– Почему бы Рдзении не заключить мир с Ратиславией?

– Потому что Рдзения не хочет отдавать высокий налог Ратиславии. А Ратиславия не понизит налог – она мстит за потерю Старгорода.

– А что, если Старгороду заключить мир с Ратиславией?

Ростих вскинул брови и совсем по-новому посмотрел на Велгу:

– О чём ты?

– Если бы Старгород и Ратиславия заключили мир…

– Но Старгород не может заключить мир с Ратиславией отдельно от Рдзении…

Они посмотрели друг на друга с недоверием, испытывая, изучая, подбирая ключи.

– Но Старгород… это же Старгород, – произнесла Велга и откусила как можно больше от пряника, чтобы подольше жевать, пока боярин осмысляет её слова.

В глазах Ростиха вдруг зажёгся огонь. И он разом преобразился из добродушного подвыпившего дядюшки в знатного боярина и опытного купца, который умел обращаться и с деньгами, и с людьми.

– Старгород это Старгород, моя дорогая.

Во рту стало совсем сухо.

– Ох, мне нужно ещё выпить, – произнесла Велга. – Пойду возьму немного вина.

– И я, пожалуй, пойду. – Ростих ухватил ещё один пряник с блюда. – Я заметил среди гостей одного знакомого скренорского торговца, Арна. Хочу узнать, как они теперь справляются, когда на реке перекрыт путь.

Арн… друг Мельци Тёмной. С ним точно стоило поговорить.

Но сначала Велга хотела выпить. Ей определённо нужно было выпить.

Однако, даже присев рядом с Матеушом за пиршественный стол, Велга продолжила наблюдать за гостями.

– Ты в порядке? – глядя исподлобья, спросил Матеуш.

– Я? Конечно… – пожала плечами Велга. – А что?

– Так нападение… эти чудища. – Голос жениха прозвучал растерянно.

– Я же не пострадала.

Велга ответила не задумываясь. За это лето она столько раз уходила от смертельной опасности, что уже будто и привыкла к ней. Она спаслась. Чудища были уничтожены. А здесь и сейчас её разум уже был поглощён другими, куда более важными мыслями.

– Но мы же могли умереть…

– Но не умерли же, – вздёрнула бровь Велга, слегка раздражаясь. – Мы живы и здоровы… – В этот миг она снова нашла глазами Арна и зло добавила: – В отличие от Мельци и Змая, которых ты поклялся защищать, но отдал на растерзание Охотникам.

– Я…

Запнувшись, Матеуш вжал голову в плечи, и Велга едва сдержалась, чтобы не добавить ещё парочку злых, добивающих слов.

– Как можно перечить решению королевы?

– А как можно нарушить княжеское слово?

Кажется, Матеуш пытался что-то ещё сказать, но Велга уже его не слушала.

Ростих Мороз пьяной походкой, слишком пьяной для человека, который только что был совершенно трезв, ловко протанцевал между гостями, пустившимися в пляс под весёлую трель гуслей, сменивших печальную лиру.

Велга на мгновение нахмурилась, оглянулась на гусляра и едва сдержала удивление. Вадзим тоже был здесь. Кажется, все её недавние знакомые заявились в королевский замок. И с трудом верилось, что они так мечтали поддержать невесту с женихом.

Впрочем, гусляр предупреждал Велгу, что отправится следом за Белым Вороном. Они работали вместе. Не стоило, пожалуй, искать глубинный смысл там, где его не было.

Она подумает об этом позже.

А пока Велга взяла в руки кубок и сделала глоток, нашла глазами Ростиха Мороза и его нового собеседника, скренорца Арна.

Работорговец. Купец. И старый друг Мельци Тёмной.

Ничего удивительного в том, что они с Морозом знакомы, нет. В Старгороде все влиятельные люди знакомы между собой. Торговля – это не только про умение торговаться, но и про умение заводить нужные связи. И Арн, судя по всему, возил хороший, редкий и нужный товар. Рабов. Велга не относилась к этому предосудительно, – в конце концов, у её отца тоже имелись холопы, да и на Торговых рядах раньше, до присоединения к Рдзенскому королевству, продавали рабов со всех концов света. В Старгороде до сих пор проживали несколько завезённых рабов диковинной внешности.

Но дело было в том, что Арн похитил Кастуся и Грача. И Велге тяжело было относиться к нему с пониманием. Но если кто и пожелает спасти Мельцу, то это он.

– Всё хорошо, моя девочка? – послышался слева от неё мягкий голос Матеуша.

Он сидел совсем поникший, ни с кем больше не разговаривал и не притрагивался к собственной тарелке. Велге стоило бы подбодрить его, но теперь приходилось думать о другом.

– Да, конечно, – проговорила она, не отрывая глаз от Арна. – Просто душно.

Наконец Мороз распрощался со скренорцем и, заметив кого-то ещё, скрылся в толпе гостей.

– Пойду прогуляюсь. – Велга сделала ещё глоток, на этот раз медовухи, и поднялась из-за стола.

Легко скользнув ладонью по здоровому плечу Матеуша, старательно избегая горба, она двинулась в глубь зала.

Скренорец нашёл её раньше, чем она сама ожидала.

– Неожиданная встреча, Вильха. – Арн усмехался, но улыбка его пусть и была насмешливая, а всё же не злая. Он даже не притворялся, что не собирался поговорить с ней.

– Не такая уж и неожиданная для тебя, – пожала плечами Велга. – Думаю, всем известно, что я собиралась в Твердов. А вот тебя я здесь увидеть не рассчитывала.

– Я говорил, что хочу попробовать сбыть товар в Рдзении, раз через Старгород не пройти.

Кажется, он и вправду упоминал об этом. Велга с досадой прикусила себе щёку. Такие мелочи стоило запоминать. Нужно было обязательно запоминать. Не той юной Велге, дочке Кажимежа Буривоя, но этой новой Велге, невесте Матеуша Белозерского непростительно упускать из виду подобные вещи.

– В итоге нам удачно попался один земляк. Ну не совсем наш земляк, он из Ниенсканса. Ему как раз нужно было в Твердов, а все его люди погибли. Говорит, что-то такое случилось в Старгороде… не знаешь, что?

Велга помотала головой. Значит, Инглайв заплатил Арну. Сколько стоила его верность? И кому он был по-настоящему предан? Инглайву? Своему скренорскому ярлу? Мельце? Самому себе?

Велга с Арном не были ни друзьями, ни врагами. Они случайно встретились и так же случайно расстались. Если не считать того, что Велгу украл из-под носа Арна Белый Ворон.

Но теперь работорговец ни за что бы не попытался угрожать ей. Велга стала невестой слишком влиятельного человека, чтобы ей угрожал кто-либо, кроме самой королевы.

Поэтому, наверное, с ним можно было говорить откровенно.

– Мельцу держат в темнице.

Он мгновенно переменился в лице. Даже покрасневшие от выпивки щёки будто побледнели.

– Что?

– Они со Змаем приехали в Твердов вместе с нами, князь принял её к себе на службу. Видимо, их сдал кто-то из дружины. Стоило нам въехать в замок, как их сразу схватили Охотники.

Глаза у Велги защипало. Она уже несколько дней не плакала и теперь вдруг поняла, что едва сдерживалась. Губы задрожали. Ей нужно было выпить. Иначе чувства – гадкие, полные обиды, жалости к другим и к себе – задушили бы её.

– Мельцу увели куда-то, я не знаю точно куда. Но говорят, Охотники держат пленных в подземельях под замком. Если ты…

Арн не дал ей договорить, коротко кивнул. Он собрался, сделался очень строгим. Голубые глаза-льдинки сверкали холодной решительностью.

– Я понял. Когда это случилось?

– Несколько дней назад.

– Когда твоя свадьба?

– Через несколько дней. А при чём тут…

Он снова её перебил, слегка наклонился, заглядывая в глаза:

– Поздравляю с будущей свадьбой. Присутствовать, к сожалению, не смогу.

– Конечно, понимаю, но Мельця…

Улыбнувшись уголками губ, Арн вдруг подмигнул ей и слегка поклонился на рдзенский манер. Велга нахмурилась. Кажется, она поняла его не до конца.

Скренорец вдруг развернулся и ушёл, не попрощавшись.

Велга осталась стоять в растерянности. В порыве ей хотелось догнать Арна, рассказать всё о Мельце, о том, как она кричала и плакала, когда её обжёг металл Охотников, как она молила о помощи, но, кажется, это было бесполезно. Арн ушёл. Несмотря на годы дружбы, что связывали его с чародейкой, он просто ушёл, не желая ничего знать о её судьбе.