Мужчина одобрительно кивает, и я направляюсь к крану. Тёплая вода раздражает рассечённую об асфальт кожу рук, от чего не сдерживаю шипения.

Вектор замечает мои муки, но ничего не говорит.

Молча направляемся обратно в допросную, занимая места согласно купленным билетам.

– Меня убьют? – задаю так волнующий меня вопрос.

– Кто тебе это сказал?

– Но как же, всех убивают, – опускаю взгляд на свои сомкнутые руки, лежащие на коленях.

Только сейчас замечаю, что ткань тёмных брюк стёрта в районе колен. Ах, да, я же успела повалятся на асфальте.

– Всё не так просто. Бывают и оправданные, – слышу слова, которые удивляют.

– Но…

– Правительство вносит коррективы. Всё зависит от твоего прошлого. Если ты преступник, за плечами которого не одно убийства, то тогда безоговорочно – смерть. – Ты убивала? – спрашивает мужчина.

– Нет, – спешу оправдать себя.

– А хотела? – мы оба понимает, о чём говорит Вектор.

– Я…я…

– Ладно, я отвечу сам. У тебя бы не получилось выстрелить.

– Ствол был не заряжен? – хмурю брови в недоумении.

– Нет, малышка, мой ствол всегда заряжен, – мужских губ касается ухмылка.

Вот же подлец! Хоть я никогда и не спала с мужчиной, всё же не маленькая девочка, понимаю его двусмысленные намёки.

– Я могла бы убить, но не стала, – оправдываюсь.

– Не могла бы. Ты не сняла ствол с предохранителя, – ровным тоном говорит мужчина. – Но я не буду вносить это в протокол, если ты пообещаешь мне кое-что, – ошарашивает меня Вектор.

Я молча жду продолжения, но мужчина тоже сохраняет тишину.

– Значит, меня не убьют? – прощупываю почву.

– Я этого не говорил.

Боже, какой скрытный. И вот как с ним можно разговаривать?!

– И что же я должна сделать? – настораживаюсь не на шутку.

– Раскрой ваше логово: где находится? кто во главе?

– Какое ещё логово? – не понимаю мужчину.

– Анюта…Я очень терпеливый мужчина. И сейчас я сдерживаю свою злость. Но поверь, даже у меня есть предел, – угрожает мне Вектор.

– Но я не понимаю!

Мужчина громко вздыхает:

– Я говорю про бандитские группировки, в которых состоят беглецы. Группировки, которые подрывают общественные места, убивая невинных людей в качестве протеста действующей системе.

– Но я впервые слышу о таких группировках. Нет, я ни в одной из них не состою, – машину головой в отрицательном жесте.

– Я не верю тебе. За год скитаний тебя должны были найти. Хочешь сказать, что тебе не предлагали оспорить систему? – поднимается мужчина со своего места, нависая над столом.

– Нет. Мне никто ничего подобного не предлагал. Сразу, после того, как я покинула город, переехав сюда, я скрывалась ото всех. Никто не мог знать про моё положение.

– И ты не искала выходы, чтобы обойти систему? Жила без друзей, ни с кем не общалась?

– Да, – честно признаюсь.

– Ложь. И за неё ты будешь наказана, – говорит мужчина, вновь покидая комнату.

Облава в баре на Гуреевской шла в штатном режиме до того момента, как я встретился лицом к лицу с беглецом, точнее, с беглянкой. Сказать, что удивился – ничего не сказать. Я даже не мог подозревать, что маленькое препятствие, возникшее на моём пути неделю назад, может перерасти в огромную проблему. В принципе, я сдержал своё слово, когда пообещал найти её. Только вот я не думал, что это произойдёт при таких обстоятельствах.

Специально попросил Хантера, чтобы в моей машине поехала, поговорить хотел. Я всегда привык иметь под рукой свои колёса. Мужики переглядывались в непонятках, но мне не до них. Только я был настолько зол, что до самого блока молчал.

– Я сам её допрошу, – снова удивляю группу.

Мы всегда распределяем преступников между собой, чтобы легче было работать. Вот и сейчас я ставлю бронь на девчонку.

Я сержусь на неё. Она виновна. Да что там, по нынешним законам она – преступница! И разум кричит о том, что девушка должна понести наказание. Поблажек быть не должно. Но вот что-то всё равно останавливает. Может не стоит спешить? В конце концов, я не последний человек в СБР. За пятнадцать лет службы у меня уже довольно длинный список «полезных» знакомств.

Перед тем, как зайти к девчонке, запираю комнату для наблюдения. Я уверен, что никому нет дела до нас, но всё же рисковать не хочу. Так мне спокойнее.

Когда с её губ слетает вопрос об убийстве, в голове возникает лишь одна мысль: «Пусть только попробуют!». Правда, её я не озвучиваю. Всё же не хочу обнадёживать девчонку.

Выхожу из допросной проветрить мозги, а заодно и затянуться. Только вот мои планы прерывает Хантер, собирая нас в своём кабинете.

– Поступило новое распоряжение о беглецах. Правила игры меняются. Теперь они должны добровольно подписывать бумаги о казни, – информирует Хантер.

– Ты серьезно сейчас? – не выдерживаю я.

– Я похож на шутника?

– Да это ж бред. Никто добровольно не пойдет на это, – перечу я.

– Тебе напомнить, как в двадцатое столетие выбивали подписи? – Хантер делает акцент на «выбивали». – И да, я не оговорился, – подтверждает свои слова.

– Хан, это уже слишком, – возражаю при всех.

– Тебе напомнить девиз СБР?

– Да помню я. Но одно дело, когда мы реальных преступников наказываем, а другое – людей, жизнь которых и так скоро прервётся. А ты предлагаешь их ещё и пытать?

– Можешь не пытать, если знаешь, как по-другому выбить подпись.

– Я не буду этого делать!

– Ты не будешь, другие сделают. Не заменимых нет. Помни об этом! Кстати, как там твоя подопечная? Выяснил, она состоит в каких-то группировках?

– Нет, она не состоит.

– Не успела примкнуть?

– Она и не собиралась. Более того, она даже не в курсе об этих группировках.

– Да ладно. Она с луны свалилась? – слышу комментарий одного из отряда.

– Не всё вертятся вокруг СБР.