Эта утрата… глубокая. Я никогда не испытывал ничего подобного. Эта зияющая дыра в груди, как будто кто-то вырвал то, что составляет мою суть, кусок меня, и оставил только боль и пустоту на его месте.

— Все хорошо, детка, — говорит она.

— Нет, не все хорошо. Его нет.

— Я знаю.

— Так как это может быть хорошо?

— Это должно быть. В противном случае я утону, — шепчет она.

Впервые за несколько дней я внимательно смотрю на нее. Я так переживал за себя, за Мэриан, и за папу, лежащего в больничной постели, что не замечал по-настоящему свою маму. Теперь я понимаю, как она полностью разрушена.

— Ты не в порядке, — говорю я. Я беру её за руку и веду к одному из кресел, заставляя её сесть.

— Нет, — признает она. — Я не в порядке. Он был моей любовью со школы. — Ее голос срывается. — Что нам теперь делать, Шейн? Как я должна жить без него?

Я тянусь к ней, но она спотыкается и идет к его столу.

— Как я могу жить в этом доме? — Она машет руками вокруг. — Я не могу оставаться в этом доме.

— Тебе не обязательно, — успокаиваю я её. — Мы что-нибудь придумаем.

Она держит спину ко мне, и я вижу, как её плечи поднимаются, когда она делает глубокий вдох.

Это то, что мне нравится в маме. Я видел, как она эмоционально реагировала на протяжении многих лет, но она может так быстро собрать себя, успокоиться в одно мгновение. Я наблюдаю, как она выгибает спину, выпрямляет плечи. Она снова берет на себя контроль. Она — управляющая городом Хартсонг, Вермонт. Она знает, как делать дела, и я люблю её за это.

— Мне нужна от тебя услуга, — говорит мама.

— Что угодно.

— Мэриан не вернется в школу до января. Нет смысла, так как скоро начнутся рождественские каникулы. Можешь ли ты взять её к себе на несколько недель, пока я буду заниматься вопросами наследства и искать новый дом?

— Ого. Ты серьёзно.

— Я не могу быть здесь, — повторяет она.

И я понимаю это. Он повсюду. Это мой дом детства, и я буду по нему сильно скучать, но мысль о том, чтобы быть здесь без него, невыносима.

— Я думала, что мы проведем праздники у твоей тети. Если это нормально для тебя, я сообщу остальной семье.

Я киваю. Обычно все собираются здесь, но я понимаю, почему она не хочет.

— И, конечно, Мэриан может остаться со мной, — говорю я маме. — Я поговорю с преподавателями, посмотрю, смогу ли я взять её на некоторые занятия.

— Думаю, ей это даже понравится.

— Я тоже. Она такая ботаничка.

Это первый искренний смех, который мы разделили за несколько дней.

— Я проверю, может, Диана или кто-то из моих друзей сможет провести с ней выходные, когда у меня будут игры.

— Звучит хорошо. Спасибо.

— Конечно.

Она снова обнимает меня. — Нам стоит вернуться туда.

— Нам действительно нужно?

Мама кусает губу. — Еще пять минут?

Без слов мы садимся напротив друг друга в папиных креслах. Столик, все еще заваленный его книгами, стоит между нами. Здесь мы можем почти представить, что его нет. Что он просто уехал проверять один из своих объектов, что он скоро вернется, и мы все вместе поужинаем. Мы сидим там, пока в конечном итоге стук в дверь не прерывает эту иллюзию и не заставляет нас вернуться к мрачной реальности.

Глава 52

Диана

Пропасть между нами

Декабрь

Шейн переживает трудности. Это вполне оправданно, конечно. Он только что потерял родителя, и я делаю всё, что могу, чтобы помочь ему. На данный момент это, по сути, означает, что я играю роль мамы для Мэрианны, пока Шейн играет роль папы.

Это не так уж плохо. Она одна из самых замечательных детей, которых я когда-либо знала. Но она также и Мэриан. Нельзя посадить такого ребенка перед телевизором весь день, не занимаясь с ней; у нее ум требует умственной стимуляции. Так что я стараюсь проводить с ней интересное время, когда только могу. Шейн тоже старается, но у него тренировки по хоккею каждый день, а у меня тренировки по чирлидингу каждый день. Поскольку Мэрианна не может оставаться дома одна, мы чередуемся в обязанности по уходу за младшей сестрой.

— Я заберу её из спортзала до твоей тренировки, — говорит он в четверг утром, за неделю до окончания зимнего семестра. — Во сколько? В четыре?

— Да. Урок заканчивается в три тридцать, так что мы будем там к четырем. Мэрианна сидит на моем занятии по физиологии. У меня нет никаких опасений, что этот курс для старшеклассников будет слишком сложным для этой девочки.

Я подхожу и обнимаю его. Через мгновение он обнимает меня в ответ, положив подбородок на мое плечо.

— Это жестоко, — говорит он.

— Я знаю.

Мое сердце болит за него. Я вижу горе в его глазах каждый раз, когда они встречаются с моими. Единственное время, когда этого нет, — это когда у нас интимная близость. Мы занимаемся этим довольно часто в моей квартире, пока Мэрианна спит у него. Думаю, это помогает ему, этот способ освобождения. И мне это помогает, потому что, честно говоря, секс с Шейном — лучший секс в моей жизни.

— Стоит ли нам зайти поужинать в закусочную, когда ты вернешься домой? — Cпрашивает он.

Я качаю головой. — Я встречаюсь с детективом Вендт.

— О, черт. Это сегодня? — Сожаление мелькает в его глазах. — Я бы пошел с тобой, но не думаю, что моя мама будет рада, если я приведу ребенка в полицейский участок.

— Нет, все в порядке. Мы просто обсудим некоторые моменты в моем заявлении. Мой адвокат будет там.

— А твой отец?

— Он не сможет прийти, но, как я уже сказала, это не так уж важно.

Я преуменьшаю значение этого. Встреча может и не является большой проблемой, но ситуация сама по себе таковой является. Прокурор продолжает дело против Перси, поскольку это его второй обвинительный приговор. Я даже не должна быть вовлечена больше, но его адвокат обращался к моему несколько раз в прошлом месяце. Перси зол на то, что я привела все в движение. Но даже если бы я захотела отказаться от обвинений, полиция этого не сделает. И, похоже, Перси слишком упрям, чтобы признать свою вину.

— Это так раздражает, — говорю я Шейну. — Он мог бы просто заключить сделку и получить условный срок. Все, что ему нужно сделать, это признать вину, и нам не придется тратить время в суде.