К сожалению или счастью, теперь сказать трудно, но открытие воздействия колонии на человека произошло после того, как Шидонай ушел из зоны наблюдения. В то время технологии были не настолько развиты, чтобы последовать за ним или даже создать нечто вроде маяка. Ну а потом и вовсе началась война, об исследованиях планеты-сироты пришлось забыть. У ученых осталась лишь материя, добытая одним-единственным зондом. Позже они нашли способ увеличивать объем мутагена, однако только адаптированного. Первородная материя закончилась, добыть новую никто и не надеялся.

Пока не явилась одна маленькая психопатка и не объявила, что найдет Шидонай.

– Никто не смог, а ты сможешь? – поинтересовался Стефан. В памяти снова мелькнул грозовой хаос и ощущение тела, разваливающегося на части. Легионер заставил себя проигнорировать это.

– Никто особо и не искал! – объявила Альда. – Я уже проверила! После того, как оказалось, что первородная материя создает очень опасных тварей, руководители Легиона запретили разыскивать Шидонай, постарались сделать информацию о нем максимально секретной. То есть, сам Легион этим не занимался, а у каких-нибудь пиратов или частных корпораций не было ни знаний, ни ресурсов для такого.

– У тебя тоже нет.

– Но будут! Я планирую организовать экспедицию, которая выследит Шидонай и получит новые образцы материи.

– Ты открываешь ящик Пандоры, – покачал головой Стефан. – Надо объяснять, что это такое, или ты грамоте обучена?

– Я знаю, что это такое, и… Я с тобой согласна. При любых других обстоятельствах я бы и сама назвала это омерзительной идеей, но теперь я не могу иначе. Ты ведь меня понимаешь?

Хотелось сказать, что нет, да еще и посмеяться над ней. А Стефан просто не мог, он осознавал: если бы у него был шанс вернуть Эви, один проклятый, самый ничтожный шанс, он бы тоже ради этого пошел против всей Вселенной.

– Понимаю, – неохотно бросил он. – А от меня ты чего хочешь?

– Помощи. В этой экспедиции нужен будет легионер, ты знаешь, почему. Даже телепат не почувствует первородную материю так, как легионер – но только из высших. А таких осталось немного! С Одханом по-прежнему все сложно, может и не проснуться, Шарлотта откровенно не в форме, Виндар слабоват… Остаешься только ты.

Вряд ли Легион прельщала идея рискнуть первым номером и снова потерять его. Но руководство могло согласиться, у космического флота нашлись бы нужные рычаги давления для такого.

Так что последнее слово оставалось за Стефаном. Если бы он отказался, никто бы его не заставил, в этом не было бы смысла. И ему следовало бы отказаться, потому что он не считал себя должником – ни Триана, ни его ручной телепатки. Да кто угодно бы отказался на его месте!

И все равно Стефан сказал:

– Хорошо. Я полечу. Хотя бы одни мозги на весь космический корабль вам не помешают.

Ну а о том, что легионеры способны не только ощущать первородную материю на расстоянии, но и лишиться рассудка, столкнувшись с ней, Стефан предпочел не напоминать.

Альде казалось, что самым сложным будет добиться разрешения на миссию от руководства. Нельзя сказать, что она ошиблась: и специальный корпус, и Легион поначалу отнеслись к ее идее скептически. Им казалось, что Альда создает новую проблему в момент, когда этих проблем и так накопилось слишком много.

Однако с помощью Вернона и даже Стефана ей удалось убедить руководство, что для всех здесь есть своя выгода. Если у Альды все получится, Легион вернет себе сильнейшего солдата в период недостатка воинов и кризиса, да еще и получит новые знания о мутагене. Спецкорпус проведет уникальный эксперимент в сфере применения телепатических и телекинетических способностей. Что же до риска, то он в любом случает возникнет – оставлять существо на Марсе нельзя, с ним придется взаимодействовать. Так не выгоднее ли получить при этом как можно больше пользы?

Ей все-таки выдали разрешение, хотя и с обязательным условием: любой эксперимент можно проводить, только когда существо вывезут с Марса. Альда не возражала, ей все равно требовалась пауза, чтобы добыть первородную материю – если такое вообще возможно! И все же телепатка была уверена, что организационных задержек больше не будет, «Северная корона» вылетит в ближайшие дни.

Оказалось, что она была слишком наивна.

– Я не полечу с вами, – объявил Киган, уверенно выдерживая шокированный взгляд телепатки.

Они собрались в одном из конференц-залов космической станции впятером – Альда, капитан Лукия, Киган, Стерлинг и Стефан Северин, который старательно делал вид, что просто свернул не туда и разговор совсем не слушает. Альда радостно объявила о том, что разрешение на миссию наконец получено – и нарвалась вот на такой ответ.

Нельзя сказать, что электрокинетик испугался, страха Альда в нем не чувствовала. Киган даже не узнал все подробности миссии, не выяснил, куда именно предстоит лететь кораблю с учетом того, что координаты Шидоная до сих пор не известны. Он заявил, что никуда не полетит, как только Альда упомянула сам полет.

– Почему? – только и сумела произнести она.

Можно было сразу отыскать ответ в его памяти, а телепатка пока сдержалась. Да, ей не нравилось то, что устроил Киган. Он для своего упрямства выбрал самый неподходящий момент из всех возможных! Но он все равно оставался другом и товарищем по оружию, так что Альде не хотелось вести себя с ним так, как ее отец вел себя со всеми, кто чуть умнее мокрицы.

– От меня там не будет толку, – покачал головой Киган. – Это сложная миссия, требующая серьезных усилий. Я не смогу на ней сосредоточиться, ты и сама это прекрасно чувствуешь.

– Я-то чувствую, а причин все равно не понимаю! Я думала, что хотя бы в своей команде могу быть уверена! Я понимаю, что вы с Трианом не ладили, но…

– Это здесь ни при чем, – прервал ее электрокинетик. – Это не личное… Точнее, личное, но в другом смысле. Я никогда не желал Триану смерти – и ты это знаешь. Если бы его спасение зависело от меня, я бы сделал все возможное.

– Переходи уже к той части, которая обязательно будет после «но», – холодно поторопила Альда.

– Но выбор не стоит между тем, чтобы лететь с вами или праздно шататься по станции и скорбеть. Выбор стоит между одной миссией и другой. Я выбрал ту, на которой смогу сосредоточиться. Прости.

– Я не понимаю… Что это за миссия?

– На Марс отправляется оценочная комиссия, – подсказал Стерлинг. – Ее цель – определить те компании и конкретных их представителей, которые были причастны к мятежу на Марсе.

– Я не смогу вернуть Римильду, – горько усмехнулся Киган, переведя взгляд на шрам, уродовавший его руку. Удалять этот шрам он хилерам категорически запретил. – Я не могу даже отомстить за нее, потому что уродец, убивший ее, слишком глуп для восприятия мести. Но я могу знатно подпортить кровь тем, кто создал обстоятельства, из-за которых она погибла. Я хочу быть частью комиссии, я хочу лично убедиться, что никто не откупится и не заметет следы.

– Я тоже подал заявку на эту миссию, – поспешно добавил киборг. – И меня уже приняли. Простите…

Альда беспомощно переводила взгляд с одного на другого. Стерлинг явно был смущен, он опустил голову, сделав вид, будто его остро заинтересовала чистота собственных ботинок. Киган же ее взгляд по-прежнему выдерживал, в нем Альда чувствовала смесь печали и упрямства.

Снова мелькнуло желание поступить так, как поступал обычно Вернон. Воспользоваться силой, потому что цель оправдывает средства. Позабыть, что перед ней друзья – потому что какие они друзья после такого? Альда подавила этот порыв, хотя далось это ей сложнее, чем обычно.

Если отбросить собственные эмоции, она могла понять, почему эти двое ведут себя так. Киган, как ни странно, прав во всем. Очевидно, что смерть Римильды ранила его так сильно, что просто вскочить на ноги и бодро побежать дальше уже не получится. На любой навязанной ему миссии электрокинетик будет отвлекаться, раздражаться, он быстро допустит ошибку, которая погубит и его, и других. Он осознает это и принимает верное решение.