Но сказал он короче:

– Я не отвергаю злость. Всю свою жизнь я ни разу не проявлял ее, и начал только несколько лет назад. Я не стану сволочью, если проявлю ее; конечно, это плохо, если это мешает взаимоотношениям близким. Я стану сволочью, если буду вести себя как сука; конечно, некоторые ублюдки вполне заслуженно нарываются, чтобы их приложили об стену.

Ян Си посмеялся, согласившись.

– Иногда даже меня пугают твои слова. Когда ты что-то говоришь агрессивное, меня пробирает.

Хэ Янг не помнил, какие слова следовали дальше, и очнулся он на следующем:

– …мои желания. Я думаю об этом больше, чем говорю, – Хэ Янг не сдержал удивленного возгласа. – У меня так много желаний, самых разных. Но я будто боюсь их выпускать, сблизиться с человеком. Будто если я позволю им выйти и сближусь – это убьет меня в конце. Поэтому, когда что-то проявляется, крышка «не позволю себе этого» захлопывается. Но иногда, если оно долго копится, то прорывается наружу.

Послушав это, Хэ Янг не сдержал, вероятно, самых искренних своих слов:

– Знаешь, со всеми своими знаниями, иногда я без понятия, что с тобой делать. Как к тебе подойти. В какой момент. Я ничего не понимаю. Ты прав: твоя изоляция обширна. Она настолько глубока, что иногда мне кажется, что твое внимание или желание можно завоевать, только если я буду на смертном одре, истекающий кровью. А еще лучше – без сознания, чтобы было не страшно подойти.

Ян Си неловко посмеялся.

– Ну, не совсем..

– А, да, здесь важно: ты не должен выглядеть слишком слабым, иначе пойдет отторжение; думаю, где-то средне подойдет.

Со всей искренностью Ян Си ответил:

– Я тоже совсем не понимаю себя. В какой момент ко мне можно подойти? Есть ли вообще этот момент? При этом, если я тянусь, такое случается, и в первые минуты мне не дают отклика – я ухожу обратно, думая: «Ну и никто мне не нужен, я сам справлюсь».

– Я устал за тобой бегать. Такая изоляция приводит к двум видам поведения: первый – я изучаю каждое движение и, стоит тебе поднять палец, я сразу же бегу, боясь пропустить момент. Второй…

– «Ну и пошел вон, я справлю сам».

– Да. Почти. «Мне это не нужно». Как и тебе, мне тяжело переживать отвергание. Это как.. – Хэ Янг задумался, с чем бы это можно было сравнить, чтобы оно не звучало слишком «ноюще». Не найдя подходящего слова, он выбрал средний вариант. – Ошпариться. Когда ты много раз ошпариваешься, то перестаешь подходить; ты уже знаешь, что тебя там ждет. Поэтому в какой-то момент, если я что-то хочу, я просто закрыл рот – я не получу этого. Мне это так..

«Я это ненавижу».

– …не нравится. Это разрушающе. Если для тебя должно сложиться много факторов, чтобы хорошо провести время, то у меня другая крайность. Например, у тебя все сложилось – а мне что-то сильно мешает, я прям не могу. Но в итоге соглашаюсь, потому что…

– …боишься упустить момент, – закончил Ян Си.

Они оба замолчали. Это было так забавно. Все это время Хэ Янг думал, что это за ним будут гоняться. Он никогда не знал, что в итоге будет выслеживать и потакать одному человеку, у которого проблемы с подпусканием больше, чем у него самого.

– Я стараюсь работать над собой. То, как оно выглядит – это не то, что у меня внутри.

Обреченно или же просто устало Хэ Янг сказал:

– А я не могу перестать пытаться, – немного помолчав, он добавил. – И не хочу.

И почему эти двое могли так откровенно говорить, только будучи обессиленными в ноль?

Прогуливаясь по саду, Лин Лафэн обратилась к ним:

– Спасибо вам. Без вас было бы трудно справиться с этими шаманами.

…трудно, но не невозможно, спасибо, мы уже в курсе, насколько ты бываешь беспощадна. Хэ Янг поклонился ей:

– Не стоит благодарить. Теперь они вас не побеспокоят.

– Их предводитель умер, – сказал Ян Си. – Нескольким удалось уйти. Если будут проблемы..

Слегка сощурив глаза, Хэ Янг произнес:

– О, я думаю, они убежали далеко-далеко.

Ян Си повернулся к женщине.

– Насчет дела.

– Ах, да.

Погладив нежные лепестки розы, Лин Лафэн стала серьезной:

– Если вы заметили, то у клана Мяо было полным-полно мужчин, что подтверждает мою догадку. Все, кто уходил в восточном направлении, исчезали там. Но я не знаю, что там происходит. Мне не известно, что там за местность.

– Благодарю вас.

Низко поклонившись ей, они откланялись и пошли к лошадям.

– Насколько мне известно, там ничего нет, кроме леса. Если только какой-нибудь городок. Работорговля?

– Возможно, – согласился Хэ Янг. – Но гораздо удобнее было бы использовать женщин и детей, взрослых мужчин тяжело поймать.

– Тебя изловили как рыбу, – подметил Ян Си. – Или я не прав, и ты просто был занят?

«…»

Ну, знаешь ли! Не все такие крепкие стены, как ты.

– Пока ты разбирался с мошками, я навалял главе шаманов, и кто из нас круче после этого?

– Пфф. Кинуть камень в голову – это не навалять, Хэ Янг. Это называется позор на твою репутацию.

Ну ты и сволочь, Ян Си!

Молча забравшись на лошадь, Хэ Янг пришпорил коня, не дожидаясь Ян Си. Просто видя это, в уголках Ян Си затлела улыбка.

Долгое время они блуждали по бескрайнему лесу, однако ничего не было. Никаких следов, никаких тел, совершенно ничего. Как будто эти мужчины разом испугались глумливых жен и решили коллективно сбежать. Но даже так, они хотя бы могли оставить записки.

Спустя несколько часов бесплотных блужданий, они, наконец, выехали в какую-то закинутую деревеньку. Она была столь мала, что обойти ее полностью не составит труда. Обшарпанные дома, свисающие крыши – если бы не убийственный вид, можно было бы сказать, что люди здесь «в полной гармонии с природой». Стояли уже глубокие сумерки, поэтому они решили остановиться здесь.

Оставив коней, мужчины принялись обхаживать дома, стучась в двери – но никто им не открывал, а один раз даже задернули занавески. Значит, в этой таинственной деревни люди все же жили, но каждый из них отказывался принимать путников. Наконец они увидели одинокого старика у колодца.

– Дедушка, здравствуйте. Мы – путники, пришедшие из далеких краев и ищем, где переночевать.

– Охохох, – его старое, исполосованное морщинами лицо, стянулось. – Раньше здесь было так людно, а теперь открыть никто не открывает. Пойдемте, пойдемте.

Захватив его ведра с водой, они направились к его дому.

– Что-то случилось здесь?

С трудом передвигая ногами, старик не отнимал руку от бороды.

– Мы продавали травы раньше. Наша деревушка специализировалась на лекарственных травах, города закупали их у нас. Но с тех пор, как мужчины стали пропадать, больше никто не занимается этим. Посмотри сюда – бедные женщины боятся даже ступить за порог, а их мужья так и не вернулись.

Значит, они были на правильном пути. Отворив тяжелую дверь, старик громко позвал:

– Лю Сяо, подойди сюда!

Из комнатушки выглянул юноша; его молодое лицо вытянулось от удивления и одновременно озарилось радостью.

– Дедушка Лянь! А кто это?

– Охохо. Просто путники.

– Мое имя – Ян Си, а это – Хэ Янг. Мы здесь, чтобы разобраться с этой напастью.

Из-под тяжелых нависших век старик удивленно посмотрел на них:

– Вы пришли помочь?

Ян Си кивнул:

– Да. Не беспокойтесь об этом. Расскажите все, что знаете.

Случаи пропажи людей не было редкостью, в конце концов, в этих бескрайних лесах постоянно кто-нибудь да заблуждался. Однако время шло, а пропажи только увеличивались. В конце концов, это перестало быть обыденным. Неоднократно люди уходили, чтобы найти пропавших людей, однако никто из них не возвращался за исключением девушек – они говорили, что разбредались в разные стороны, но потом никак не могли найти мужчин. И даже женатая пара культиваторов, вызвавшаяся им помочь, не смогла этого сделать: в какой-то момент ее возлюбленный просто пропал, хоть и находился в поле ее зрения.