Он показал за столик неподалёку от нас, за которым можно было разглядеть полного мужика с большой лысиной. Мужик с интересом следил за схваткой бойцов и на нас не смотрел.

А как много у нас оказалось путей, стоило только немного поискать. Старый приятель Лёни, журналист, депутат и общество ветеранов боевых действий. Посмотрим, что из этого пригодится. Но чем больше заведём контактов, тем лучше нам будет. Дома потому и проще, что всех там знаем.

Главное — внимательно присматриваться к новым знакомым, чтобы не получить новых проблем.

Но мы и раньше справлялись таким образом с другими проблемами. Если бы мы встречали угрозы в одиночку, не изучая врага и не разыскивая тех, кто может быть нам полезен, нас с Женей давно бы закопал ещё Фрол с пивзавода. Так что думали, планировали, и в итоге всё получалось.

— Тогда увидимся, — Алексей ушёл, махнув рукой на прощание.

— Въедливый тип, и хитрый, говорит не всё, что на уме, — сказал я. — Но такой может нам подойти. Стоит заняться.

— Наверное, — Женя начал следить за боем. Татуированный боец быстро выдохся, и его низкорослый соперник одерживал над ним верх. Эти уже дрались по смешанным правилам, ногами и руками, и использовали борцовские приёмы. — Но наводок он нам дал.

— Даже больше, чем хотел, — я уселся поудобнее. — Хорошие у тебя друзья, Денис, позвали кого надо, договорились без всяких проблем. А тот из общества ещё не пришёл?

— Не видел. Не особо он пунктуальный, — Машуков поморщился.

Только через пару боёв я увидел колоритную троицу, идущую через зал. Главный из них, настоящий верзила, шёл в сопровождении двух охранников, опираясь на два костыля. Даже при таком слабом освещении у здоровяка был виден большой шрам от ожога на лице, а вместо ног у него протезы, судя по походке. Лиц сопровождающих не видел, но парни крепкие, хоть это и не типичные шкафоподобные телохранители.

Бывший военный сел за столик к тому самому депутату, и они тепло поздоровались. Значит, убьём двух зайцев одним выстрелом, заодно присмотримся к депутату.

— Это он? — спросил я у Машукова.

— Он самый, — тот кивнул.

— Волк! — Женя схватил меня за плечо. — Смотри, кто это с ним!

— В натуре, он! — Слава чуть не показал пальцем за столик. — А я думал, он давно сдох.

— Он, — Машуков кивнул.

— Да, вижу, — я присмотрелся к одному из сопровождающих, а тот, судя по приоткрытому рту, тоже узнал нас. — Далековато Мишаня забрался. Ну пошли, поздороваемся.

Мы подошли к столу, и сидящие за ним повернулись к нам. Депутат Мещеряков, лысеющий толстяк в костюмчике, удивился и отодвинул от себя большую тарелку с салатом. Здоровяк с ожогами на лице сел поудобнее, при этом штанины у него задрались и стало видно блестящие трубки протезов.

Раз уж военный, то говорить буду не только я, но и остальные. Проще будет найти общий язык. Один из сопровождающих военного людей нас не знал, зато второй, Мишаня, поднялся нам навстречу.

— Охренеть, давно не виделись, Волк, — сказал он, пожимая мне и остальным руки. — Слава, Коваль, товарищ капитан, — Мишаня кивнул Машукову.

— Стулья принесите! — противным пьяным голосом вскричал депутат Мещеряков, повернувшись назад. — И водки! А вы, — он посмотрел на меня. — Это вас же сейчас все обсуждают? Чёрная металлургия снова всем интересна, хе! Особенно в свете запуска предприятия, которое основали бизнесмены из нашего города. Мы не верили, что у них получится. Значит, вы тот самый Волков из Сибири?

— Из Забайкалья, — поправил его Слава, мрачно посмотрев на него.

— Ну да, а какая разница?

— Большая.

— Понял, — депутат немного смутился, но продолжил говорить не затыкаясь. Он же успел сильно наклюкаться. — Ну а я прошлым летом был в Китае, через Читу тогда туда ехал, в Маньчжурию. Меня ещё в Чите кормили такими большими бурятскими пельменями, а потом я поехал в Китай…

Официанты принесли нам мягкие стулья. Стол маленький, мы все едва поместились за ним.

— А в Китае пил такую водку, — продолжал рассказывать Мещеряков, размахивая руками. Даже не поинтересовался, для чего мы подошли. — Внутри была змея заспиртованная с корнем женьшеня, представляете? Видели такую?

— Каждый день такую пьём, — пошутил Женя. — Её потом можно вытащить и пожарить, кхе!

— Пожарить, ах-ха-ха! — депутат залился громким смехом и ударил ладонью по столу. — Зажарить, точно, не подумал. А ещё там были такие стаканчики с крышкой, внутри водка. Их китаёзы дриньками называли.

— Вряд ли они подошли сюда для разговоров о водке и змеях, — подал голос молчавший до этого здоровяк-военный.

Говорил он слишком громко и чуть заикался. Но в зале врубили музыку, пока не было боёв, так что соседние столики его не слышали.

— Ты его знаешь, значит, Миша?

— Да, — Мишаня кивнул. — Это Макс Волк и его команда. Вот это все наши, с чехами воевали — Женя Ковалёв, Слава Шевцов, капитан Денис Машуков. А это майор Елагин, я с ним сейчас работаю.

Рукопожатие у Елагина такое крепкое, будто я засунул руку в тиски. Он, похоже, так привык давить пальцы изо всех сил при каждом знакомстве. Но сдавить у него мою руку не вышло, мы привычные, не зря деда Боря заставлял нас с Кириллом заниматься с эспандером с самого детства, и подсадил на это Женю.

— Тогда они меня выручили, — продолжил Мишаня. — Спасли прямо во время казни. А то меня бандиты под лёд хотели засунуть, даже прорубь сделали.

— Ах да, — влез в разговор Мещеряков с глупой пьяной улыбкой. — У вас же там всё ещё разборки?

— А у вас в Неве будто никого не топят⁈ — возмутился Мишаня. — На прошлой неделе только троих достали.

— Да это просто утопленники. Плавают не в сезон, пьяные, чего с них взять?

— Один аж с тазиком цемента нырял.

— Это не в Неве было, а в Большой Невке…

— Да какая разница? — Мишаня отмахнулся. — Ну вот, Макс держит охранное агентство в Чите и Новозаводске. Эффективное. Как местная братва увидит охранников, решает, что лучше не связываться, уже наученные. Сколько на этом авторитетов обожглось — хренова туча!

— А вы не хотите открыть такое же в Петербурге? — спросил Мещеряков. — Наработали бы репутацию и здесь.

— Посмотрим, — сказал я. — Мы больше специализируемся на охране промышленных объектов.

— Это тоже хорошо. Здесь столько всяких заводов, что…

— Нам поговорить надо, — громко сказал Елагин, глядя на Мещеряков. — Разговор о работе, короткий. Потом продолжим.

— Понял, — Мещеряков поднялся, чуть не сдвинув стол пузом. — А я тут знакомого увидел, посижу там.

Ну, или это вежливость, или у Елагина большое влияние на Мещерякова. А журналист говорил, что этот Мещеряков любит спонсоров и не любит генерала Горностаева. Надо бы разузнать всё это поподробнее, и желательно сегодня, пока он пьяный и болтливый.

— А я вот работаю с майором, — сказал Мишаня. — Много кто из наших работает с этим обществом. Оно полуофициальное, но помощь ветеранам с Чечни и Афгана оказывает.

— Без работы пацаны не сидят, — добавил Елагин. — Хорошая и легальная работа, за которую платят. Есть место в жизни. А то когда они вернулись с Кавказа, их только в братве и рады были видеть… до поры до времени.

— Знаю не понаслышке, — я кивнул. — Сам видел.

— У Волка много кто из наших, — Мишаня взял бутылку и налил мне полную стопку. — Если подумать, так сколько пацанов при деле оказались, когда Богатова завалили. Сыты, одеты, уверены в будущем, знают, что их прикроют и никогда не оставят одних. Я дурак только, не пошёл. Пошёл бы с Пахой, там и глядишь, иначе бы всё сложилось.

— Но это место в жизни, — Елагин будто бы его не слушал. — Надо выбить. Не возьмёшь сам, никто не отдаст. Все держатся до последнего, зато обманывают и используют только в путь.

— Вот Мишаня упоминал сегодня майора Богатова, — прервал его я. — А он говорил то же самое.

— Витька Богатов — тварь, каких мало, — прохрипел Елагин, ударив кулаком по столу. — Много он говорил, ему верили. А он… себе бандитов набирал в группировку, тех же людей, которых в Чечне кидал. И вот насчёт тебя я не уверен, для чего ты людей столько берёшь. Не просто же так. Бойцы-то мы хорошие, а парой слов пацанов легко обмануть. Жизни-то они не знают, только говна всякого навидались.