– В комнате смеха?! Где кривые зеркала?

– У тебя извилин нет в башке, – Саша рассердился на своего дружка и замолчал, нахмурив брови. Наклонив голову, стал рассматривать небольшой камень.

– Смотрите, золото, – сказал он вдруг нам.

– Покажи, – попросил я.

– Тебе покажи, – передразнил он меня и сунул камень в карман кожаной курточки.

– Миллионер, будем, что ли дальше работать или в лагерь пойдем? – спросил иронически Виктор своего приятеля.

– А что там делать? На нарах в палатке лежать?

– Тогда пошли на рыжую сопку. Леонид говорил, что об неё самолёт разбился.

– Сегодня уже поздно. Лучше с утра сходим. Отпросимся у Голованова в ближайшее воскресенье.

– Давайте спустимся вниз в распадок, попьём воды в ручье.

– А льда не хочешь?

– А где ты его возьмёшь? – недоверчиво спросил Виктор.

– Да ты на нём сидишь, – ответил Саша.

– Не на льду, а на мху.

– Дурак, смотри!

Саша сорвал под ногами мох. Под покровом мха забелел лёд.

– Ну, ты гигант! – воскликнул Виктор.

– Знаешь, мне идея пришла в голову. Сделаем мороженное, – предложил Саша.

– Из чего? – неуверенно спросил я, ожидая подвоха.

– Из сгущенки. Заморозим здесь во льду.

– С вами, я смотрю, не пропадёшь, – сказал я, прерывая наш отдых. Мы поднялись. Взяли в руки топоры.

***

Далеко внизу расстилались долины с мягким покровом мха. С сопки сбегали вниз каменистые кручи, заросшие кустами чёрной и красной смородины. Склоны сопки были усыпаны брусничником. Прошлогодних ягод было так много. Полежав под снегом и морозом, они почернели, налились сладким соком, стали мягкими. Мы накинулись на лакомые ягоды. Ели их до оскомины на дёснах. Срывая их осторожно горстями, отправляя прямо в рот.

Лёгкий ветерок отогнал комаров. Как необычна природа севера! Она сохранила свои первозданные черты. Казалось, в этих местах ещё не ступала нога человека. Куда не обратишь свой взор, кругом причудливо уходят в необозримую даль синие сопки, переходя в снежные вершины, где летом никогда не тает снег. Тёплый воздух проникает в ледовые кладовые замёрзших сопок, оживляя древнюю воду и наполняя ей истоки тихих еле журчащих ручьёв. После долгого перехода встретишься с таким маленьким ручейком. Встанешь перед ним на колени и напьёшься обжигающей губы студёной водой.

С сопки хорошо было видно пройденную нами просеку на соседней сопке.

Виктор внимательно всматривался вдаль. Его что-то заинтересовало. Он повернулся к нам.

– Не пойму, что-то в просеке движется или мне кажется?

Мы стали смотреть в сторону просеки. Я прищурил глаза. До просеки отсюда было примерно с километр. Либо ветер качал ветки стланика, либо двигалась какая-та точка, то, появляясь, то, исчезая в зарослях.

– Да это же медведь! – догадался Саша.

– Точно медведь! – в раз, выдохнув воздух из груди, ответили я и Виктор.

По телу пробежала дрожь.

– Вот это да. А мы собирались идти туда работать после обеда.

– Нет, меня туда теперь ничем не заманишь! – воскликнул Виктор. Непонятно какие мысли появились у него в голове, если он выразился так восторженно? Не поймёшь: обрадовался или расстроился.

– Гори синим огнем такая работа! – добавил запальчиво я, поддерживая общее настроение, не задумываясь.

– Надо у Голованова попросить пистолет, – предложил Саша. От волнения он встал на цыпочки и приобрел уверенность.

– Ты что в медведя стрелять собрался? – усмехнулся я.

– Если ближе с ним встретишься, наложишь в штаны, – добавил Виктор, снисходительно посмотрев на друга.

Ветер дул в нашу сторону, поэтому медведь не замечал нашего присутствия. Но на таком расстоянии он вряд бы нас учуял. Мы потихоньку сползли на противоположный склон сопки. Направились, не мешкая, прямо в лагерь. Гуськом друг за другом. Чуть ли ни бегом.

– Вы что, как ошпаренные примчались? – улыбаясь, спросила нас Клава, выходя из своей палатки.

– От медведя убежали! – посмеивался Николай Иванович, снимая очки, оторвавшись от любимого занятия – от теории шахмат, видя наше замешательство.

Время было обеденное. Кроме нас все уже раньше пришли в лагерь. Сидели за столом. Голованов положил на журнал свои очки. Ждали, когда Леонид разольёт в металлические чашки супа из котла.

– А где Слава? – обратилась к нам Клава, поправляя рукой свою прическу.

– Его с нами не было, – ответил я.

– Как не было? Он же пошёл к вам. Разве вы не встретились?

– Нет, мы его не заметили.

– Мы медведя на просеке сейчас видели, –сказал Виктор, прерывая тягостное молчание.

– Как медведя видели? – встревожился вдруг Голованов, – что же вы молчите!

Клава ойкнула:

– Мне страшно! Где же Слава?

Голованов встал с лавки и пошёл к палатке. Он юркнул в неё и подчас вышел, держа в руке карабин. Мы сразу поднялись. Дело принимало серьёзный оборот. Я заметил на столе охотничий нож и машинально взял его в руки.

– Леонид, пошли со мной к сопке, – коротко сказал Николай Иванович и закинул на правое плечо ремень от карабина.

– Обедайте, не ждите нас, – обратился к нам Голованов.

Я отдал нож Леониду. Он молча взял его. Николай Иванович и Леонид быстрым шагом пошли в сторону сопки. Через минуту они скрылись в небольшом молодом лесочке.

– Я же говорила Славе, пойдём сразу в лагерь, – тоскливо обронила Клава, – а вы не слышали никаких криков?

– Нет. Было тихо, – ответил ей Саша. Клава пытливо смотрела на нас, как бы ища поддержки и защиты.

Прошло примерно с полчаса. Суп в тарелках, остыл. Но мы не ели. Напряженно ждали возвращения наших товарищей. Прислушивались, но ничего не нарушало тишину, кроме журчащего ручья и назойливо гудящих комаров. За ручьем круто поднимался отвесный склон сопки, усыпанный осыпями мелкой гальки.

– Давай залезем на сопку. Посмотрим, не идут ли наши? – предложил Саша Виктору.

– Не надо никуда лесть, – возразила Клава.

Вдруг мы услышали неясные голоса приближающихся к нам людей. Это были Голованов, Клепиков и Леонид. Клава мгновенно преобразилась. Щёки её покрылись лёгким румянцем. Глаза заблестели.

– Почему костёр не горит? – спросил Николай Иванович, – нас ждете? Вот вам медведя привели.

Они засмеялись.

Клепиков подсел к нам. Лукавый взгляд его глаз смутил нас. Он был в хорошем настроении.

– Говорите, где вы медведя видели? – допытывался он, переглядываясь и подмигивая Клаве.

– На просеке, – ответил Саша.

– Это я там был. Вас лодырей искал. Где вы были?

– На сопке.

– На какой сопке?

– Вот на этой, – Саша показал рукой на вершину сопки.

– Что вы с неё могли увидеть? – недоверчиво возразил ему Клепиков, – охламоны, людей только напугали!

– Это был медведь! – упрямо стоял на своём Саша. Лицо Клепикова слегка помрачнело от какой-то мысли.

– Мы туда больше без оружия не пойдём. Дайте нам пистолет, Николай Иванович, – сказал Виктор. Он привстал от возбуждения, но затем снова сел на лавку.

Голованов медлил с ответом. Он о чём-то думал.

– Пистолет я вам не дам. Не имею права. Вы ещё нечаянно друг друга перестреляете. А на сопку завтра сходим вместе. Покажите, в каком месте видели медведя. Леонид подбросил сухих веток в костёр.

***

После обеда я пошёл с Леонидом вниз по ручью. За плечом у меня висел карабин. Леонид шёл не торопясь. В руке у него было удилище. Леска с блесной опущена в воду.

Леонид решил поймать хариуса, скользя по поверхности воды крючком с надсаженным оводом, особенно осторожно заводя его в глубокие места. Но хариус не попадался. Так вниз по ручью мы прошли километра два. Удача нам не улыбнулась. Хариус, наверное, спустился к устью ручья.

Погода стояла сухая. Дождей не было уже давно. Слева от нас расстилалась долина, поросшая кустарником и мелколесьем. Около ручья тянулись заросли ивняка. Вдруг Леонид остановился и позвал меня: