– А что это за тени? – Мне всё больше хотелось убраться отсюда.

– В нашем мире их зовут сумеречными. Не понимаю почему, ведь с сумерками они никак не связаны.

– Те самые, кто приходят за людьми в двадцать два года?

– Да, те самые. Как только первенец появляется на свет, он уже предназначен одному из сумеречных, и тот наблюдает за ним, пока человек не достигнет нужного возраста. К тому моменту сущность первенца должна стать чёрной, иначе прийти к нему будет нельзя и тени придётся ждать следующего назначенного ему ребёнка.

– А за нами они могут следить? – с опаской спросила я.

Мужчина положил руки на стол по обе стороны от меня и приблизился так, что наши лица почти столкнулись. Отпрянув от него, я поспешила спустить ногу и хотела спрыгнуть, но Магнус сделал шаг и прижался своими коленями к моим.

– Тебе мало поклонников? Хочешь ещё и их закадрить? – усмехнулся он.

– Хватит шутить, мы о серьёзных вещах разговариваем! – процедила я сквозь зубы. Пока он отвечал на вопросы, злость на него немного поубавилась.

– Конечно, могут. Это их мир. Потому нам следует поспешить. Я тут кое-что тебе приготовил. – Он поднял с ближайшего стула чёрную рубашку и протянул мне. Непонимающе взглянув на неё, я снова уставилась на мужчину.

– Замотай голову так, чтобы только глаза остались. Но лучше и ими не светить.

Впервые мне не потребовалось объяснений. Адамант говорил, что любой участок моей кожи, не скрытый под одеждой, для него светится. Так он и обнаружил меня в лесу. Логично, что все существа за стенами этого ненастоящего замка увидят мой свет, как только я выйду наружу. Мрачно окинув кухню, я отметила, что все окна были закрыты на ставни. Потому здесь и горели очаги, выступая источниками света и создавая жуткую духоту. Вспомнив о раненом плече и порванном платье, я подняла руку и продемонстрировала Магнусу все, оставшиеся голыми, участки тела.

– А с этим что делать?

– Придётся её порвать, – заявил он и взялся за дело.

– Ты мог бы поделиться своими повязками. – Я потянулась рукой к его лицу, но мужчина отпрянул от меня.

– Нет, не мог бы.

– Почему?

– Вот, готово. Намотай это на одну руку. – Он положил мне на колени бывший рукав рубашки. – А это – на другую. Плечо я обвяжу сам.

Оторвав ещё одну полоску, Магнус приблизился и занялся дырой на платье в области моего плеча.

– Почему не мог бы? – настойчиво повторила я, тоже взявшись за дело.

Сперва я решила обмотать голову. В нос ударил запах костра, и стало понятно, чьей рубашкой поделились со мной. Камзол мужчины был застёгнут до самой шеи. Скорее всего, под ним ничего не осталось. Прежде я не рассматривала фигуру жреца, но сейчас краем глаза невольно оценила аккуратные плечи. Горой мускул Магнус не был. Чем-то его сложение напоминало Хесса, что мне понравилось.

Так, стоп. Отставить. Он меня бесит, как я могла забыть? Но он пожертвовал свою рубашку…

– Не хочу, чтобы ты видела меня таким, – отозвался мужчина после длительного молчания.

Он уже закончил с моим плечом и теперь будто наблюдал за мной. Хоть его глаза и были скрыты под повязками, почему-то я отчётливо ощущала на себе его взгляд. Но продолжать тему не стала.

Когда я закончила, то с огромным трудом могла что-то видеть. Ткань плотно прилегала к лицу. Пуговица застёгивалась ровно на переносице, из-за чего для глаз оставались естественные прорези.

– Ну как? – поинтересовалась я, разведя руки в стороны.

– Забавно выглядишь.

– Кто бы говорил.

– Идём.

Он протянул руки, намереваясь обхватить за талию и помочь мне слезть со стола.

– Я сама! – Я отстранила его и спокойно спрыгнула на пол. – Почему ты ведёшь себя так, словно… – я запнулась, подбирая слова.

– Словно мы влюблённая парочка? – опередил он, а я снова отшатнулась от него. – Жизнь коротка, звёздочка, и я не хочу терять время, пока ты рядом. Жаль, что ты ведёшь себя так, словно у тебя впереди целая вечность.

– Я не веду себя так, – буркнула я и отвела взгляд в сторону. От этих слов мне стало вдвойне некомфортно, а по спине прокатилась волна мурашек. – Давай уже выбираться отсюда. Меня ждёт Нейтан.

Через семнадцать часов после их прихода

Клео

Кайса жаловалась и жаловалась. На новые покои третьего этажа и на то, что её переселили туда из привычных комнат, где хранились все её вещи. На неудобный матрас. На отсутствие по утрам мёда в каше и булочек с корицей. На запрет прогулок. На обязательное ежедневное посещение балкона, ведь ребёнку требовалось бывать на свежем воздухе, а это был единственный способ. На нерадивых служанок, игнорировавших её приказы, ведь те пытались угодить «новому господину» и забыли, что это крепость рода Десмонтас, а не Нейрон. За что и поплатятся, когда я найду на них время. Единственное, на что мелкая пигалица не жаловалась – это на свою нянечку, проводившую возле неё всё время (ведь той больше нечего было делать, а за пределы комнаты её также не выпускали).

Я выслушивала жалобы сестры целый час. Хоть малявке и рассказали о том, что родителей больше нет в живых, она либо не поняла этого, либо не захотела воспринимать. Посвятив меня в свои невзгоды, Кайса велела немедленно рассказать о них маме и папе, чтобы те наказали всех вокруг. Просто замечательное начало дня. Вот и зачем я пошла сюда?

После того как церемониальная часть моего вступления в титул закончилась и жрица вместе с капитаном Бертоном получили от меня новые распоряжения, я взялась за выполнение пунктов из своего списка.

«Узнать, что с сёстрами и где они».

Вот и узнала. Самая мелкая все месяцы просидела в четырёх стенах, изнывая от безделья, и только нянька развлекала её чем могла. Ни герцогу, ни Нейтану, ни даже Кристе не было до неё никакого дела. Хотя последней, может, и было, но, по словам Дастина, её к Кайсе не пускали. Создалось впечатление, что про малявку все забыли. Учитывая её нытьё, это не удивляло. После часа беседы я готова была замуровать сестру между стен, лишь бы никогда больше не видеть.

О том, что Калиста осталась в замке герцога, я услышала впервые. И у меня не было ни малейшего представления, как вызволить её оттуда. Вряд ли без личного приказа кого-нибудь из рода Нейрон сестру могли отпустить. Впрочем, этот кто-нибудь у меня был. Он сидел в камере в подземелье вместе со всеми, кто приехал с ним. Капитан Бертон оказался настолько суров, что взял под стражу даже прибывшую прислугу и придворных дам. А мне предстояло решать и их судьбу.

Но… всё стоило делать по порядку.

Отдав слугам новые распоряжения в отношении Кайсы, я велела переселить сестру в её прежние покои и возобновить занятия, которые были у неё до вмешательства герцога в нашу жизнь. Её же посещали какие-то учителя? Чем вообще занимаются девочки в десять лет? Я невольно вспомнила себя в таком возрасте. Мы с Кристой были неразлучны. Эта мерзавка всегда таскалась со мной. Нам некогда было скучать, как и всем вокруг нас. Удивительно, как родители и слуги не поседели раньше времени.

От приятных воспоминаний губы растянулись в улыбке, но я поспешила прогнать её. Те времена прошли, сейчас моя некогда любимая сестра свихнулась и предала нашу семью. И умерла для меня, как, видимо, я умерла для неё в ночь после бала.

Выйдя из покоев Кайсы, я достала из кармана сложенный лист, развернула его и перечитала все пять пунктов. Первые два можно было считать выполненными. Оставались ещё три. Насчёт писем мы со жрицей уже поговорили, но она не смогла быстро снять запрет Адаманта на их отправку и пообещала вернуться к этому в ближайшее время. Пока женщина занималась тем, что должно было опуститься на мои плечи.

Капитану Бертону я велела выяснить, куда исчезли все бумаги отца из его кабинета. Перепоручит ли тот мой приказ или будет разбираться сам – меня не волновало. Главное было – отыскать документы и вникнуть во все дела.