— А… — поднял брови Итадори Дэцу. — Так вы не ремонт пришли требовать?

— Глобальный ремонт пока не нужен. Только привести отделение в порядок. Остальные ремонтные работы можно перенести на плановую дату, — кивнул я.

— Да что ж вы сразу не сказали, Кацураги-сан! — рассмеялся Итадори Дэцу. — Я отправлю туда рабочих. Сегодня-завтра всё приведут в порядок. Вы ведь с понедельника приступаете к работе в профилактике?

— Верно, — кивнул я. — Сегодня-завтра меня устроит. Благодарю вас, Итадори-сан.

Я уже собрался покинуть кабинет, но Итадори окликнул меня:

— Кацураги-сан! Одна маленькая просьба…

— Слушаю вас, Итадори-сан.

— Всё же, не обращайтесь к главному врачу. Мы утрясём ситуацию без его вмешательства, — попросил заведующий хозяйством.

— Очень на это рассчитываю, — уклончиво ответил я и покинул кабинет Итадори Дэцу.

Ну и тип… Не знаю, в чём его проблема, но отправить рабочих в профилактику он согласился лишь по двум причинам.

Первая — я упомянул, что могу сходить к главному врачу. А я, между тем, имею на это полное право.

Вторая — я специально завёл разговор о ремонте, чтобы он, отказавшись от крупных работ, был склонен согласиться на нечто меньшее. Простой психологический ход.

У меня начало создаваться впечатление, что вся клиника настроена против профилактического отделения. Подозреваю, что его и вовсе собирались закрыть. Возможно, мне поручили руководить отделением, поскольку решили, что это — крайняя мера.

«Если не получится ещё у одного заведующего, тогда отделение прикроем и будем отправлять сотрудников корпорации в профильную клинику» — скорее всего, руководство думало именно так.

— Кацу-у-ра-а-аги-сан! — услышал я знакомый голос за спиной.

— Доброе утро, Уёхара-сан, — ответил я, ещё не успев обернуться.

— Ого, да вы уже узнаёте меня по голосу? — усмехнулась женщина.

— Вас трудно не узнать, Уёхара-сан, — улыбнулся я. — Вы что-то хотели?

— Хотела сообщить вам, что проверка больничных листов прошла успешно, — ответила она. — За что я вам невероятно признательна. В этом году было как никогда много карт. Клиника смогла отделаться от проверяющих, не получив ни единого штрафа.

— Значит, за пересечение больничных листов, которое устроил Савада-сан, тоже не выписали штраф? — поинтересовался я.

— Нет, к счастью, ваш план сработал. Хоть мне и пришлось потратить пару часов на писанину, но две врачебные комиссии и аннулированный больничный творят чудеса. Я обязательно сообщу айтишникам, чтобы вам присвоили определённое количество бонусных очков рейтинга.

— Определённое? — уточнил я. — Вы пока и сами не знаете — сколько?

— Я под-у-умаю, — протянула Уёхара. — В любом случае ещё раз благодарю вас за помощь. Если что-то понадобится, я всегда жду вас у себя в кабинете.

«Всегда жду». Интересная формулировка.

А учитывая, какое напряжение она пыталась поднять между нами… Настоящий ёкай. А точнее — суккуб. Если обращаться к западной мифологии.

Я пришёл на приём как раз вовремя. Огава Хана на этот раз была свободна от ранее тяготивших её карт, что были запрошены на проверку. Поэтому, вновь наладив совместную работу, мы очень быстро разгрузили очередь, тратя на каждого пациента не более трёх-пяти минут.

Кондо Кагари практически не отвлекал меня от работы. В кабинет к себе совсем не звал. Лишь изредка звонил, чтобы задать вопрос по телефону.

Почти под конец приёма в мой кабинет вошёл тучный пациент — один из сотрудников офиса на тринадцатом этаже.

— Рассказывайте, как себя чувствуете? Что беспокоит? — спросил я.

— Я очень долго не хотел идти к врачу, Кацураги-сан, — произнёс мужчина. — Меня коллеги надоумили. Уж очень вас расхвалили.

— Мне приятно, — сдержанно кивнул я. — Но всё же давайте перейдём к делу.

— Да, конечно, — закивал он. — В последнее время стало невозможно работать. Да не только работать, даже жить мне уже в тягость!

Депрессия?

— Весь день я чувствую себя уставшим. Сколько бы я не спал, лучше мне не становится. Брал несколько раз отгул — пытался прийти в себя, — рассказывал он. — И — ничего. Никакого толку.

— Есть ещё какие-то симптомы, кроме перечисленного? — спросил я, параллельно включая «анализ».

— Да весь разваливаюсь, Кацураги-сан, — грустно усмехнулся пациент. — Постоянно отекаю, но при этом пить хочется ужасно. Ничего не могу поделать с этой жаждой. Жажда нестерпимая. И…

Мужчина взглянул на Оваду Хану, будто стеснялся продолжать свой рассказ при ней.

— Не беспокойтесь, здесь вы можете говорить всё, — успокоил его я.

— Ох, — вздохнул мужчина и утёр пот со лба. — Мочиться приходится сутки напролёт. И… С половой жизнью в последнее время всё стало очень туго, если вы понимаете, о чём я.

— Понимаю, — кивнул я. — Кожный зуд? Онемение ног?

— Да! — воскликнул он. — Есть такое. Как вы догадались?

«Анализ» был мне уже не нужен, чтобы поставить диагноз. Всё было и так очевидно. Но на всякий случай я всё же осмотрел тело больного и нашёл несколько других отклонений в его организме, которые были связаны с основным заболеванием лишь косвенно.

— Вес в последнее время менялся? — спросил я. — Не замечали, что он резко увеличился или, наоборот, упал?

— Взгляните на меня, Кацураги-сан, — мужчина похлопал себя по массивному животу. — Уже третий год набираю вес, и никакая диета не спасает.

— Не переживайте, я знаю, что с вами происходит, — успокоил его я. — Мы ещё подтвердим это лабораторно, но вероятнее всего — это сахарный диабет второго типа. Скажите пожалуйста, у вас в семьи кто-то страдает диабетом? Родители, бабушки, дедушки, братья, сёстры? Или дети?

— Сахарный диабет, говорите? — удивился пациент. — Кстати, действительно! Из близких родственников диабета ни у кого нет, но у деда он был, насколько мне известно. К сожалению, я никак не смогу это подтвердить.

— И не нужно, не напрягайтесь, — ответил я. — Сейчас я оформлю ваш осмотр и распишу план обследования.

Судя по результатам «анализа», крайне серьёзных поломок в организме мужчины не было. Печень была покрыта тонким слоем жира. С глазами и почками проблем я не увидел — а эти органы очень быстро поражаются при сахарном диабете.

Между тем, с сосудами намечалась беда. И развившаяся импотенция была связана именно с ними. Подвздошные сосуды были забиты атеросклеротическими бляшками. И образовались эти бляшки из-за нарушения обмена жиров и углеводов. То есть — из-за сахарного диабета.

Простыми словами, сахар, который не усваивался из-за поломанных рецепторов, начал перерабатываться в жир. Отсюда повышенный вес, отсюда и бляшки.

— После моей консультации и пройденных обследований вы направитесь к эндокринологу. Огава-сан, выпишите, пожалуйста, анализы на…

И я замолчал. Поскольку мою голову неожиданно посетила гениальная мысль.

— В чём дело, Кацураги-сан? — переспросила Огава. — На что выписать анализы?

— Погодите, Огава-сан, пока ничего не выписывайте, — сообщил я, достал мобильный телефон и обратился к пациенту. — Сейчас мы устроим вам быстрое обследование. Ни очередей, ни десятков кабинетов. Всё пройдёт быстро и качественно.

— Вот как? — обрадовался мужчина. — Было бы великолепно!

— Только один вопрос, — продолжил я. — Вы уже проходили диспансеризацию в этом году?

— Эх, нет, Кацураги-сан, — нахмурился мужчина. — Это проблема?

— Как раз наоборот, — улыбнулся я и набрал номер Митсуси Коконе.

— Слушаю вас, Кацураги-сан! — воскликнула, как всегда энергичная, Коконе.

— Митсуси-сан, я сейчас направлю к вам одного пациента. Нужно провести полное обследование. Возьмите биохимический и общий анализы крови, проверьте гликированный гемоглобин. Проще говоря — проведите диспансеризацию.

— О… Будет сделано! — воскликнула Коконе.

— Митсуси-сан, повисите одну секунду на линии, — попросил я и, убрав трубку от уха, обратился к сидящему напротив меня мужчине. — А вы прямо сейчас спускайтесь на первый этаж — в отделение профилактики. Там вас будут ждать. Если заблудитесь, уточните направление в регистратуре.