Улочки старого города напоминали каменный лабиринт. Родители непонятно шутили насчет заблудившегося Геши Козодоева и «бриллиантовой руки». Домá все больше прижимались друг к другу и, соединяясь арками и переходами, сужали пространство с боков и сверху, так что приходилось идти друг за другом, а иногда и наклонять головы, чтобы не стукнуться о каменные притолоки или арки. Многие стены домов были украшены самыми невообразимыми вещами, начиная от расписных керамических плиток и деревянных дощечек до ржавых керосиновых фонарей и старых колес от телеги. Арсению все это ужасно нравилось.

– Надо в нашей комнате так же стены обустроить, – планировал он. – Вон, как уютно и красиво!

Но как ни манили ребят древние, окованные железом деревянные двери и старинные лавки, куда вели стершиеся за сотни лет ступеньки, папа стал всех торопить:

– Мы еще здесь погуляем, а сейчас нас ждет Михаил!

– Некрасиво опаздывать, – добавила мама. – Где мы встречаемся?

– На стене над портом, – ответил папа.

– А это неблизко отсюда, – заметил Глеб, отмечавший их путь на карте.

***

Разумеется, они опоздали. Папа извинялся перед своим другом, объясняя, что ребята вначале застревали у каждого камня, потом штурмовали крепостную стену, после чего обнаружили футбольное поле…

– Я другого и не ожидал, – с улыбкой ответил Михаил. – Я сам регулярно задерживаюсь, потому что как пройти мимо древнего акведука или мечети Аль-Джаззара, возведенной на месте церкви крестоносцев? Кстати, там по преданию хранится прядь волос пророка Мухаммеда. А Цитадель и музей героизма? А Караван-сарай? А рынок? А подземный город крестоносцев? И как не остановиться около музея краеведения и не прочесть надпись на мемориальной доске Хаиму Фархи? Он – гордость еврейского народа, участник обороны Акко от Наполеона… – и он развел руки в стороны, словно пытаясь объять весь старый город вместе с синагогами, церквями и мечетями.

Михаил сразу покорил ребят своим дружелюбием, приятным низким голосом, умным взглядом зеленых глаз. Он носил аккуратную бородку и усы, очки в тонкой оправе и звучную фамилию Фремдерман.

– Я всегда любил изучать историю, но стал врачом, а не историком, – рассказывал Михаил. – Родился и вырос я в Петербурге, а когда переехал жить в Израиль, то долго скучал по родному Питеру. Но город Акко заворожил меня. Такое ощущение, что он был всегда и видел все. Ну что, вы готовы окунуться в океаны событий и руины времени?

Доктор-историк достал из рюкзака кольчужный капюшон с золотой короной, рыцарский меч – правда, не очень длинный – и белый чепец с витиеватым рисунком золотой нитью.

– Эскалибур! Ледяной клинок! – оживился Арсений и тут же протянул к нему руки. Получив холодное оружие, он стал вращать его, как рыцарь в кино.

– Ничего себе! – поразился Михаил. – Хорошо. Тогда капюшон из кольчуги Эдуарда Длинноногого вместе с его короной вручаю тебе…

Глеб с удовольствием примерил на себя королевские доспехи. Асе достался расшитый золотом головной убор.

– …9 мая 1271 года принц Эдуард со своими рыцарями высадились в крепости Акра. На радость ее жителям, поскольку положение христиан на «Святой Земле» на тот момент было ненадежным. Забегая вперед, скажу: дальше стало еще хуже. А пока Акра оставалась центром Иерусалимского королевства. Мусульманские эмиры окончательно перешли в наступление под руководством самого известного из мамлюков, Бейбарса, и неоднократно угрожали Акре. Хотя люди Эдуарда были важным дополнением к гарнизону, у них было мало шансов против превосходящих сил Бейбарса…

Глебу очень нравилась история, поэтому он и слушал внимательно, и задавал вопросы. Ася что-то рисовала в своем блокнотике. Арсений же одной рукой вертел меч, а другой сжимал в кармане половинку таинственного камня, при этом пытаясь хоть немного запомнить из рассказа Михаила. Дело в том, что у Арсения был недостаток: он не мог долго слушать, не отвлекаясь. Например, на уроке он мог запоминать информацию лишь в первые двадцать минут, но зато «на сто пятьдесят процентов», как хвастался сам Арсений. А потом… Потом его мысли улетали, как перелетные птицы, куда-то высоко и далеко…

– … в те времена, – отвечал Михаил на вопрос Глеба, – самый выгодный путь для перевозки товаров был морской. Сколько груза мог перевезти караван, идущий месяцами по пустыне от колодца к колодцу? Пять-десять тонн. А корабль? Гораздо больше. Но море при этом – самый опасный и непредсказуемый путь. Средиземное море очень коварное. Знаете молитву моряка? «Помни, о господи, судно моё так мало, а море твоё – так велико!»…

Арсений перевел взгляд на массивные стены, которым сотни лет, и на волны, бившиеся о камни. Соленый ветер налетал на ребят, солнце ярко вспыхивало на стальном клинке.

***

Галера медленно входила во внутреннюю гавань. Паруса были спущены. Флаг с тремя золотыми леопардами на красном кровавом фоне трепетал на ветру, отчего казалось, что хищники несутся вперед. На причале выстроились бородатые рыцари в белоснежных мантиях с красными крестами. Их было не меньше сотни. Командор уверенной походкой шел вдоль строя навстречу кораблю. Его меч с рукояткой из цельного куска горного хрусталя был настолько длинным, что почти касался земли. Над Башней мух реял черно-белый флаг…

***

– … даже Черный камень Каабы однажды был похищен!

Арсений встрепенулся, и рыцари-тамплиеры исчезли, а их место заняли туристы.

– А что за камень такой? – тут же поинтересовался он и взмахнул мечом.

– Святыня исламского мира, – ответил Михаил, мгновенно отпрянув в сторону.

– Арсений! – одновременно воскликнули родители и Глеб. – Осторожнее!

– Ничего, – успокоил их доктор, – у меня двое сыновей, поэтому реакция быстрая. Так вот, это Черный камень в Мекке, к нему хоть раз в жизни должен совершить паломничество каждый мусульманин. По легенде камень упал с неба на землю еще во времена Адама. В то время этот камень был белым и так сиял, что освещал ночью это святое место.

– Если он белый камень, то почему вы его называете черным? – удивился Арсений.

– Считается, что со временем он стал черным от слез пилигримов и грехов мира, – серьезно ответил Михаил.

– А какого он размера? – уточнил Арсений.

– Я сам его не видел, но по описаниям примерно такого… – Михаил расставил ладони друг от друга сантиметров на двадцать.

– Нет, слишком большой, – пробормотал Арсений. – А камень нашли?

– Да, вернули. Но, вернемся к Бейбарсу…

***

Арсений рассеяно слушал про то, как христиане пытались организовать контрнаступление:

– …особенно тут отличились венгры и англичане, – увлеченно рассказывал Михаил. – Даже, пожалуй, англичане потенциально были ближе к успеху. Вот, слушайте: когда у них окончились очередные баронские войны, проходившие все царствование Генриха III, в мае 1270 года парламент… Да-да! У них уже был парламент! Так вот, был установлен единый налог в размере одной двадцатой части всего движимого имущества – как вы понимаете, это было важно и революционно. Взамен король согласился подтвердить Великую хартию вольностей и ввести ограничения на ссуду денег евреям. Потому что евреи платили гораздо меньший налог в казну со своих оборотов. 20 августа того же года принц Эдуард, сын и наследник Генриха, который войдет в историю как Длинноногий и как антагонист главного героя в фильме "Храброе сердце" Смотрели? Помните? «Скооотлааанд!! Фрииидооом!» Словом, он отплыл из Дувра во Францию…

«Может быть, мой камень тоже упал с неба, – размышлял про себя Арсений, – тогда получается, что это метеорит. А кто-то его нашел и сделал из него головоломку. Или это искусственно созданный камень, как философский. Тогда он должен обладать магическими свойствами… Жаль, Глеб не верит в мистику. Но самое интересное – где его вторая часть? Лежит в музее? Значит, надо поскорее зайти в музей. А еще говорят, что здесь есть настоящий восточный базар, где можно купить все! Интересно, если бросить этим камнем в призрака на каменном острове, что будет? Надеюсь, что те бандиты так его испугались, что больше не делали попыток проникнуть в дверь в стене… Ой!» Арсений покачнулся, потому что Глеб пихнул его в бок.