– Почему же ты не ешь, дочь моя? – спросил Райгар надувшуюся Катрину.

– Я не голодна, отец.

– Вот значит как? – спросил он, глянув на нее исподлобья. – Все тоскуешь по своему принцу?

Виренея пихнула мужа локтем, опасаясь, что сейчас будет скандал, а лорд Уолтер тем временем осушил второй бокал и принялся за рыбу.

– Нет, отец, что ты, я пытаюсь забыть его. – с издевкой произнесла она. – Ты ведь этого так желаешь, да?

– Ты всегда была дерзкой, но сейчас особенно, давай не портить семейную идиллию, хотя бы сегодня.

Катрина гневно посмотрела на своего отца и стукнула ладонью по столу, уронив некоторые столовые приборы на пол.

– Для этого ты запер мать моего мужа в замке, а его самого в темнице, что бы не портить семейную идиллию, я правильно тебя понимаю? Ты все испортил сам не так давно, так что не смей меня винить в своих бедах, ты жалкий… – вдруг поняв, что говорит Катрина, остановилась и умолкла.

– Что же ты замолчала, продолжай. – говорил, Райгар. – Как ты меня назвала, жалкий?

– Да, отец, именно так. – ответила Катрина, злобно посмотрев на него.

– Хочешь к своему принцу? Что ж, давай. Я скажу страже, чтобы вас двоих заперли в холодной, сырой темнице, может быть, так ты поймешь, что нужно уважать свою семью.

– Ты потерял мое уважение, папа.

Катрина встала из за стола и поспешила покинуть обеденный зал. Остановившись перед каменной аркой, ведущий в освященный факелами коридор замка, она обернулась и в последний раз посмотрела на отца.

– Я тебя ненавижу. – прошептала она и выбежала прочь.

Сердце Райгара сжалось, и злость на гневные слова дочери усилилась.

– Ах, вот как ты заговорила, что ж, дочь, твое право… Тогда моим правом будет обезглавливание твоего благоверного, может быть, так ты научишься чему ни будь! – крикнул он ей вслед.

Виренея с ужасом глянула на своего супруга и треснула ему по лицу. Отец сидевший за одним с ней столом придавал ей смелости как никогда и она злостно смотря на Райгара видела ястреба в гневе а не своего мужа.

– Не, смей так говорить с нашей дочерью, не смей, слышишь.

– Не тебе мне указывать! – скривился он.

Началась ругань и громкими были их крики. Тут неожиданно трапезничавший лорд Уолтер встал из за стола и громко крикнул. Король и королева удивленно посмотрели на него и прекратили ссору.

– Посмотрите на себя, вам не стыдно? Сидите здесь и ругаетесь, в то время как ваша дочь заливается в слезах! Посмотрите вокруг, чтоб вас! – выругался Уолтер, стукнув кулаком по столу. – Ваш сын мертв, ваша дочь не желает видеть вас, а на ваши земли надвигается война, в то время как вы сидите здесь и лаетесь друг с другом, словно свора дворовых собак! Вы семья, поймите же это, вы что, забыли?! Так я могу напомнить вам! Ваша сила в вашем единстве, а по одиночке вас сломают! Поэтому попрошу прекратить склоки и спокойно доужинать, а после извиниться перед вашей дочерью. – сказал он и уселся обратно за стол, налив себе еще один кубок.

Никто не смел в таком тоне разговаривать с королевой, тем более с королем, никто, кроме лорда Уолтера, являющимся авторитетом у правителя востока. Они молча посмотрели на лорда Уолтера, а затем глянули друг на друга. Райгар как будто впервые увидел жену, и глаза его засияли, как много лет назад, когда он впервые увидел ее, будучи юной принцессой.

– Он прав, твой отец как всегда прав. – сказал Райгар сделав глубокий вдох. – Вокруг лишь зло.

– Я не держу зла на тебя, в отличии от нашей дочери. – ответила Виренея и положила свою руку в руку короля, скрепившись в крепкой хватке.

Лорд Уолтер, наблюдающий за семейным примирением, улыбнулся и продолжил поглощать пищу. Дальше ужин продолжился без происшествий, и около одиннадцати часов король и королева покинули обеденный зал, оставив лорда Уолтера в одиночестве. Он принимал пищу не спеша и предпочитал одиночество шумным банкетам и компаниям. Виренея за руку с мужем шла по длинному коридору, пока вдруг он не остановился у своей спальни.

– Ты не пойдешь со мной? – спросила она мужа.

– Не думаю, что я смогу сейчас подобрать подходящие для нее слова… Наберусь смелости и сам приду к ней а сейчас оставь меня.

– Как пожелаешь. – тихо ответила Виренея.

Она, проводив мужа в покои, поцеловала его в губы и направилась к дочери, пытаясь убрать подступающий ком к горлу. От долгожданного поцелуя ее сердце немного оттаяло, и она воспылала надеждой на возобнавление нормальных, хороших отношений со своим супругом. Но вина перед Катриной была сильнее, чем все остальное. Она чувствовала себя виноватой в том, что случилось между Райгаром и ею, но таила надежду вернуть общение с дочерью. Дойдя к двери, она постучалась, но ответа не последовало. Тогда она зашла внутрь и сквозь темноту попыталась найти силуэт своей дочери. Ее дочь сидела на балконе и смотрела в небо, наблюдая, как яркая луна выплывает из ночных туч. Заметив, что в светлицу вошла мать, она, не оборачиваясь, сказала ей, чтобы та уходила. Она легко распознала маму. Аромат ее лавандовых духов чувствовался на милю, и, идя по темному коридору замка, Катрина уже знала, что эта была ее мать.

– Я не могу уйти, доченька. – прошептала Виренея, пройдя к балкону.

– Я знаю, что ты хочешь сказать.

– Неужели? – сказала вопросительным тоном королева.

– Ты скажешь, чтобы я простила отца и забыла все обиды, но этого не будет, я не сделаю этого, как бы ты не уговаривала.

Королева удивленно посмотрела на свою дочь и положила руку ей на бедро.

– Нет ты точно не угадала, я этого не скажу, скажу лишь то, что бы ты простила меня, свою мать.

Катрина повернулась и посмотрела в лицо Виренеи, глаза которой начали намокать.

– Я прошу у тебя прощения, дочь моя, я ужасная мать, раз позволила испытать тебе все тяготы, которые ты перенесла… Прости меня, доченька. – сказала королева и зарыдала.

Катрина обняла маму и начала поглаживать ее по спине.

– Все в порядке, мамочка, я тебя не виню, я вижу, что с отцом у вас отношения не самые лучшие, и ты пытаешься найти компромисс между нами, разрываясь на обоих… Я люблю тебя, мама, за то, что ты просто есть… И отца люблю тоже, но обида за его поведение превыше… Если он сделает что обещает, если он казнит Дастина… Я… Я не хочу его видеть здесь, по крайней мере, сейчас.

– Это твое право, солнышко мое, как скажешь.

Взгляд Виренеи упал на лежавшие рядом на тумбе листки с надписями. Узнав в них подчерк своей матери, она ахнула и принялась читать строки. Это были стихи Висенты, подаренные отцом Виренеи Катрине в день приезда. Вот некоторые отрывки этих самописных произведений победоносной госпожи, которые Катрина, сидя на балконе, перечитывала в этот вечер до прихода матери.