– Всем привет.

В своих сообщениях она была гораздо увереннее.

– Падай! – любезничает Дэн, хлопая по свободному месту на диванчике рядом с собой. Он умеет быть милым. В кармане моего друга – чертов нимб. Когда нужно, он умеет им пользоваться. В моих карманах – презервативы. Как пользоваться ими, я осведомлен тоже.

Коротко кивнув в ответ, откидываюсь на спинку дивана и наблюдаю за тем, как девчонка протискивается на предоставленное место.

Усевшись и свалив рядом с собой барахло, укладывает локти на стол и впервые за все это время пересекается со мной взглядами, свой из которых с момента, как она вошла, не отводил.

– Я думала, ты будешь один, – она сообщает мне, но с подозрением косится на Дэна.

– Мужская солидарность, дружеская поддержка и все такое, – весело поясняет Сокол, на что девчонка насмешливо хмыкает.

За столом образуется тишина. Втроем поочередно наблюдаем друг за другом. Я не тороплюсь говорить, жду, ведь сюда позвали меня. Дэн выглядит восхищенно-любопытствующим. Эта Даша – взволнованной. Рассматриваю ее: сумбур на лице подсказывает, что от нашей компании она не в восторге. Ее компания – это мальчики-одуванчики, уверен, она тоже в их вкусе, хоть и не старается понравиться. Не. Старается. Понравиться.

Она не худая, о ее скулы не порежешься, на лице – естественный румянец в качестве макияжа.

Мы молчим.

Со стороны, отвечаю, наша троица напоминает играющих в мафию, каждый из которых обдумывает кого можно слить.

– Так…– быстро выдохнув, первая прерывает нашу молчанку девчонка, – в общем…– она поворачивается и суетливо лезет в свой баул, из которого вытаскивает что-то прямоугольное в пакете, перемотанном девчачьей резинкой для волос, и плюхает это на стол. – Вот! Это все, что я могу предложить.

– Че там? – Сокол вытягивает шею и заинтересованно смотрит на сверток.

У меня тоже поджимает, но я стоически выжидаю до того, как сама говорит:

– Деньги.

– Ты притащила деньги? – удивляется Дэн не меньше, чем я, но если на лице друга весь спектр эмоций как на ладони, то мой покерфейс заслуживает Оскара.

– Денис, твой друг так и будет молчать? – бормочет девчонка, обращаясь к Соколовскому, но косясь на меня. – Так бы сразу и сказал, что все вопросы строго через тебя.

Она кусачая. Нравится ли мне?

Допустим, необычно, но не более того.

– Я молчу, потому что жду от тебя внятного объяснения, – подаюсь корпусом вперед, принуждая девчонку отклониться назад и округлить глаза. – Ты назначила встречу, и сама же на нее опоздала. Мы торчим здесь уже полчаса, а я так и не понял, ради чего трачу свое личное время, – демонстративно пялюсь на часы. Мне спешить некуда, мои планы корректируются без особых трудностей, но девчонке об этом знать не обязательно.

Она кусает губы и жмется. Двух секунд ей хватает, чтобы оповестить:

– Мне нужна помощь. Мне больше не у кого ее попросить.

Мои брови ползут вверх, но девчонка не торопится продолжать, тогда я подгоняю:

– Точнее.

– Точнее…– Даша делает глубокий долгий вдох, а после на одном выдохе тараторит так, что едва поспеваю улавливать смысл, – ты…ты сказал, что у тебя есть жилье. Надеюсь, этого хватит… – двигает ко мне сверток. – Просто…мне очень-очень нужна квартира. Я знаю, что ты прикалывался, но… помоги хотя бы найти того, кто смог бы…

– Стопэ! – торможу этот бесперебойный поток слов, выставляя ладони вперед. – По-твоему я похож на трепло?

– Да! Ой, нет! Я… я не это хотела сказать! – девчонка накрывает двумя ладонями рот и выпячивает испуганно глаза под угарный ржач Дэна, который, давясь смехом, хлопает меня по плечу, сообщая:

– Герыч, ты – трепло.

– Заткнись, – бросаю в друга взгляд, после которого тот затыкается, но ржать не перестает.

Они бесят меня оба. Раздражают своим дуэтом, именно так, вероятно, девчонка расценивает ситуацию, раз находит в Соколе поддержку, когда говорит мне типа с наездом:

– Ой, Бондаренко, вот не надо строить из себя святого. Не ты ли вчера мне лапшу на уши вешал про голодающих в Африке? А квартира мне действительно нужна, и, в отличие от тебя, я не вру.

С каждым словом эта Даша выглядит увереннее и увереннее, а моя челюсть, фигурально, ниже и ниже.

Сокол в нокауте. Должно быть, впервые за свою спортивную карьеру.

– Фантастика! – угорает он, глядя на нас. – Герыч, бери, бро! Ты сейчас как раз на нуле! А сколько там? – его пронырливая лапа тянется к пакету, но не достигает цели, выхватывая от девчонки шлепок:

– Эй! – сердито насупливается. – Там…– она крутит головой по сторонам и переходит на доверительный шепот, – сорок девять тысяч, – а после горделиво расправляет плечи.

– Мля, Гер, пару раз пожрать в рестике и на пачку презиков тебе хватит, – ржет Сокол, из глаз которого уже брызжут слезы. – Ребята, вы – просто космос!

Что брызжет у меня, уверен, Дэну понятно по моей перекошенной роже, но девчонка расценивает по-своему, спрашивая:

– Этого что, мало? – посылает в меня острый, убийственный взгляд.

Трусы, которые сейчас на мне, стоят примерно столько же, а на рынке недвижимости цена за съем такой хаты, как моя, будет составлять в два с половиной раза больше того, что она предлагает, но дело не в этом.

– У меня есть квартира, – откидываюсь на спинку дивана и складываю руки на груди. – И я могу тебе ее сдать. Но… – растягиваю губы в улыбке и замолкаю.

Осматриваю два заинтересованных, вытянутых баранкой лица.

Дашкины глаза блестят. Она подбирается и будто бы готовится от радости выпрыгнуть из штанов, но героически ждет, пока я продолжу:

– У меня есть условие. Фиктивный брак. Я тебе уже говорил, но ты мне не поверила. Мы могли бы друг другу помочь. Просто подумай, нам обоим это будет выгодно. Тебе нужна хата, и она у тебя будет. Заметь, за бесплатно. Я с тебя ни копейки не возьму, – киваю на денежный сверток. – Пару месяцев потусуемся, потом разбежимся.

То, что она не вскакивает и не торопится уносить ноги, уже неплохо. Девчонка испытывающе смотрит мне в лицо, словно силится найти в нем подставу. Она если и есть, эта подстава, то капаться, чтобы ее отыскать, придется глубоко, но надо ли оно тебе, девочка? Там все не так изи, как твои проблемы с жильем. Поэтому, давай ты просто поможешь мне, я помогу тебе, и будет всем по фэншую.

– Зачем тебе это? – спрашивает недоверчиво.

Усмехаюсь. Смотрю на притихшего Дэна, потом перевожу взгляд на Дашу. Сегодня я не собираюсь ничего придумывать, но и знать об истинных мотивах ей тоже не нужно, поэтому говорю:

– Ну, скажем так, у меня в этом свой интерес. Семейный. Я решаю свои проблемы, ты – свои.

Дашка жмется, губы жует, размышляет. Ее щеки горят, а выбившиеся из хвоста волосы топорщатся у висков как антенны. Мы смотрим друг другу в глаза, свои она спустя несколько секунд опускает, тихо, неуверенно говоря:

– Если я соглашусь… как это все будет…?

– Я тебе напишу.

– С того номера, который у меня есть?

– С него, – киваю.

Мнется.

Сделав глубокий протяжный вдох, сообщает:

– Хорошо. Я подумаю.

Герман

– Да выруби ты этот будильник! – вопит женский писклявый голос мне в ухо.

Дз-ззз…

Шарю рукой по тумбочке.

Дз-ззз…

– Дай поспать!

Морщусь.

Нащупываю трубу. С трудом разлепив глаза, смотрю на экран, на котором время, без четверти девять утра, мстительно мне подмигивает. Какого черта? Какого черта такая рань?

Требовательный звонок снова разрывает тишину квартиры, но на мобиле входящего нет.

– А-а-аа…! – угрожающее шипение сопровождается возней за моей спиной.

Оборачиваюсь.

– Ты кто? – смотрю на торчащие, вьющиеся рыжие волосы из-под подушки, которую девчонка отбрасывает, а следом приподнимается на локтях, вдавливая меня в матрас своими густо подведенными круглыми глазами.

– Герман, ты что? Я Мила, – оскорбленно сообщает.