И вот шли годы, и дружба, как и общение правителей, стала все реже и реже, превратившись со временем в поздравительные письма и донесения, которые тоже вскоре канули в прошлое. Толи дело их дети, наследники своих семей, общающиеся на протяжении этих лет письмами и в ожидании следующей встречи.

– Так чего же мы ждем, позвольте пригласить вас в трапезную. – произнес Райгар, подавая руку своей жене. – Ваше высочество. – обратился он к Виренеи. – В этих коридорах и каменных залах трудно не заблудится, я буду вашим персональным проводником, а насущные дела обсудим после свадьбы.

– Знаешь, лет двадцать назад я бы еще послушала тебя, но теперешняя я, которая побывала в каждых уголках и потайных ходах этих стен, не станет этого делать. – влюбленным голосом ответила она. – Возможно, если ты настойчиво заинтересуешь меня, я, так уж и быть, прогуляюсь с тобой по замку.

– Как вам будет угодно, моя королева. – произнес Райгар неожиданно для Виренеи, подхватив ее и взяв на руки.

Она от таких резкостей задрожала и вцепилась в доспех мужа.

– Достаточно настойчиво? – спросил у растерявшейся королевы Райгар.

– Вполне. – настойчивым и запыхающимся голосом ответила Виренея. – Но я предпочла бы пойти сама, да и потом, доспех тяжелый, не хочу, чтобы раньше времени у тебя отказали руки, которые сегодня ночью могут мне понадобится.

Райгар аккуратно опустил на землю Виренею и, отдышавшись, поправив свой наряд, они под руку двинулись из часовни.

Тем временем Джерем нахаживал круги по большой и просторной комнате одного из крыльев замка и вспоминал произошедшие недавно события: приезд в столицу, словесную стычку на мосту и свадьбу. Образ Галантира, такого правильного и до безумства спокойного командира, плотно отложился у него в голове, и наверняка, подозревая, что судьба пересечет их вновь, он делал очередной шаг по слегка скрипучим половицам и с недовольной ухмылкой глядел по сторонам. Ему было не очень находится так далеко от своей страны, в этих чужих землях и в этой, как ему казалось, варварской, дикой стране, скрывающей свое истинное обличие под маской шикарных строений, великолепного этикета и маскарадов. Противное притворство всех вокруг, словно стая птиц, окружившая спящего дракона, выводила командира из себя, но в то же время держала в узде, не давая натворить глупостей. Вдруг в комнату кто то вошел и Джерем, будто почувствовав огненное дыхание, присел на колено и поклонился.

– Ваше высочество. – произнес он, отдав честь появившейся в дверях Галатее. – А вы почему не пируете со всеми? – спросил он украдкой у своей королевы.

– У меня к вам такой же вопрос, лорд командующий. – ответила Галатея, пройдя внутрь.

– Эти пиры не для командиров, ваше высочество, мое место в бою, но никак не здесь.

– Однако же, сир Джерем, позвольте заметить, вы здесь.

– Да, ваше высочество, как и вы.

Они посмотрели друг на друга, и, ни обмолвившись, ни словом, королева весьма изящно кивнула ему своей черноволосой головой.

– Ладно, раз уж мы оба здесь, не на своих местах, у меня для вас поручение, точнее у моего мужа.

Галатея протянула командиру письмо, заранее вытащенное из кармана ее платья, и он в неведомом любопытстве принялся распечатывать его. Пробегая глазами по аккуратно написанным чернильным строчкам, он внимательно следил за каждым шагом королевы, и вот, дочитав до конца и взглядом упёршись в красную восковую печать, он отложил письмо на лежащий рядом стол и поправил свой поясной ремень.

– Вы негодуете? – спросила она Джерема, дочитавшего приказ.

– О чем вы, ваше высочество?

– О той словесной перепалке на мосту с командиром Галантиром.

– О, ваше высочество. – усмехнулся Джерем, пытаясь оправдаться. – Я вас уверяю, это было ничего больше, как просто переброска парой, тройкой фраз, уверяю вас, никакой обиды и злобы.

– Что же, это хорошо, нам ведь не нужна еще одна война?

Джерем послушно кивнул королеве и моргнул глазами.

– Когда собираться, ваше высочество? – спросил Джерем, глядя на королеву.

– Следующим утром, отдохните в столице командир… Но я так полагаю, у вас есть приемник? Кто то должен будет руководить нашими солдатами в этой столице после вашего отъезда, лорд командующий, кто то должен будет охранять меня.

– Разумеется, ваше высочество, я поручу эту задачу двум своим лучшим лейтенантам… Разрешите идти, ваше высочество?

– Идите, сир Джерем, и аккуратнее на дорогах.

– Конечно, моя королева. – улыбнувшись, ответил командир и покинул комнату.

За воротами Старшей крепости, примерно в это же время…

– Ну, как там? – спросил, казалось, в сотый раз. – Катрина, ты скоро?

– Почти все, Дастин, потерпи немного.

Он лишь с улыбкой посмотрел в затемненное окно сарая и принялся затягивать вожжи на своем скакуне.

– Так, значит, ты Пегас. – произнес Дастин, осматривая гладкую гриву черно бурой лошади. – Славный конь. – поглаживая гриву, молвил он.

Это был не простой конь, каких было множество, резвый и сильный скакун породы Брайгахских резвых жеребцов, славящихся своей выносливостью и прытью на всем юга – восточном материке. В тех краях, где вырос Дастин, обитают разные породы благородных скакунов, но таких коней не сыщешь, и, кажется, у живущих на востоке есть немножечко больше преимуществ перед собратьями с запада. Такой конь может стоить в несколько раз больше надела земли вместе с пяти десятью головами рогатого скота, ну и за частую владельцами этого ездового животного являлись какие ни – будь лорды или знатные господа, имеющие набитый золотом карман.

– Быть принцессой… В этом есть свои плюсы. – раздался голос откуда – то из – за спины.

Он обернулся и увидел ее: шикарное свадебное платье сменилось стеганным кожаным комбинезоном со множеством металлических вставок, красивыми плотными сапогами, так изящно оплетающие своими завитками ее стройные ноги. И этот взгляд, ох, это взгляд, если бы вы только видели ее взгляд в момент, когда она предстала перед своим возлюбленным в таком обтягивающем ее молодое тело одеянии. Так же он не мог не заметить ее внезапную перемену характера, словно одна личность заслонила собой другую. Такая нежная и хрупкая там у алтаря, и такая боевая и резвая здесь, в конюшне. Никогда прежде он не видел ее такой и всегда привык брать на себя роль каменной стены, но, похоже, не в этом случае, здесь они были на равных.

– Слегка тесноват в груди. – пожаловалась Катрина обомлевшему Дастину.

Дастин не мог сказать ни слова, уж настолько сильно она зацепила его своим видом. Никогда прежде он не видел, чтобы что ни будь облегало ее тело так сильно, как этот комбинезон.