— Привет, — весело говорю я, улыбаясь паре. — Я Диана. Простите, что вломилась.

Она улыбается в ответ. Что бы я ни увидела в её глазах, оно исчезло, уступив место дружелюбному выражению. — Я Линси. А это Тайрик.

— Приятно познакомиться, ребята. Я поворачиваюсь к Шейну. — Скажи, пожалуйста, что у тебя есть алкоголь, потому что мне срочно нужно выпить.

— Что бы ты хотела?

— Ты знаешь, что я люблю, — кокетливо говорю я, затем сажусь на шезлонг, часть секционного дивана. Наклоняясь, чтобы начать расшнуровывать туфли, я бросаю взгляд на другую пару. — Никакой преданности, — говорю я им.

— Что? — спрашивает Тайрик, выглядя забавным. Он симпатичный парень с бритой головой и приятной улыбкой, но определённо не такой горячий, как Шейн.

— Моя лучшая подруга, — уточняю я. — Она не верна. Бросила меня сегодня вечером ради мужчины. Я вздыхаю. — Она на фазе медового месяца. Буквально, потому что они только что поженились.

— О, точно. Линси удивляет меня, кивая. — Люк.

Я замираю на секунду, прежде чем понять, что, конечно, она должна знать друзей Шейна. Мне нужно быть осторожной в том, что я говорю о Райдере.

— Да, моя лучшая подруга Джиджи вышла за него замуж, — отвечаю я. — Что, знаете ли, романтично и всё такое. Но теперь они неразлучны, и это уже второй раз за три недели, когда она отменяет девичник.

— В какой клуб вы собирались? — спрашивает Тайрик.

— Mist. Вход для девушек по пятницам бесплатный.

Да, я проверила информацию, прежде чем пришла сюда. Я не новичок.

Шейн возвращается, слегка усмехаясь. Я понимаю, почему, когда замечаю, что он держит. Мне приходится прикусить язык, чтобы не зарычать на него.

— Виски. В чистом виде. Как ты любишь. Он поднимает бровь.

О, значит, вот как будет? Он знает, что я ненавижу вкус виски. Ублюдок. Единственная причина, по которой я предоставила ему выбор напитка, заключалась в том, что я думала, что он сделает что-то милое, чтобы вызвать ревность у Линси. Например, принесет мне винный коктейль с маленьким зонтиком, торчащим из стакана.

Его злой взгляд заставляет меня сдержаться от гневного взгляда. — Спасибо, любимый.

Я принимаю наполненный стакан. С широкой улыбкой делаю крохотный глоток и стараюсь не подавиться.

Виски комнатной температуры — это мерзость.

— Это твой любимый напиток? — Тайрик звучит впечатленно. — Никогда не встречал женщину, которая пила бы чистый виски.

— О, конечно. Это моя фишка. Я обожаю его. Мой желудок горит. Вот что я получаю за то, что делаю одолжение Шейну Линдли.

— Дай-ка я тебе помогу, детка.

В следующий момент Шейн на коленях расшнуровывает ремешки на моих туфлях.

Несмотря на мою ненависть, я чувствую дрожь, пробегающую вверх по ноге и достигающую области между бёдрами.

— Спасибо, — говорю я, мой голос немного хрипловат.

Его рука задерживается на моей лодыжке. Он слегка гладит её, прежде чем встать, чтобы присоединиться ко мне на диване. Он садится, широко расставив ноги, и притягивает меня к себе, обнимая своей мускулистой рукой. От него пахнет приятно. Как мыло и сандал, с намеком на пряный лосьон после бритья.

— Знаю, ты расстроена из-за клуба, но я не совсем против того, что встреча не удалась. Он приближает свои губы к моему уху. — Ты выглядишь чертовски хорошо. Он шепчет эти слова, но достаточно громко, чтобы Линси и Тайрик могли его услышать.

— О, спасибо, милый. Я слегка поворачиваю голову, и наши губы вдруг оказываются в миллиметрах друг от друга.

Моё сердце переворачивается, на секунду я думаю, что он собирается меня поцеловать. Но он просто улыбается и подмигивает. Его рука лениво скользит по моему обнаженному плечу.

Я сглатываю. — Так, что вы делали до моего прихода?

— Ничего особенного. Просто болтали, вспоминали, — отвечает Шейн.

— Вы двое учились в одной школе, верно? — говорю я, переводя взгляд с Шейна на Линси. — А ты? — спрашиваю я Тайрика. — Ты тоже из Вермонта?

Тайрик качает головой. — Я из Бостона. Учусь в Бостонском университете.

— Круто. На кого учишься?

— Кинезиология.

— Правда? Я тоже, — восклицаю я.

— Не может быть. Ты спортсменка? — спрашивает Тайрик.

— Чирлидерша.

Линси вступает в разговор с вежливой улыбкой. — О, это круто. Я учусь в колледже исполнительских искусств. У нас нет команд NCAA, так что я не очень разбираюсь в этом, но признали ли черлидинг официальным видом спорта?

— Нет, не признали. Я не знаю, хотела ли она быть язвительной, но это так прозвучало. Тем не менее, я улыбаюсь ей в ответ. — Но должны были бы. Мы пашем, как кони.

Но она не первая, кто подразумевает, намеренно или нет, что черлидинг — это не официальный спорт. NCAA до сих пор его не признает, что полная ерунда, потому что кто на полном серьёзе может сказать, что черлидерши — не спортсменки? Мы тренируемся усердно. Мы невероятно гибкие. Чёрт, я могу выполнить гимнастические упражнения, с которыми хоккеист, такой как Шейн, даже не справится. Это не значит, что черлидинг более требователен, чем хоккей. Только то, что мы — спортсмены и заслуживаем признания.

Программа черлидинга в Брайаре очень конкурентоспособна. Как только начинается учебный год, мы входим в полный рабочий режим. Мы изнемогаем и доводим свои тела до предела, готовясь к региональным соревнованиям в ноябре. Затем, если нам повезет пройти дальше, мы едем на национальные соревнования весной.

К моему удивлению, парень Линси поддерживает меня. — Честно, наш отряд — просто сумасшедший.

— Ты играешь в футбол за BU? — спрашиваю я его.

— В баскетбол. И, бро, те номера, которые наши девушки показывают во время перерыва? Это невероятно.

— Поверь, я знаю. У BU отличная команда. Они почти нас обогнали на региональных соревнованиях в прошлом году. Я смотрю на Линси. — А ты? Шейн говорит, что ты балерина?

Она кивает. — Я занимаюсь в Консерватории Либерти в Коннектикуте.

— О, это потрясающе. У них отличная программа. Я снова тянусь за своим бокалом, пока не вспоминаю, что в нем. Так что он остается на кофейном столике, и я осторожно убираю руку. — На самом деле, я занималась балетом до четырнадцати лет.

— Правда? — Она выглядит заинтересованной. — Почему ты бросила?

— Это было слишком... — Я останавливаюсь, потому что почти сказала претенциозно. — Слишком строго, — заканчиваю я. — Мне кажется, что у меня есть дисциплина, но балет требовал больше, чем я была готова отдать. То же самое и с гимнастикой. Когда я была ребенком, я мечтала попасть на Олимпиаду. Пока не поняла, что у тебя нет жизни. Ты должен жить и дышать гимнастикой. Честно говоря, мне больше нравится преподавать, чем заниматься самой. Я буду тренером на молодежном черлидинг-лагере этим летом, и это так захватывающе.