— Возможно, то, чего требуют правила, — пожала она плечами. — Возможно, поступила бы, как велит сердце. Иногда выбрать правильный вариант — не значит соблюсти закон, и ты сам это знаешь.
Дэйв с улыбкой разлил коньяк по бокалам.
— Я бы на твоём месте не сажал Стэши в тюрьму, шериф, — фыркнул он. — Город тебя сожрёт и костей не оставит.
— Города это не касается.
— Он обрёл надежду, а ты хочешь отнять её. Эта девочка доказала, что в мире есть справедливость, и ты, между прочим, помог её восстановить.
Алекс кивнул, помедлив, затем осушил свой бокал одним глотком.
— Не резко ли? — спросил Дэйв. — Мне казалось, тебе нужен ясный разум.
— Ясность ни хрена не помогла.
— Тогда просто прислушайся к себе.
Неловко дёрнув плечом вместо ответа, Алекс направился к выходу. Сегодня он не собирался садиться за руль — стоило лишь пересечь хлопковое поле, чтобы попасть куда нужно.
Прислушаться к себе, ну да. Чем же ещё, по мнению Дэйва, он занимался последние сутки?
Сейчас, воскресным утром, когда вокруг царили тишина и пустота, хлопковое поле казалось мёртвым. Голые ветви тесно жались друг к другу, и Алекс задел одну из них. По ряду прокатилась быстрая волна — и тут же исчезла.
— Мэйв Хьюз, вы арестованы за убийство Коннора Джонса, — пробормотал он. — У вас есть право хранить молчание. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, защиту предоставит штат Луизиана.
На другой стороне поля что-то грохнуло, и Алекс прибавил шагу.
— Мэйв Хьюз, вы арестованы за убийство Коннора Джонса…
Обгорелый остов на самой окраине этой дыры прежде называли особняком семьи Хьюз — вот и теперь, когда он понемногу начал оживать, звали точно так же. На пепелище царила суматоха: крепкий широкоплечий Ахилл разбирал завалы вместе с Грэмом и Коннолли. Неподалёку Джин пыталась повторить какое-то мудреное заклинание, подхваченное, безусловно, у Афины Гудвин, и заставить одну из досок взмыть в воздух. Пока не выходило — доска лишь чуть отрывалась от земли и с грохотом падала снова, — но Джин не отчаивалась.
— Тяжеловато что-то, — пропыхтел Коннолли, усаживаясь прямо на землю. — Передохнём, а?
— Рано ещё! Приедет Эвелин, вот и передохнём. А вечером, когда Адриан с Терри подвалят, будет попроще.
Крепкая горячая ладонь хлопнула Алекса по спине.
— Зря ты форму нацепил, конечно.
Стэши возникла будто ниоткуда — перемазанное сажей лицо, мокрая насквозь рубашка. Она улыбалась непривычно широко и держала спину так, словно кто-то наконец позволил ей избавиться от тяжёлого груза, который она волокла на себе долгое время.
— Мэйв, — начал Алекс.
— Это не моё имя. Уже не моё, — качнула она головой. — Я долго привыкала к новой маске, что она стала настоящим лицом. Извини.
Следовало сказать, что ему, в общем-то, абсолютно наплевать на то, кем она решила быть в итоге и что делать дальше, потому что за решёткой окажется именно Мэйв, но слова не шли. Какое-то время они молча смотрели друг на друга — служитель закона и убийца, сын неистового католика и дочь погибшего губернатора. Наконец Стэши подняла увесистый пакет и, не оборачиваясь, двинулась к остальным.
— Пошли, — сказала она негромко. — Так и будешь тут торчать, как свечка на торте?
Алекс растерянно взглянул на наручники, по-прежнему лежащие в ладони мёртвым грузом, затем чуть наклонил её, позволяя им соскользнуть в траву.
— Как насчёт сменной рубашки?
— Многовато просишь! — хохотнул Ахилл, обладающий по-звериному чутким слухом. — Возьми мы с собой запасные шмотки, разве стояли бы сейчас грязные как свиньи?
Ни слова не говоря, Алекс поудобнее ухватил почерневшую балку, взвалил на плечо. В этот миг он был как никогда уверен в одном: их ждёт немало паршивых дней.
Но хороших — ещё больше.
