С каждой фразой Пак Сумин подходила ко мне все ближе и ближе, пока в итоге не уперлась лбом мне в грудь. Я не видел сейчас лица девушки, но чувствовал, как она дрожит. Я же стоял и не знал, что ответить на эти слова. Ведь если все было так, как сказала Пак Сумин — а оно так и было, сейчас я это видел отчетливо — то я сильно недооценивал годзиллу. И совершенно неправильно понимал ее слова о преданности и о том, что я должен оставаться вместе с ней и помогать в ее делах.

— Ты зачем в меня пультом бросила? — спросил я.

— Потому что бесишь, — ответила Пак Сумин куда-то мне в грудь, не поднимая головы.

— Бешу?

— Да, бесишь. Ты даже для южнокореца слишком странный и умный, не говоря про северян. Я наводила справки. Ты человек-загадка, это и бесит. Твои тайны.

— Хочешь выведать все мои секреты? — спросил я, кладя ладони на плечи девушки. Пак Сумин же даже не дернулась, только еще сильнее прижалась к моей груди лбом.

— Хочу, — ответила Пак Сумин.

— Рассказать один?

— Давай.

— Он тебе может не понравится.

— Я рискну.

— Помнишь нашу первую встречу?

— Когда ты без предупреждения полез к моему ноутбуку?

— Я хотел тебе помочь.

— Мог бы что-нибудь сначала сказать.

— Не важно. Ты помнишь, что пролила на меня мой кофе?

— Смутно.

— Этот кофе стоил мне десять тысяч вон. Я на эти деньги мог жить минимум три дня, но решил впервые попробовать кофе на юге, а ты вывернула на меня весь стакан, толкнув мой столик.

— И в чем секрет?

— После этого случая я стал сам про себя иногда называть тебя годзиллой. Особенно, когда ты злишься или голодна.

— Таким огромным сильным драконом, который крушил Токио? — уточнила Пак Сумин.

— Ну, скорее это радиоактивный динозавр. Но да, он очень сильный, и все разрушал вокруг себя. Прямо как ты поступила с моим кофе.

— И в этом твой секрет?

— Ну да. Я предупреждал, что он тебе может не понравится. Как и другие.

— Да нет, нормально. Мне такое подходит. Я бы хотела быть огромным сильным динозавром, чтобы растоптать этот проклятый город. Или хотя бы мою семейку. И триаду. И кого угодно, — ответила Пак Сумин.

Руки девушки скользнули по моим плечам, и в следующий момент она обхватила меня за грудь под руки, будто столб, за который пыталась сейчас удержаться.

— Ты не обиделась?

— У меня никогда не было таких милых прозвищ, — ответила девушка.

— А какие были?

— Косоглазая сучка, например.

— Это когда ты училась в Европе?

— Да.

— Сраные расисты.

— Ну, мы тоже недолюбливаем белых.

— От них воняет.

— От тебя сейчас тоже воняет.

— И от тебя.

— Я пыталась сходить в душ, там полотенец нет.

— Я позову горничных, пусть принесут.

Тишину спальни внезапно разорвало утробное рычание живота Пак Сумин, отчего девушка, казалось, едва не расплющила собственное лицо о мою грудину. Во всяком случае, уткнулась в меня она с такой силой, что мне даже стало больно.

— Ты когда в последний раз ела?

— Вчера утром? Не помню.

— Давай я что-нибудь закажу.

— Просто завари лапши.

— Тебе нужно нормально поесть. Да и я бы перекусил чего-нибудь жирного.

— По запаху чувствуется. Ты хоть там нас не опозорил перед коллегами?

— Думаю, что нет. Во всяком случае все запомнят менеджера Кима.

— А он что учудил?

— Спал в обнимку с костром.

— А он знает толк в отдыхе на природе, — хихикнула Пак Сумин.

— Это точно, — с улыбкой ответил я. — Рис с тушеной свининой?

— И острым соусом. И возьми закусок, — с готовностью добавила годзилла.

— Закажу навынос в лифте, — ответил я, отпуская Пак Сумин и поворачиваясь к двери.

— Ты помни, что у меня в заложниках твои документы… — протянула девушка.

— Не трогай паспорт, его очень долго и муторно восстанавливать. Еще и пошлину заплатить придется, — на автомате ответил я, и только потом понял, что сейчас Пак Сумин надо мной издевается. — Ладно, скоро вернусь.

Уже выходя из квартиры я услышал, как хлопнула дверь в ванную — Пак Сумин пошла в душ.

Меня же разрывало от противоречивых чувств. Что сейчас произошло? Почему? Как? Мысли метались в моей голове, словно рой разъяренных пчел. Даже не задумываясь, я оставил заявку на полотенца на посту охраны на первом этаже, зная, что они быстро и без проблем передадут мою просьбу обслуживающему персоналу. После чего вышел на улицу и машинально повернул в сторону одного из наших с Пак Сумин любимых ресторанов. Заказ я сделал с телефона еще в лифте, как раз, пока дойду, все будет готово.

Я раз за разом прокручивал в голове сцену, где Пак Сумин прижимается к моей груди лбом, обнимает, совершенно естественно, будто бы сто раз уже это делала. Прокручивал, как странно она отреагировала на свое прозвище. Я был уверен, что она вспылит и я смогу вырваться из петли, которую она мне устроила своим признанием о том, что случилось с ней в подвале, что с ней сделала Ким Аран. Но ее реакция была совершенно иной. Если Джин Су в моих словах увидела сравнение с уродливым монстром, то Пак Сумин — с сильным и необузданным существом, которое способно за себя постоять. И этот ее взгляд на мое к ней отношение совершенно сбивал меня с толку.

Погруженный в свои мысли я не заметил, как рядом свистнули тормоза, а передо мной появились двое в строгих костюмах.

— Кан Ён Сок? — спросил один из них.

Мой внутренний параноик, усыпленный мыслями о Пак Сумин, буквально взвыл, но было поздно. Как только я поднял глаза, то почувствовал, как две пары сильных рук подхватывают меня под локти и открывают от земли.

— Не дергайся, — сказал второй мужчина в костюме, после чего меня бросили в открытый кузов микроавтобуса.

Хлопнула дверь, взвизгнули шины. Темно-синий Фольксваген Транспортер, такой популярный у всяких спецслужб и охранных фирм за свою вместительность и надежность, вклинился в общий транспортный поток Сеула.