– Благодарю! – картинно отвесил мне реверанс Таран.

На что я тут же блеснула эрудицией и попросила:

– Не паясничай!

Вообще результат от проведенных в столице дней меня впечатлял. Казалось, что я органично вписалась в эту среду, которую поначалу считала враждебной, и вполне уверенно чувствовала себя в общении со всеми категориями жителей.

– Пошли в машину! – наконец пригласил полицейский Шмеля.

– Зачем?

– А сам как думаешь?

– Командир… – протянул Шмель.

Я вспомнила, что за пересечение двойной сплошной налагается не только штраф, в отдельных случаях могут и прав лишить, и кинулась к полицейскому:

– Товарищ милиционер! Погодите!

– Сейчас окажется, что я ее еще и изнасиловал, – грустно пошутил Шмель и зло сверкнул в мою сторону глазами.

– Что еще? – с недовольным видом обернулся полицейский.

– Он нарушил правила по моей вине, – сказала я.

– С тобой отдельно поговорим, – заверил полицейский и забрался в машину.

– Почему? – возмутилась я. – Неужели за то, что человек бросился на помощь другому, нужно его сразу под пресс класть? Что за город такой?!

– Серега! – окликнул лейтенант сержанта и приказал: – Отпусти их!

– Уверен?

– Точно тебе говорю!

Наташа подошла и встала рядом.

– Садись в машину! – потребовал Таран.

Наташка осмелела и надменно задрала подбородок, сопроводив это действо фразой:

– И не подумаю!

– Смотри! – Таран двинул к машине вслед за Шмелем, который на ходу прятал документы в нагрудный карман рубашки. Только сейчас я обратила внимание, что парни довольно хороши собой. Оба широкоплечие, выше меня на полголовы, а лысина Шмелю очень даже шла, у него был правильной формы череп.

«А они ничего себе», – подумала я.

– Пошли! – Наташка взяла меня под руку, словно старую знакомую, и увлекла к тротуару.

– Не очень хорошо получилось, – пробормотала я, прокручивая пережитое в голове.

– Все нормально, – успокоила она и спросила: – Тебя как зовут?

– Марта, – представилась я и приготовилась к тому, что она сейчас скажет что-нибудь насчет моего имени. Но, к моему удивлению, Наташа ничего не сказала.

– А твое имя я уже знаю, – произнесла я.

– Ты, правда, думала, что меня похищают? – спросила Наташка.

– А что?

– Смелая! – восхитилась она.

– Какая есть, – пожала я плечами. – Они ведь сказали, что ты должна что-то вернуть…

– Действительно. – Наташка поправила ремешок сумочки на плече. – Стыдно признаться, но я сперла дома деньги, чтобы сюда приехать. Ты считаешь, что я дрянь?

– Нет, что ты! – заверила я ее и объяснила: – Просто теперь знаю, что меня к тебе притянуло.

– И что?

– Я тоже деньги сперла, чтобы в Москву уехать…

– Да ладно! – не поверила моя новая знакомая и замедлила шаг.

– Вот тебе и ладно, – передразнила я ее. – У бабушки.

Неожиданно я вспомнила, что уже давно не звонила матери. Однако эту мысль тут же сменила другая: «Как теперь до Люблинской улицы добраться?»

– Ты где остановилась? – спросила Наташка.

– У знакомых, – ответила я уклончиво, но не удержалась и похвасталась: – Развела одного лоха…

– Да ладно! Неужели квартиру купил?

– Нет, просто у него живу…

– Спишь с ним?

– Пока нет, – призналась я и, в свою очередь, спросила: – А ты где живешь?

– Квартиру в этом районе снимаю, – объяснила она. – Как раз у дома они меня и вычислили…

– Так теперь тебе туда опасно соваться?

– С чего ты взяла?

– Сама сказала, вычислили, – напомнила я.

– Мне Шмель привез от мамы посылку, – стала рассказывать Наташка. – Я ему здесь и назначила встречу. Кто же знал, что братец с ним увязался, а пока Шмель меня ждал, за углом магазина притаился?

– Понятно. А деньги ты у кого тиснула?

– У брата. – Наташка с шумом перервала дыхание. – Он копил на машину…

– Твой брат бандит? – попыталась я угадать.

– Какой, к черту, бандит? – изумилась вопросу Наташка. – Автослесарем работает в мастерской, а ночью подрабатывает там же сторожем. Мы ведь мотаемся из деревни сюда и обратно…

– Из деревни? – не поверила я.

– Что, не похожа? – догадалась она. – Многих удивляет. Это из-за того, что с деревней народ знаком из сериалов. Я сама, например, заметила, что даже москвичи многие неправильно говорят, а одеваются – и вовсе отстой…

– Что есть, то есть, – согласилась я и спросила: – А ты где закрепилась?

– В магазине косметикой торгую два дня через два, а в остальное время аудит провожу…

– Это как? – не поняла я.

– На ночь магазин закрывают, и мы в нем специальными сканерами товар считаем, – пояснила Наташка.

– А зачем магазин каждую ночь проверять?

– Но ведь не один и тот же! – рассмеялась она. – Их в Москве тысячи. И продуктовые, и косметика, и книжные. Какой дадут, туда и едем…

– И сколько за ночь?

– Тысяча с лишним ночь, в месяц таких выходов пять или шесть…

– Всего?

– Так это подработка, – напомнила Наташка. – Как раз на коммуналку хватает.

– Ты снимаешь квартиру?

– А то…

– Одна живешь? – засыпала я ее вопросами.

– Хочешь ко мне? – оживилась она.

– Возможно, – проговорила я, размышляя над предложением.

– Так давай! – подначивала новая знакомая. – Вместе легче. Я могу и в магазин тебя пристроить. В нашем не полный комплект, да и по сети есть вакансии…

– Я подумаю, – пообещала я на полном серьезе.

– Быстрее думай! – предупредила она. – А то Аська ко мне окончательно переберется.

– А это кто такая?

– Аська из области, – ответила Наташка. – Работает в парикмахерской. Я с ней случайно познакомилась. Стричься пришла, а она по телефону говорит. Из разговора поняла, что землячка. Теперь забегает иногда.

– А она где остановилась?

– Аська ухаживает за больной женщиной, у нее и живет. А сын этой женщины ей платит…

– Сиделка, значит?

– Она парикмахер, а за женщиной так, подработка…

– А с парнем, если он у нее есть, где встречается? – задала я ей резонный вопрос.

Действительно, меня сразу озадачило, куда, если что, привести молодого человека? Наверняка старуха сварливая, да и сын выдвинул определенные условия. И вообще я и представить не могла, как это за кем-то ухаживать. Мыть, стирать, менять подгузники, не дай бог, конечно. Задумывалась над этим, когда смотрела вакансии в Москве. Сиделки нарасхват, да и платят им достойно. Но это точно не для меня.

– Мы на эти темы с ней не общались, – ответила Наташка.

– Послушай! – спохватилась я. – А что такое «пятак»?

– В смысле? – не поняла она.

– Когда тебя брат в машину усадил, то приказал Шмелю везти к «пятаку», – напомнила я.

– Не что, а кто, – поправила она зло и объяснила: – Козел один…

– Вопросов нет. – Я поняла, что ей даже говорить об этом человеке неприятно. Но Наташка все же решила удовлетворить мой интерес.

– Руслан Пятов, – сказала она. – Тварь еще та…

– Не хочешь, не рассказывай, – кивнула я, хотя на самом деле мне стало до ужаса интересно, почему родной брат решил везти сестру к какому-то Пятаку, от одного имени которого у нее волосы встают дыбом.

– Это его начальник, – продолжала она. – Я еще в школе училась, на каникулах к брату приехала. Он меня с ним и познакомил. Здоровый! И вредный. Глаз из-за жира не видно. В общем, стал он еще тогда мне знаки внимания оказывать. А как Максим отвернулся, Пятак сразу ко мне под юбку полез…

– Максим – это брат? – спросила я.

– Ну да, – подтвердила Наташка. – Странно, почему ты до сих пор об этом не знаешь?

– Ничего странного, ведь его при мне только Тараном называли.

– Ему это нравится, – сказала она.

– У вас, наверное, фамилия Тарановы, – попыталась я угадать. – Или Тарасовы…

– Почему так решила?

– Прозвище у него странное.

– Сальниковы мы, – пояснила Наташка. – А кличку ему дружки придумали за прямолинейность. Он что думает, то и говорит. Таран, одним словом…