– Хорошо-хорошо, сейчас все будет. Не нервничайте! – доктор пытался уползти от Маринки, бодро стуча коленками по полу, но мертвая хватка девушки не позволяла этого сделать. – Все рожают – и вы родите, – настаивал мужчина на своем, приводя Маринку в бешенство. На это воля божья.

– Ты это слышала?! – Маринка изумленно посмотрела на Лизочку. – Какой набожный доктор, – наигранно улыбнулась Марина. – Если сегодня рожу, я тебе яйца вырву… С корнем! – грозно прошептала Маринка, хоть сама умирала от дикого ужаса – не каждый врач способен спасти шестимесячного, особенно, если шестимесячным его можно назвать с натяжкой.

– Извините, но мои яйца вам ничего не сделали, – врач рвался из рук Марины до тех пор, пока ей самой не надоело держать брыкающегося сумасшедшего.

– А не мешало бы сделать! – орала девушка почти матом, кусая свои пальцы от боли. – Быстро!

Лиза хотела поддержать Маринку, но доктор ловко вклинил толстое тело между подругами.

– Оставайтесь здесь, милочка. Не положено, – врач ткнул ладонью в грудь Лизочки, заставляя ее отпрыгнуть назад. – Мы пускаем только мужей. По предварительной договоренности, – стал приходить в себя доктор. – Вы же не муж? – на всякий случай уточнил он, ожидая от парочки чего угодно. – Вот! – самодовольно продолжил доктор, когда Лизочка отрицательно помахала головой. – А вы за мной! – бодро скомандовал он Маринке, хватая ее за плечи.

Мариночка сидела на кровати, отвернувшись лицом к стене, и грызла ногти от смущения. Ей было стыдно за оторванный рукав, да, она его все-таки отвоевала, и за то, что предположить не могла, что действительно рожает. Причем по всем правилам. Такое случается, когда вынашиваешь плод девять месяцев. «Девать месяцев, мать их!» – читалось на лице Маринки. «Вот как это возможно?»

Маринка сползла с постели и тихонько, расплываясь по стеночке, добралась к золотистому телефону. Он тщательно прятался в ее сумке после последнего звонка, сделанного испуганной Мариночкой «куда надо» .

– Марина! Кому вы опять звоните? – поднял панику доктор, опасаясь, что сумасшедшая дама вызовет подмогу. – Я же сказал – набираться сил и не нервничать! – но пока врач добежал к Маринке, она все-таки успела вызвонить Вовчика.

– Снова с адвокатом связывались? – гневно вопрошал Борис Игоревич, размахивая телефоном перед Мариночкой, когда оттуда беспрерывно кричали: «Держись там! Без боя не сдавайся! Я еду к тебе, малыш!» – лицо доктора неожиданно прояснилось, и он унес трубку с собой, чего-то там тихонечко бубня Вовчику.

– Да куплю я вам новый халат! – кричала вдогонку Мариночка, нервничая, что противной врач на нее нажалуется. – Борис Игоревич, верните мой телефон! Я буду послушной! – продолжала веселить девок по палате Марина, картинно потряхивая оторванным рукавом, словно прощаясь с доктором навеки. – Спасибочки, – благодарно пролепетала Маринка, получив обратно свое сокровище.

– Вам подруга звонит, – коротко проинформировал врач и смылся с палаты, пока его самого не порвали в клочья.

– Черт! Лиза. Лизонька! – сначала шмыгала носом, а потом плакала навзрыд Марина. – Этот противный докторишка прав, – зашептала она в трубку, а когда врач посмотрел на нее, Марина снова расплакалась. – Я рожа-а-аю, Уже девять месяце-е-ев, – не могла прийти в себя девушка, продолжая шокировать своих подруг по счастью. – Я такая глупа-а-ая, – мочила Маринка свой смартфончик.

– Я звоню Владе! – обрадовалась Лизочка, что неизвестность позади – пора рассказывать хорошие новости. – Пусть к нам едет! – Лиза даже предположить не могла, что Влада почти доехала к ним. И у нее на это были свои причины.

–Владусь, ты что здесь делаешь? – округлились глаза Маринки, когда она увидела подругу. Влада выглядела такой растерянной, напуганной, как сама Марина. – Ты ко мне приехала, да? – все же надеялась Мариночка, что встреча в роддоме – всего лишь дружеская поддержка, а не вторая насмешка судьбы, но на этот раз над ее прагматичной и правильной Владой.

Девушка сидела над бумагами и затравленно смотрела на окружающих, до конца не веря в то, что десять минут назад сказал доктор. Владочка бросилась в объятия Маринки, вмиг позабыв, что она взрослая, рассудительная барышня. Сейчас она чувствовала себя ребенком, маленькой напуганной девочкой. И этой девочке предстояло пройти очень трудное испытание.

– Марин, я рожаю, – всхлипывала Влада, прижимаясь к подруге. Они напоминали колобков, которые хотели воссоединиться и укатиться ото всех, особенно от Бориса Игоревича.

– Девять месяцев? – с надеждой спросила Мариночка, но Влада лишь опустила голову, подвывая от страха и неизвестности. – Двадцать шесть недель, – выжала из себя девушка, – и сохранять не получится, – она утирала слезы рукавами, пряча глаза от подруги. Возможно, чувствовала себя виноватой. – Мне кажется, это все из-за меня, – Влада зарыдала в голос, пугая дежурную медсестричку.

– Не переживайте так сильно, – старалась помочь девушка, – мы с братом тоже недоношенные. – Вы бы видели, каким он богатырем вырос! – продолжала успокаивать медсестричка. – Никто и не скажет, что был семимесячным.

– Моим шесть месяцев! – закричала Влада, потеряв контроль над эмоциями. – Понимаете?! Шесть долбанных месяцев! – сотрясалась в рыданиях Владочка. – Разве таких выхаживают? – спросила она у медсестры, но та лишь отвела взгляд – за ее недолгую практику подобного не было. – Понятно, – Влада стала оседать на пол, и только руки Мариночки не позволили ей упасть.

– Милая, все будет хорошо. Все будет хорошо, только держись, – приговаривала Маринка, не веря в собственные слова. – Они тебе помогут, – Марина в страшном сне не могла представить, что самый счастливый день в ее жизни принесет страшные испытание в жизнь подруги. – Все будет хорошо.

– Ты молодец, давай еще разочек, – уговаривал Владочку врач, готовясь принять ребенка. –  Имена малышкам выбрала? – подбадривала акушерка, когда силы оставляли девушку, – своим принцесочкам? Хотела же девочек? – Влада еле заметно кивнула и, надеясь на скорую встречу с малышками, продолжила тужиться.

– Мои маленькие зайки, – пересохшие губы лопнули в трех местах, и на коже выступила кровь. – Эмилия и Алиса, – заблестели глаза Влады, которая и думать забыла о мальчиках. – Спасите их, пожалуйста, – слезы катились и пряталась в волосах.

– Сейчас! – скомандовал врач, призывая Владу тужиться. – Готовимся ко встрече с Эмилией, – подбадривал он всех, думая о расположении девочек. Первый ребенок должен идти головкой, а вот второй, скорее всего, остался на попе. По крайней мере, так было на УЗИ. – Затем нужно перевернуть Алису, – руки Бориса Игоревича подрагивала, и он каждую минуту встречался взглядом с реаниматологами. – Наша Эмма пошла! – раздалось между ног Влады, но вместо нее появилась Алиса. Маленькая, темненькая, родная. Владина молчаливая девочка.

– Почему она не плачет? – прошелестела Владочка, наблюдая, как от нее уносят доченьку.

– Переворачиваем вторую девочку, – скомандовал врач, когда Владе сделали повторное УЗИ – аппарат перевезли в родильный блок. – Давай, хорошая. Давай, Влада! Теперь точно будет Эмма, – он бросил взгляд на стол, где пытались спасти первого ребенка. – Ты справишься.

– Боже! Пожалуйста, – взмолилась Влада, родив Эмилию за потугу. – Что с Эммой? Как она? – плакала девушка, всматриваясь в крохотное тельце на руках Бориса Игоревича.

– Боец она! – радовалась акушерка. – Твоя вторая девочка, – старенькая женщина неожиданно умолкла, словно опасалась вопроса о первой. Целая бригада собралась возле Алисы, работая как слаженный механизм. Они боролись за малышку, но шансов практически не было.

– Нет. Нет! Этого не может быть?! – металась Влада. – Сделайте что-нибудь! Что?! Почему вы не боритесь?! – весь мир для Влады сузился до размеров маленького железного стола и врача, отрицательно махающего головой. Ее девочка, ее Алисочка лежала на краешке стола. Совсем крохотная, такая беззащитная, и только одна женщины продолжала сражаться за нее, понимая, что надежды нет.