Зевая и почесывая живот, Пэдди тоже выбрался наружу, и Гарт, почувствовав, что от него несет, как от винной бочки, поморщился.

– Когда ты видел свою дочь в последний раз?

– Не помню. И вообще, где мой утренний кофе? Я должен немедленно выпить кофе, разве не ясно?

Гарт внимательно осмотрел прилегающую территорию, но следов борьбы нигде не обнаружил.

– Черт возьми, Пэдди… Постарайся вспомнить, пошевели мозгами!

Проковыляв к небольшому валуну, старик уселся и сжал виски ладонями.

– Как я могу что-то вспомнить, когда моя голова прямо-таки раскалывается?

– Нечего было так напиваться! Пэдди, клянусь, если ты с ней что-то сделал, я не посмотрю на твой возраст и просто утоплю тебя, причем отнюдь не в бочке с виски!

Пэдди неподвижным взглядом уставился на Гарта, в его глазах одновременно читались изумление и возмущение.

– Что за нелепые обвинения? За всю жизнь я и пальцем не тронул мою милую девочку!

– Идем, Сэдл, нам нужно осмотреть все вокруг, – сказал Гарт псу и двинулся к зарослям. – Полагаю, в этом деле от тебя будет больше пользы, чем от него.

Несмотря на столь жесткие слова Гарта, Пэдди тем не менее поднялся с валуна и побрел за ними.

Вместе они около получаса прочесывали окрестности в поисках Рори, но, в конце концов, вернулись к пещере ни с чем. Пэдди едва держался на ногах, и оба они, старик и Гарт, пребывали в крайнем замешательстве.

– Пэдди, ради Бога… Постарайся вспомнить, когда ты видел Рори в последний раз.

– Ну да, помню – я как раз добрался обратно…

– В котором часу это было?

– Не знаю… Я заснул в роще, а когда вернулся, то обратил внимание, что костер не горит. Вот я и подумал, что это очень странно, потому что на ночь Рори всегда разводит перед входом огонь. Тогда я решил, что она все еще сердится, и…

– И? Что было потом? Ты с ней разговаривал?

– Вряд ли… В пещере было темно, я ничего не видел и подумал, что дочь уже спит.

– Ты целый день где-то шлялся и после этого даже не удосужился проверить, все ли в порядке?

– Я чувствовал себя просто ужасно… К тому же фонарь, с которым Рори работает в туннеле, на обычном месте не оказалось, так что мне сразу пришлось лечь спать. Гарт вскинул голову:

– Где он?

– Кто?

– Не «кто», а «что». Фонарь! Где фонарь? – Гарт вскочил. – Дай мне свечи, я посмотрю в штольне.

Они быстро вернулись в пещеру, и Пэдди достал из мешка связку свечей. Гарт тут же зажег одну из них, а остальные сунул в карман.

– Ты слишком велик для этой норы, – предупредил старик. – Пригибайся пониже.

Однако Гарт, не слушая его, уже скрылся в узком лазе.

Рори открыла глаза.

Сколько ей еще сидеть в этой яме? Минуты, часы, дни? Она то погружалась в беспокойный сон, то снова просыпалась и совершенно потеряла счет времени.

Одна, в кромешной тьме…

Рори вновь уткнулась лицом в колени. Отец должен бы уже заметить ее отсутствие. Но может, она находится здесь всего лишь несколько часов? Да нет, гораздо дольше. Не один час прошел еще до того, как она в первый раз забылась сном.

А может, отец напился до такой степени, что никак не может очнуться? Или же с ним что-то случилось, например, он столкнулся с медведем или барсом? И что, если опять появились бандиты и убили его? Быть может, мертвое тело отца лежит сейчас наверху, совсем рядом с ней… О Боже! Неужели последние минуты, проведенные вместе, они потратили на глупую ссору? И сколько пройдет времени, прежде чем Гарт решит их навестить?

Рори сдавленно всхлипнула: было холодно, ноги затекли, поэтому она поднялась и стала поочередно встряхивать ими, восстанавливая ток крови.

«Главное, спокойствие, – пыталась она подбодрить себя. – Думай, думай же! Что сейчас можно сделать? Люди попадали и в худшие ситуации, но тем не менее как-то выходили из них.

Самое первое – то, что находится в противоположном углу, не может причинить мне вред. Во-вторых, от голода умирают не скоро, так что отец или Гарт наверняка успеют меня найти до того, как это случится. В-третьих, – продолжала рассуждать Рори, переминаясь с ноги на ногу, – надо подумать о том, что может усугубить ситуацию, и постараться этого не допустить. Если слишком много двигаться, может опять произойти обвал, и тогда я провалюсь еще глубже или даже буду похоронена заживо, так что шевелиться нужно как можно меньше. – При этой мысли она перестала топтаться и опять присела. – Надо проявить терпение и дождаться отца или Гарта, стараясь не думать о своем положении. А еще можно попробовать петь песни – это помогает забыть о неприятностях».

Рори тут же запела веселую песенку «О, Сюзанна!», за которой последовали «Старая серая кобыла» и «Желтая роза Техаса». Затем она обратилась к творчеству Стивена Фостера и стала петь песни, сочиненные на его стихи. Однако к тому моменту, когда были исполнены «Мой старый дом в Кентукки» и «Прекрасная мечтательница», ее оптимизм вновь сменился унынием, и песни «Останься со мной» и «Я все ближе к Тебе, мой Господь» она вытягивала уже со слезами на глазах. У нее складывалось впечатление, будто она исполняет погребальную песнь себе самой.

Рори попыталась сглотнуть, однако от долгого пения в горле у нее пересохло. «Этак я могу умереть от жажды, прежде чем меня найдут. Разумеется на данный момент это наиболее серьезная проблема, поэтому нельзя просто сидеть и дожидаться, когда кто-нибудь появится».

В памяти Рори невольно всплыл вид останков ее несчастного соседа. Сапоги, клетчатая рубашка, серые штаны. Череп с ужасными пустыми глазницами, лежащая рядом шляпа, слетевшая, вероятно, при падении. А еще…

– О Боже!.. – воскликнула она. – И почему мне это раньше не пришло в голову? Господи, помоги тем, кто сам пытается себе помочь!

Приподнявшись, Рори на четвереньках пробралась к противоположной стене ямы и стала шарить по земле.

Наткнувшись на что-то, она невольно отдернула руку, но через пару секунд пересилила себя и на ощупь определила, что это был сапог. Дрожащими пальцами Рори провела по штанине, ощущая под ней кость ноги, и наконец дотянулась до того, что ей было нужно, – до ремня, на котором непременно должен висеть револьвер.

Нащупав рукоять, Рори осторожно вытащила пистолет из кобуры и поспешила вернуться на прежнее место.

Несмотря на слабое знание устройства стрелкового оружия, она, тем не менее, сумела взвести курок и, подняв револьвер над головой, нажала на курок.

Гарт уже приближался к концу туннеля, когда внезапно раздался такой грохот, что от него, казалось, затряслись подпорки; он даже испугался, как бы на него не обрушился потолок.

Как только громоподобный раскат утих, а поднявшаяся пыль улеглась, стало понятно, что это был не взрыв, а всего лишь револьверный выстрел. Стреляли откуда-то спереди, и Гарт с удвоенной энергией пополз дальше.

Он мог видеть не более чем на метр перед собой, но, тем не менее, успел вовремя заметить зияющий провал.

– Рори! – крикнул Гарт. – Ты внизу?

– Да! – донесся из ямы радостный голос Рори. – Гарт, это действительно ты?

– Кто же еще? Ты цела? Ничего не повредила?

– Нет, у меня все в порядке. Двигаться я могу, но боюсь, как бы мне не умереть от жажды.

– Ладно, потерпи немного, я сейчас. – Гарт вытащил из кармана свечи, одну за другой, и воткнул их в землю вдоль края провала, а потом зажег. Теперь он видел сидящую на дне Рори, очень довольную тем, что мрак вокруг нее расступился и она уже не была одинока. – Не делай резких движений. Я скоро вернусь, только схожу за веревкой.

– Поторопись, пожалуйста, а то здесь рядом со мной мертвец…

– Мертвец?

– Да, чьи-то останки. Прошу, вытащи меня поскорее.

– Ничего не бойся, я быстро. – Гарт двинулся обратно, но ползти было очень неудобно, этот короткий путь растянулся, казалось, на мили.

– Пэдди, я нашел ее! – крикнул Гарт, выбравшись из штольни. – Рори цела, но сидит в глубокой яме. Чтобы ее вытащить, нам понадобится веревка.