Свободной рукой мужчина коснулся твёрдого, словно камень соска, вынуждая покрытое испариной тело со стоном выгнуться ему навстречу. Внизу живота жрицы стремительно разрастался комок пульсирующего желания, и женский организм изнывал, желая как можно скорее заполнить образовавшуюся внутри пустоту. Только дикарь не торопился. Его пальцы снова заскользили по чувствительным местам, и жрица не выдержала. Со звериным рыком она обхватила мужской торс ногами и насадила себя на член, принимая свою новую незавидную участь.

– О, Боже… – сорвалось с ее губ, когда варвар сделал первый толчок. – Какой огромный! – вскрикнула уже после, когда мужчина задал подходящий для себя ритм.

Варвар двигался быстро и размашисто. Вгонял член в желанное тело так же, как вгонял свой клинок в тела врагов. Грубо, ритмично и без лишней жалости, а жрица извивалась под ним и содрогалась в конвульсиях наслаждения. Никогда и ни с кем она не испытывала ничего подобного. И сейчас, даже на краю смерти, оргазм мощной волной накрыл её тело с головой, практически лишив сознания. Но сквозь туманную пелену, девушка всё же смогла ощутить, как ее лоно наполнилось горячей спермой.

Где-то на задворках затуманенного эйфорией сознания, мелькнуло непонимание. Она много раз слышала страшные истории о том, как дикари совали свои члены в горло служительницам безликой и, не позволяя им дышать, кончали от предсмертных судорог жертвы прямо в глотку. Сейчас всё было иначе, но всё равно это ничего не меняло.

«Это конец, сейчас он сломает мне шею или задушит», – подумала девушка, мысленно прощаясь с жизнью, но грубый голос вернул её в реальность. Жрица открыла глаза и пришла в ужас от увиденного. Вокруг неё нагой, лежащей без сил на медвежьей шкуре, стояла орда дикарей.

– Надеюсь, она понесет и исполнит пророчество. Если нет, мы повторим обряд, а сейчас относитесь к ней, как к избранной, со всеми почестями, но если она покончит с собой или сбежит, я вырежу ваши семьи до седьмого колена. Принесите горячей воды для омовения, но смотрите, чтобы она не вымыла из себя семя!

Вождь варваров водрузил на голову рогатый шлем, поданный одним из воинов, и вышел. Оставшиеся дикари склонили головы перед жрицей, и один из них протянул ей шелковую простынь, предлагая прикрыть наготу…

– Давным-давно, ещё на заре становления эры людей, когда человечество лишь начало покорять просторы Земли, а первородная магия была сильна, мир населяли волшебные существа. Джинны, Ифриты. Боги и демоны ходили по поверхности, обустраивая Великий Йер для детей Адама. Великая мать Табигати лично контролировала и принимала работу у своих слуг… – голос кормилицы был монотонным, да и сам текст, слышанный ни один десяток раз, не вызывал у её подопечной интереса.

Черноокая юная дева с длинными русыми волосами, собранными в две косы, ерзала на софе, то и дело отвлекаясь на происходящее за большим стеклянным окном.

– Она утверждала образы животных и их размеры, придумывала им назначение. Мир и согласие царили на Земле. Великий творец наблюдал за всем через око неба, которым окутал свое Детище. Его первенцы разочаровали создателя, и он изгнал их из райского Джанната, однако повелел Табигати заботиться о них…

В этот момент на ветку у окна приземлилась маленькая серо-коричневая птичка и стала с деловитым видом что-то выискивать в листве дерева. Девушка улыбнулась. Ей очень хотелось поменяться с этой пичужкой местами и, распахнув крылья, вылететь за пределы дома правителя Оштоша.

– Замира! Это очень важный текст, ты должна не просто знать его, а помнить наизусть!

Кормилица была очень рассержена невнимательностью девушки, но, выдохнув, она лишь перевернула страничку и продолжила:

– Табигати пыталась возродить сад на Йере подобный Джаннату. Но Иблис поспорил с Отцом, решив доказать, что люди не достойны великих почестей. К сожалению, Танати-Всемогущий, Великий творец, дал Иблису шанс, и на Йере разверзлись врата Тартара, откуда верные слуги Иблиса хлынули на землю, очерняя творение Табигати. Лик Йера обезобразили безводные пустыни, высокие горы с низвергающими лаву вулканами и зловонные непроходимые болота. Табигати затаила обиду на Иблиса за то, что он сделал с её садом. Она решила всеми силами защищать детей Адама. Однажды она стала свидетелем того, как слуги темного заманили в засаду первого среди равных, будущего прорадителя султанской династии великого Арнара в ловушку, и решила помочь человеку. Она спасла, тогда ещё юного, будущего повелителя людей. Иблис пришел в ярость и натравил своих демонов на творения самой Табигати. Так в мир явились оборотни и вурдалаки.

– А ещё есть злые колдуны и оборотни-убырлы, которые служат своей темной королеве Алмауз-Кампыр! – выпалила девушка, стараясь скрыть своё безразличие к разговору.

– Замира, не надо путать древние легенды с детскими страшилками! – всплеснула руками кормилица и неодобрительно покачала головой. – Деточка, пожалуйста, сосредоточься! Твой отец ведь меня плетьми засечет насмерть, или собак спустит, если ты провалишь историю Табигати. Прошу, пожалей меня.

Замира демонстративно закатила глаза, повернувшись к кормилице, а потом обречённо выдохнула и, устроившись поудобнее на софе, изобразила на лице заинтересованность.

– Великая мать и Иблис собрали свои армии, и сошлись в смертельном бою. Силы были равны, и тогда Арнар привел войска людей на плато Укбыр и склонил чашу победы на сторону Табигати. Но ущерб, нанесенный Йеру был огромен: некогда единая Пангея раскололась на несколько частей-материков. Табигати полюбила своего помощника чистой любовью, на которую только была способна. Она перенесла семьи клана Арнара на самый безопасный кусок Йера – Аизу. Населила его множеством животных и съедобных растений. Народ людей жил и процветал, но счастье было недолгим. Арнар почитал Табигати как мать, но когда он пришел к ней и привел за руку свою возлюбленную, Табигати познала ревность. В порыве ярости она испепелила Арнара и беременную от него девушку, а когда поняла, что натворила, взмолилась Отцу Небесному Танати, с просьбой вернуть убиенным жизнь. Но закон мира суров. Жизнь за жизнь, смерть за смерть. И нарушить его не могла даже Табигати. Отец вернул жизнь невинным, но сама Табигати стала Безликой. Умереть бессмертная не могла, и Она обрекла себя на вечный диалог с Иблисом, провожая мертвых в его царство. Табигати утратила свое имя, и люди стали называть её Смертью. Но смерть всегда страшила людей, и так великая мать стала Великой Безликой. Иблис воззвал к отцу о несправедливости обмена, так как вернул две души из своего мира, и потребовал жизнь не рождённого дитя, зачатого Арнаром, и тогда Табигати поставила на девочке свой знак – метку в виде крылатого дракона, давая понять, что чадо принадлежит ей. В отместку разъяренный Иблис потребовал от девочки служения своей хозяйке и обет безбрачия. Отец согласился с доводами и воздвиг первый Храм Табигати – великой Безликой на горе Айсинуш. С тех пор в каждом поколении у потомков Арнара рождается девочка с меткой Безликой, но только одна из них пройдет инициацию и сменит верховную жрицу…

Служанка перелистнула страницу священной книги и краем глаза заметила, что ее ученица, дочь достопочтимого Юсуфбея снова не слушает её, а просто смотрит в окно.

– Замира? Замира, ты опять меня не слушаешь! Ну, сколько можно? Какая муха тебя укусила?

Девушка испуганно встрепенулась, и её щеки залились румянцем от того, что она снова погрузилась в свои фантазии.

– Ты уже несчетное количество раз читала мне эту историю, – заявила в своё оправдание и поднялась на ноги. – Мне больше интересно узнать про саму инициацию. А песня Табигати прекрасна, но в тоже время, исполняя её, в душе всегда зарождается глубокая тоска… – девушка обняла себя за плечи и, закрыв глаза, запела:

Я прошу, люби меня вечно,

Даже если мешают дожди!

 Даже если любовь под луною не вечна,

Ты не верь,