнула в свою «Шкоду» и помчалась к бабушке. Открыв ключом дверь, она увидела бабушку, которая спешила к входной двери, вытанцовывая степ или твист, передвигалась, не отрывая подошву от скользкого ламината, делая повороты корпусом и помогая руками.
– Ты что, бабуль, к конкурсу «Танцы со звёздами» готовишься? Это ещё что за пляски? – возмущённо сказала Лиза. – Я же просила не вставать с кровати, пока не приеду.
– Да я услышала, как ты дверь ключом открываешь, – виновато сказала бабушка, – и пошла. Я прямо шагать не могу, а вот скользить такими движениями получается.
– Понятно. Скажи, где документы, полис? Помочь одеться?
– Всё здесь, на комоде лежит, – сказала бабушка.
– Тогда поехали.
Лиза взяла её под руку, и они стали спускаться по ступенькам в подъезде. Хорошо, первый этаж.
Районная больница была на окраине города, в довольно плачевном состоянии. Здание было построено ещё в советскую эпоху и требовало капитального ремонта. Бабушка и Лиза вошли в дверь корпуса, где была вывеска «Приёмное отделение».
– Ух, сколько народу сегодня! – удивилась бабушка. Человек пятнадцать расположилось в коридоре в ожидании врача. Присесть было некуда. Пара лавок была занята людьми. Остальные стояли.
– Здесь терапевт принимает? Кто последний? – спросила Лиза.
– За мной будете, – сказал мужчина и уступил место бабушке со словами: – Садись, мать. Я постою.
– Спасибо, не нужно беспокоиться. Мне бы опереться на стену. Не могу ногу согнуть. Больно.
– Упала? – поинтересовался мужчина. – Я тоже руку сломал, наверное.
Кто-то из очереди сказал:
– Сегодня воскресенье, всех здесь принимают.
Лиза огляделась по сторонам: длинный коридор с облупившейся зелёной краской, стёртый линолеум на полу, драные лавки из кожзама. Полумрак. Где-то вдали горела всего одна на весь коридор «лампочка Ильича», раскачивавшаяся от сквозняка. И постоянный скрип двери кабинета, которая не закрывалась. Бррр… Зрелище не для слабонервных. Не больница, а «заброшка» какая-то из фильма «Чернобыль».
– А приём вообще будет сегодня? – начала возмущаться уже длинная очередь в кабинет. – У многих срочно! Есть врач вообще в кабинете?
И первый в очереди рванул ручку двери кабинета. Но войти в него не успел, ему навстречу вышел врач, интеллигентный мужчина пожилого возраста, и прояснил ситуацию.
