Залил все полы. Какую-то траву на горячие камни накидал. Кучу своего шмотья в корзине у входа оставил. Мне, наверное, для стирки.
Вот бывает же так, знаешь мужчину меньше одного дня, а уже придушить хочется.
Никогда и ни на кого раньше я так не злилась. Никто не выводил на такие яркие чувства.
А он же... Так и хотелось взять чего потяжелее и как дать разочек по его голове. Чтобы там всё на место встало.
Тихое рычание наполнило пространство небольшой парилки. Волчица была со мной солидарна. Только она бы покусала этого, куда бы деваться, важного генерала за его драконий филей.
Чего он в наш дом приперся? Смотреть как с прохудившейся крыши выбранной им комнаты в дождь вода струйкой на пол стекает. Да у нас большая изба, но куда более запущенная, чем остальные.
Вскочив на ноги, пошла за тазом. Пока мыться всё равно покоя мне здесь не будет...
... Растирая спину полотенцем, взглянула в маленькое оконце, выходящее во двор. Там суетились воины генерала, опять таская по тропинке непонятные мне сундуки, да что он за барышня такая с приданным. Весь гардероб с собой, что ли, по лесу таскает.
Фыркнув, откинула влажную мягкую ткань и развязала собранный узелок с чистой одеждой. Нижняя рубашка, панталоны да платье. Когда-то оно было красивым. Голубым с веселыми оборками. Сейчас же больше напоминало полинявшую местами потертую тряпку. Время не пощадило мои скромные наряды.
Раньше я не обращала на это особого внимания, сейчас же остро ощущала нашу бедность. Этот дракон, красуясь со своими сундуками, словно носом меня в нее макал.
В душе поднялась волна гнева. Там, в иной жизни, я вполне могла стать ему невестой.
Хотя, кого я обманываю... Встреть он меня в доме ханыма — убил бы, не спрашивая имени, и голову на пику насадил. Так что всё оно к лучшему.
Вздохнув, медленно оделась. В глаза бросилась скомканная вещь, упавшая между лавкой и небольшим грубо сколоченным столом. Потянувшись, я её достала и развернула. Рубашка. Ношенная. Серая полоска грязи виднелась и на манжетах, и на воротнике. Не осознавая, что делаю, поднесла ткань к лицу и втянула воздух.
Запах. Свежая скошенная трава, поле, утренняя роса...
Моя волчица встрепенулась и заскулила странно радуясь.
Очнувшись, я тряхнула головой, сбрасывая это наваждение. Всё лишь грязная рубаха наглого дракона. Скомкав ее, бросила в корзину к остальным вещам мужчины. Волчица снова зашевелилась, требуя чего-то, но слушать даже её не стала. Зверь должен молчать, а человек думать и принимать решения.
Подойдя к двери, я не удержалась и снова взглянула в маленькое оконце. Посреди тропинки в огороде стоял генерал с голым торсом. Что рубашки не нашлось? Поджав губы, я всё же вышла из бани.
А понятно! У нашего забора уже столпились местные девицы. Все, кто годился в невесты, от мало до велика. Хихикая, они строили глазки дракону. А тот и рад. Смотрины устроил.
Усмехнувшись, я направилась в дом.
— Грязное бельё свое им подсуньте, — процедила, поравнявшись с генералом, — чего задаром себя красоваться. Пусть покажут какие хозяйки.
— А что идея, — усмехнулся он. — Красивые девушки — человечки да ведьмы. И ни одной злобной волчицы.
Он взглянул на меня, повел носом и странно нахмурился.
— Да-да, помню, — закивала я. — Была бы я вашей истинной — удавились бы. Чтобы до завтра всё постирали и развесили. Хоть вы, хоть кто-то из них. Мне всё равно. Но чтобы грязным не лежало.
С этими словами я направилась в дом. При этом спиною ощущала его тяжелый взгляд. А ещё запах... Да, скошенная свежая трава. Приятный аромат, будоражащий. Ну хоть что-то в этом драконе есть положительное.
Не смердит и замечательно.
— А если не постираю? — внезапно прилетело мне в спину у самого входа. — Что ты мне сделаешь, Грета?
Я призадумалась. Что сделаю? Откровенно говоря, ничего. Но пусть это будет известно лишь мне одной. Так что, не оборачиваясь, я толкнула дверь...
На кухне у стола возилась Амма. Она вдруг вспомнила, что давно не делала пирожков. И тесто замесила и начинку из дикого лука и яиц замешала. Рядом с ней на стуле сидела радостная Юниль и грызла леденец. Второй крутил в руках озадаченный Руни. Ага, поделилась. Это я старательно воспитывала и в дочери, и в брате — хоть будет у тебя последний ломоть хлеба, а разломи и отдай близкому.
Видимо, так и не сообразив, зачем ему сладость, Руни встал и вернул леденец в коробочку, а после ласково погладил нашу мелочь по голове. За спиной раздался стук каблуков тяжелых сапог. Генерал возвращался в дом. Покрутившись, я хотела было проскочить в свою комнату, но не успела. Дверь отворилась, и мужчина вошел.
Перегородил мне дорогу. Я сделала шаг влево, и он туда же. Я вправо, но и ему пришла в голову эта светлая мысль обойти меня с той стороны. В итоге дракон схватил меня за плечо, но не отодвинул, а замер со странным выражением на лице.
Между нами повисла странная пауза. Я понимала, что нужно отойти на шаг и дать генералу пройти, но он сжимал пальцы всё сильнее. Это страшно смутило. Поймав его взгляд, вздрогнула, ничего человеческого в его глазах не было. На меня смотрел, не мигая, дракон. Его зрачок запульсировал и вытянулся в тонкую нить.
Довольно оскалившись, мужчина склонил голову и шумно втянул воздух у самой макушки. У меня на затылке приподнялись волоски и стало зябко. Из груди дракона вырвался тихий низкий утробный рык, вызывающий мурашки вдоль позвоночника.
Страх. Ладони вспотели. А сердце забилось как сумасшедшее.
Я дернулась и мгновенно была прижата к стене. Там за спиной генерала в кухне продолжала тихо щебетать Юниль, никто и не замечал, что происходило в небольшом узком коридорчике у дверей.
Дракон, не отпуская моего плеча, схватил второй рукой за горло и вынудил поднять голову выше. Страх сковал сердце. Что ему нужно от меня? Невольно оскалившись, я продемонстрировала клыки, жирно намекая, что его прикосновения для меня нежелательны.
— Отпусти, — прошипела, снова дернувшись. — Ты что оглох?!
В этот момент в ледяных очах дракона вспыхнул натуральный лиловый пожар. Магическое пламя прорывалось из его души.
— Грета, — выдохнул мужчина, будто пробуя имя на вкус.
— Да-да, — я сжала запястье руки, удерживающей моё горло в тисках. — Волчица Грета, которая вырвет тебе глотку, если ты немедленно не уберешь от нее свои лапы. Ты мне противен, разве не понятно ещё? Не подходи ко мне, дракон, и не дыши в мою сторону.
Он моргнул. Взгляд генерала Вагни стал иным. Куда менее самоуверенным. Казалось, он испугался. Хватка на моей шее ослабла. Он будто опомнился.
— Грета, — его голос задрожал. — Я...
— Отпусти меня, — я сделала резкий шаг в сторону, буквально ползя по стене.
— Грета, я... — он убрал руку. — Я не хотел ничего плохого.
— Отойди, — осмелев, толкнула его ладонями в грудь. — Не приближайся ко мне никогда.
Вот теперь я точно различала в его взгляде испуг, но не могла понять его причину. Запах мужчины резко усилился. Аромат свежескошенной травы, как я любила его. Моя волчица тихо заскулила, так жалобно и уязвлено.
Я остро ощутила её обиду на мужчину. Вот только за что? И ведь осознавала — сейчас упускаю нечто важное, но не понимала в отличие от нее, что именно.
— Руни, этот противный Льюис идет, — заверещала за спиной генерала Юниль. — Посмотри, у него же нет с собой курицы? А вдруг он мне её ночью в комнату подкинет? Ба?
— Ой, не болтай ерунды, пустомеля, — отмахнулась от нее Амма, — такое только тебе в голову взбрести может. А этот мальчик уже взрослый и с головой на плечах. Он бы людей в болото не загнал.
За дверью отчетливо послышались шаги. А генерал всё не спешил отпускать моё плечо. Решив, что с меня хватит, я всё же отодрала от себя его конечность.
— Ты меня слышал, Вегарт Бессердечный, я тебя в свой дом не звала, и внимания твоего не искала. Ты сам сюда явился. Так что не смей тянуть ко мне свои руки. Ты мне так же противен, как и я тебе. На этом всё.
