Дверь отворилась и в проеме показался Льюис. Он, не скрывая интереса, взглянул на нас и заулыбался как-то придурковато.

— А я в баню собрался, — торжественно сообщил он.

— Вот и идите с Руни, — немного осадила его пыл, — у нас не так много заготовлено дров, чтобы вы туда поодиночке бегали. А то в итоге Амма и Юниль в остывшую парилку попадут.

— Да я не против, — парень развел руками. — Если ваш брат, Грета, не откажется, так и вместе сходим. Мне же лучше. Покажет, что у вас и как.

Брат меня услышал и, поднявшись с лавки, направился к нам. Вернее, в свою комнату за приготовленной чистой одеждой и полотенцем.

Воспользовавшись моментом, вслед за ним к себе прошмыгнула и я.

Плотно задернув за собой толстые занавески, словно отгородилась от остальных.

Волчица продолжала жалобно скулить. Я совсем не понимала её.

Пройдя до грубой деревянной койки, села и прижала руки к груди. Мне было не по себе. Словно привычный мир трещал по швам, а я не понимала, в каком месте он прорвется.

Появление генерала не на шутку напугало. Почему именно наша деревня? Самая дальняя на отшибе. Далеко от основного тракта. Тьма непроглядная.

Как его вообще сюда нелегкая занесла?

Злость кипела на душе.

Руни прошел по коридору. Тихие голоса. Хлопнула дверь. Я словно затравленный зверь прислушивалась к каждому шороху. Снова голоса и опять хлопок.

Обняв себя за плечи, так и сидела истуканом на кровати.

Стук. Ещё один. Кто-то колол дрова. Поднявшись, подошла к окну.

Генерал Вагни. Топор в его руках яростно обрушивался на чурки, раскалывая те надвое. Мужчина собирал дрова, но не относил в поленницу, а скидывал у тропинки.

Он будто злость вымещал. Или совесть проклюнулась? Решил хоть чем-то помочь. Как-то я сомневалась в этом.

Чего спрашивается, заселяться в соседнюю комнату, если действительно так волчиц ненавидит. Что этот ящер здесь забыл?

Я окончательно запуталась.

Странный дракон.

Откинув дрова, он вдруг вскинул голову, будто почувствовал мой взгляд. Выпрямился, расправил могучие плечи, явно красуясь.

Фыркнув, я резко задернула занавески. И обнаружила в одной из шторок дырку. Это привело меня в тихую ярость.

Всё ветшало. А нового приобрести не было возможности. Достав небольшую деревянную шкатулку, вынула иглу и моток нитей. Хоть заштопаю.

Так за работой я немного успокоилась. Ничего. Как пришел, так и уберется обратно. Не вечно же этот дракон будет рядом. Главное, себя не выдать.

Хотя, сколько ещё в наших краях разорившихся некогда состоятельных семей живет. Говорят, даже леры есть. Гонимые войной маги всё чаше приходили сюда в поисках покоя. Преисполненные тихой надеждой, что драконы истребят бешеных и не заметят их.

Так что, по сути, бояться мне нечего. Руни немой, Амма слишком умна, а Юниль в силу возраста и не знает кто она и кем был её отец.

Глава 8

Ночь. Лунный свет проникал через неплотно задернутые шторы, образуя светлую полосу на потолке. По ней гуляли тени, отбрасываемые голыми ветвями плодовых деревьев, растущих на заднем дворе. Тихо.

И вроде всё, как и всегда, но нет.

Помимо, зловещего уханья совы где-то на окраине леса, тихого скрябанья мыши под полом, я слышала шаги. По дому ходил чужак. Из кухни в длинный коридор. Оттуда в третью ещё вчера свободную комнату. Хлопок крышки сундука и снова шаги.

Они нервировали и не позволяли расслабиться.

Создавалось впечатление, что там мечется дикий зверь, не знающий, куда себя деть.

Что-то явно тревожило генерала Вагни. Не давало спокойно лечь на постель и уснуть.

В соседней комнате тихо засопела Амма. Что-то промычал Руни. Это было странно, но спящий он издавал куда больше звуков, чем бодрствующий. Заворочалась Юниль на кровати у противоположной стены. Спали все. Кроме меня и генерала.

Он снова прошелся по коридору. Звук шагов замер прямо напротив занавески, служащей мне своеобразной дверью. Стало тихо. Я понимала, что он стоит там у прохода в мою комнату. Зачем? Дыхание. Да, я слышала, как мужчина дышал. Размерено и глубоко. Шторка дернулась, будто он протянул руку. Я напряглась и привстала. Волчица в моей душе заскулила, оживилась, но я подавила её эмоции. Мне не нравилось, что она всё чаще давала о себе знать, когда не нужно. Место зверя в клетке души.

Прошло мгновение, второе... А генерал всё стоял за тяжелой тканью и не двигался.

Облизнув губы, я медленно спустила ноги с кровати, стараясь не шуметь.

Сердце бешено забилось в груди. Волчица снова тихо заскулила, непонятно чего от меня требуя. Она будто скреблась в душе, вдруг решив вырваться на волю.

Это испугало.

Мгновенно вспомнился отец с его бешеным взглядом, вечным оскалом, и его любимые наложницы. Те, кто отдавался ему по собственному желанию. Вольные женщины волчьей стаи.

А как по мне так псиной своре.

Все как одна жестокие, сумасшедшие, кидающиеся на всех, кто не так взглянул на них. Взгляд абсолютно лишенный рассудка.

Именно такой была мать Бирна.

Мой самый страшный кошмар — увидеть в зеркале хоть какое-то сходство с ней.

Стук в дверь. Входную.

Я встрепенулась.

Дракон отошел от занавески и направился открывать.

Что за ночные гости? Повинуясь любопытству, я поднялась и прошла до выхода из комнаты. Замерла. Да, конечно, подслушивать нехорошо, но очень полезно. Я обязана знать, что творят эти чужаки.

— Генерал, — голос мужчины был мне незнаком. — Вернулись разведчики. Наши засланцы хорошо устроились на местах. Никого не вычислили.

На этом моменте я вся обратилась в слух. Какие засланцы и куда?

— Что-нибудь дельное они уже рассказали? — голос Вегарта просто источал холод и равнодушие.

— Ничего особо ценного. В лесах много бешеных. Есть из своры, есть и одиночки. Местный люд их недолюбливает. И понятно, за что...

— Волки, — кажется, Вегарт усмехнулся, — как и всегда — грабят, калечат, да девок насилуют.

Услышав такое, я вдруг остолбенела. Душу затопила странная обжигающая волна, в которой была намешана и обида за свой род и жажда справедливости. Кто дал ему право ставить знак равенства между бешеными и волками? Да, среди нас их значительно больше, но лишь потому, что звери наши сильны. А так я в доме отца и медведей, и львов видала. Да у меня брат родной Гасми был бешеным, вот только обращался он в снежного барса. В мать свою пошел.

Засопев, я с трудом сдерживала себя. Ладони вспотели, в груди заныло. Потребовалась секунда, чтобы понять — не мои те чувства. Волчица. Она гневалась на дракона. Рычала от обиды на его слова.

Я же снова обратилась в слух.

— Да, — ответил генералу незнакомец. — Всё так и есть. Народ запуган. Боятся даже говорить о них.

— Но слух вы пустили? — резко перебил мужчину Вегарт. — Надеюсь, наша маленькая ложь найдет нужные уши.

Что? Что он там задумал? Какая ложь? О чем?

Мне стало не по себе. Выходит, эти драконы не просто так проездом здесь. Не для того, чтобы передохнуть после длительного перехода. А для некой цели.

Мне стало совсем не по себе. Что за игру ведет Вегарт.

— Будьте уверены, генерал, очень скоро весть как пожар разнесется по этому лесу. И тот, кто нам нужен, попадется на крючок.

«Кто? Да что за манера вести разговоры, — взвыла я. — Вы можете излагать доходчиво словами через рот?».

Но, видимо, нет.

— Хорошо, — как-то задумчиво произнес Вегарт, — отправляйся отдыхать. Но я желаю знать о каждом шаге врага. Куда направляются и какими группами. Кто их поддерживает. Не думаю, что нет там союзников в более малых племенах.

— Как только что-нибудь прояснится, я вам доложу.

— Хм, — генерал усмехнулся, — главное, чтобы этот пес первым не нашел наживку. А то выйдет некрасиво.