— Слушайте, — Джин оглядела его и Рэйлин, широко зевнула, едва успев прикрыть рот ладонью. — Не знаю, как вы, а я пока не могу переварить это всё. Может, разъедемся?

— Хорошая идея.

— Шериф, я бы хотела побеседовать ещё кое о чём.

Перечить Рэйлин он не собирался. По крайней мере, не в этот раз. Пальцы нащупали в кармане ключи от машины, и связка негромко звякнула в руке.

— Возьми, — Алекс вложил их в ладонь Стэши. — Поезжайте в дом Дельфины и отоспитесь, а уже после будем решать, как быть дальше. Наверное, оставаться наедине с собой ты пока не особо хочешь.

Она взглянула на него, кажется, с неподдельной благодарностью. Впрочем, уж слишком верить в это не стоило — Алекс сомневался, что Стэши сейчас вообще может испытывать хоть что-то кроме, с одной стороны, облегчения, а с другой — шока.

Да и какая разница? Теперь у них было полно времени для всего остального — благодарности ли, дружбы, чего угодно.

«Ты должен арестовать её», — напомнил внутренний голос.

Внутри всё похолодело. Это последнее, что он хотел сделать — и первое, что был должен, если уж на то пошло. Будь Стэши его другом хоть сто раз, она убийца.

Память угодливо подкинула другую картинку: он сам, побледневший, перепуганный, соглашается, чтобы падре Бланко и Ахилл приехали и вывезли труп из его дома.

Он сам принял это предложение. И плевать, что по итогу тело оказалось украденным из морга — никого не убивали, чтобы его припугнуть. С его стороны арест Стэши сейчас выглядел бы попросту лицемерно.

Хлопнула дверь машины.

— Она уехала, — негромко сказала Рэйлин. — Ведь именно это тебя волновало, да?

— Я обязан её задержать. Убийство Коннора Джонса…

— Об этом после.

В салоне машины Дэйва пахло кожей и чересчур кричащим искусственным персиком. Алекс, не удержавшись, поморщился: сложно было представить, чтобы Дэйв с его безукоризненным вкусом повесил такой автомобильный парфюм по собственной воле.

— Это дочь прислала, — пояснил тот, поймав взгляд Алекса в зеркале заднего вида. — Поверь, я терпеть этот запах не могу, но теперь считаю его лучшим на свете.

— У тебя есть дочь?

— И сын. Они живут в другом штате. Я бы даже сказал, на другом конце страны, так что мы обмениваемся посылками на праздники. Пару раз в год я обычно приезжаю к ним на несколько недель, но их мать, — Дэйв отвёл глаза, — не очень-то хочет, чтобы мы виделись. Её можно понять. Я тогда был знатным идиотом.

Рэйлин аккуратно погладила его колено.

В этом жесте не было ничего интимного, выходящего за рамки дружбы — но вместе с тем столько понимания и принятия, что Алекс на мгновение задумался: что, если возможность стать столь же близким человеком для Джин и Стэши упущена навсегда? Впрочем, так и есть: как только он отправит за решётку одну, другая его ни за что не простит.

Среди его врагов появится ещё одна ведьма. И, когда Джин наберётся опыта, он об этом жестоко пожалеет — не сегодня и даже не завтра, но в один паршивый день.

— Ты хотела поговорить, — напомнил он Рэйлин.

— Да. Когда Стэши начнёт восстанавливать дом…

— Не начнёт.

— Знаю, знаю, ты считаешь, что твой священный долг — упрятать её за решётку, — вздохнула та. — Но подумай ещё раз, будь так любезен. Понятно, что после бессонной ночи мыслительный процесс вызывает некоторые затруднения.

Рэйлин выглядела усталой и даже яд цедила скорее по привычке, чем с искренним желанием уязвить его. Очередную подколку Алекс пропустил мимо ушей. Он привык, что предшественница от него не в восторге — узнать бы ещё, почему при таком раскладе явно поспособствовала повышению.

— Так вот, — продолжила она спокойно, — когда Стэши начнёт восстанавливать дом, отыщет под обгоревшими досками вход в подвал. Двери металлические, крепкие, так что с ним точно ничего не случилось. Скажи ей, чтобы ничего там не трогала. А лучше вообще в него не спускаться — пусть себе стоит.

— Не думаю, что она будет довольна.

— От этого зависит безопасность города.

— Может, хотя бы мне расскажешь, что там?

— Извини, не могу, — Рэйлин качнула головой с явным сожалением. Взгляд её был серьёзным как никогда. — Я тоже не должна была об этом знать, но когда Шон и Кейтлин погибли, кому-то пришлось принять их груз.

Звучало нехорошо. При таком раскладе разбираться с этим подвалом не особо и хотелось: раз говорят, что в него лучше не лезть, пусть остаётся закрытым. За то время, что Алекс работал над делом Хьюзов, потакание своему любопытству переросло в привычку, но в этот раз он предпочёл бы остаться в стороне. Хватит с него мистической срани, ведьминских ритуалов, вампиров — и тем более подвалов, в которых таится непонятно что.

Оставалось, правда, ещё кое-что. Сущий пустячок по сравнению со всем остальным, не дающий ему покоя.

— Почему община и ковен не трогали Стэши? Они знали?

На затею хотя бы попытаться называть её Мэйв Алекс плюнул: всё равно не выходило. Для него существовала только Стэши Макнамара, журналистка из «Городских хроник», которая в день, когда они встретились, от души ударила его по лицу. Мэйв Хьюз по-прежнему была легендой Хэллгейта, отголоском минувших событий. В голове не укладывалось, что теперь это живой человек.

— Кое-кто знал, да, — отозвалась Рэйлин. — Когда Афина согласилась на ритуал сокрытия, мы стали думать, куда спрятать Стэши хотя бы на пару лет. В первую очередь это пошло бы на пользу ей самой. Видел бы ты, в каком состоянии я её вытащила…

— Я видел. Драго показал историю болезни Марии Тёрнер.

— А… Ну тогда ты в курсе. Она была на втором этаже, когда пожар начался. Упала с лестницы, когда бежала вниз, и размозжила лицо.

— А ожог на спине?

— На стене кухни было панно. Красивое сочетание материалов — дерево и металл. Когда огонь разгорелся с удвоенной силой, она отшатнулась и упёрлась в него.

Рэйлин прикрыла глаза. Видно было, что вспоминать о случившемся ей до сих пор нелегко. Да и можно ли забыть, как по собственной воле ныряешь в раскалённый от жара дом, объятый пламенем, как хватаешь перепуганную девчонку с окровавленным заплывшим лицом за руку и выталкиваешь в окно, а сама падаешь и не можешь пошевелиться от боли? Такие кошмары остаются в памяти навсегда.

— О чём я… Надёжное укрытие. Точно, — опомнилась она. — Никто не знает об этом больше вампиров. Сам понимаешь, в Хэллгейте они делают что хотят, но за его пределами всё совсем иначе. Тогда я и обратилась к Люсьену. Разумеется, пришлось сказать ему правду, иначе он не стал бы помогать. Он связался с Драго в Новом Орлеане, и тот подсуетился, чтобы Стэши закрыли в клинике под другим именем.

— А Юджина?

— Выбора не было. Сам понимаешь, Стэши… Не отличается уважением к подавляющему большинству. Она могла перейти ведьмам дорогу, и тогда произошло бы очередное дерьмо. Ты, насколько я знаю, на собственной шкуре почувствовал, что Юджина церемониться не любит.

Алекс кивнул. Вот уж точно. Будь у него возможность отмотать время назад, вероятно, в «Луизианском приюте» он повёл бы себя чуть более почтительно. Хотя стоило ли жалеть о случившемся, если истинное лицо Юджины оказалось ровно настолько же далёким от человеческого, как оскал вампира?

Стоило вспомнить о всех пропавших без вести горожанах, которые погибли в ходе её экспериментов — и желание броситься в погоню становилось нестерпимым. Однако едва ли удастся найти Юджину за пределами города, если она сама не захочет быть обнаруженной.

Больше всего Алекса тревожило, что новой Верховной после себя она назначила Шэдоу. Возможно, просто потому, что та была чертовски сильной ведьмой — но что, если была и другая причина?

Вдруг Шэдоу знала обо всём, что творится в «Приюте»?

Когда в последний раз они говорили о Юджине, Шэдоу советовала оставить ту в покое и говорила, что даже ведьмы не представляют, на что она способна. Было это сказано с целью обезопасить друга или отвести подозрения от Верховной, Алекс не знал — по крайней мере, теперь. Ещё месяц назад он не колебался бы ни секунды, но сейчас…