– Ты в порядке?! – вопрошаю я, помогая ему взобраться на стог сена. – Что-нибудь узнал?

– Да.

– …И?

Он тяжело пыхтит, падая на спину.

– Твой отец, Дар… Он не тот, кем ты его считаешь. Господин Рахим… – сглотнув, Зор поднимает на меня непривычно озабоченный взгляд. – Он помогает Острову.

– ....Что?

– Я видел бумаги с ежемесячными подсчетами технических провизий с Зеты, которые он для них изготавливает! Я думаю, он передает их через одного из доверенных гончих и замешан в каком-то радикальном заговоре!…

– Да нет, Зор. Этого не может быть…

Выдохнув, я прилегла рядом с ним. Запах лемонграсса успокаивает меня.

Зоран касается моего запястья, переплетая наши пальцы. Его слишком холодные, как обычно.

– Как я понял, они снабжают Остров техническими разработками, чтобы что-то провернуть и, вероятно, вытащить на волю отверженных. Они пытаются содействовать возвращению этих приговоренных на наши земли, Дар!

– … Ясно.

– Ты мне не веришь?! – он приподнимается на локтях с вопросительным укором.

– Верю. Просто все это… слишком поразительно. Папа… Он никогда не заговаривал ни о чем подобном.

– Вполне объяснимо.

Зор обиженно поворачивается на бок от меня.

Хочу задать ему очередной вопрос, но он, похоже, хочет побыть в себе. Да и что еще он может мне рассказать?… Что вообще все это значит? Отец помогает преступникам?

Прошла неделя с момента моего разоблачения отца Дары. Все это время я трудился в новой должности под пристальным наблюдением ни кого иного, как г-на Рахима. У меня было достаточно времени, чтобы заметить любые странности в его поведении или реплики, над которыми я раньше и не задумывался.

Сегодня меня пригласили на ужин. Дара попросила прийти, когда мы виделись после ее охоты, сообщив, что ее отец хочет, чтобы я присутствовал. Обычно это было бы обычным делом – ужинать с ее семьей, но зная то, что я знаю теперь… Это будет занятно, если не сказать иначе.

– Рада видеть тебя, Зор! – госпожа Елена улыбается мне, жестом приглашая занять место рядом с Дарой.

Дара хитро щурится, подперев подбородок рукой.

Сажусь, и наклоняюсь к ней, шепча на ухо: – Чудесно, что твоей тети с нами нет.

Она хихикает, слегка толкая меня плечом. Боже… Она так хорошо пахнет! Домашнее мыло и какие-то сладкие травы или цветы. Идеальное сочетание. Примерно так пахнет "дом".

Когда все собираются – господин Рахим садится во главе стола, госпожа Елена накладывает нам в тарелки побольше нута с бурым рисом, – мы начинаем ужинать.

– Дарян, – укоризненно произносит ее отец, – чуть не забыл твое лекарство.

Из рабочей сумки он извлекает несколько таблеток – синюю и красную. Укладывает их на салфетку и придвигает к ней.

– Вот, запей водой.

Цвет таблеток контрастировал с бледностью ее ладони. Не думая дважды, я резко вытянул руку и выхватил лекарство буквально из ее пальцев. Ее мама ахнула, на лице отразился шок.

– …Зоран? – спокойно кашляет г-н Рахим, откладывая вилку. – Как ты это объяснишь?

Он не выглядел удивившимся, но невозмутимость в его голосе была сродни тревожному затишью перед бурей.

– Эти таблетки ей не помогают! – выпалил я, борясь с желанием взглянуть на Дару. Я скрыл от нее значительную часть своего раскрытия в кабинете ее отца, поведав лишь малую часть горькой правды.

Пролистав отчеты и статьи о ее здоровье, я пришел к ужасающему выводу. Г-н Рахим был главной причиной ее умственных страданий. Ее головные боли, бессонница и трудности с учебой были связаны именно с ним.

– Давай-ка перенесем это в мой кабинет. – мужчина чинно поднялся и направился прочь. Задержавшись в коридоре, он прикурил сигару.

Рука Дары нащупала под столом мою. Я не сразу заметил, как наши пальцы сплелись.

Последовав за ее отцом, не переставал задаваться вопросом: что именно я собираюсь сказать?

У моего папы была своеобразная тяга к недосказанности. Зоран частенько заводил с ним длительные беседы за закрытыми дверями его кабинета.

Сегодняшний вечер не был исключением. После того как Зор повел себя крайне странно, не позволив мне принять таблетки, а потом, когда отец забрал его в свой кабинет… За стол они вернулись только через час. И только Богу известно, о чем там шла речь. Зор показался мне более расслабленным. Уверенным в чем-то. Я попыталась кидать на него вопросительные взгляды за чаем, но он упорно делал вид, что их не замечает.

– Морковный пирог просто бесподобен, госпожа Елена. – сообщил Зор, поглощая свой кусок.

Я прищурилась на него, но его мимолетная улыбка – единственное, чего я добилась.

Большую часть вечера Зор и мой отец были поглощены своей личной беседой. Я предполагала, что их разговор в кабинете будет иметь серьезные последствия. Но ничего такого не произошло. Только докучные темы, да их рабочие термины по механической части, которые я никогда в жизни не пойму.

Сейчас, как никогда раньше, меня терзало беспокойство. Недосказанные слова, тайна их разговора, настораживающий интерес, который разделяли мой отец и Зоран насчет чего-то, – всё это не давало мне покоя.

Помню, как мы с папой заботились о нашем "Зелёном отряде". В подвале под нашим домом мы месяцами выращивали рассаду саженцев в стойкие ростки.

Почти у каждого жителя был свой подвальный огородик. Ибо под пустынным солнцем никогда ничего не растет. Это было еще одно папино творение, своего рода вакуумная теплица – способная поддерживать жизнь растений, орошая их дождевой водой из контейнера.

В безмятежности вечера отец протянул мне что-то, как только мы закончили работу в теплице.

– Это для тебя, Дар.