— Где она? — крикнул на меня, будто я была в чём-то виновата.

— Кто? — округлив глаза, и впрямь не понимала, о ком речь.

— Тоннеля!

— Так с тобой ушла!

— Я бегал!

— Но ты же за ней вернулся?! — признаться, я ничего не понимала.

Он зарычал, и мне стало страшно. Неужели случилось то, о чём говорил Маркус. Бросилась к бане, надеясь обнаружить Тоннелю там, но внутри было пусто.

— Где Маркус? — рявкнул он снова.

— У Аарона, чтобы рассказать о последних событиях, — ответила как-то растерянно.

— Давайте разделимся, — предложил Валера, — так больше шансов.

Мы разошлись в разные стороны, выкрикивая её имя. Если она слышала, должна была подать хоть какой-то знак.

— Чего орёшь, Цветная, — Тоннеля выскочила на меня сама, поправляя одежду. Раскрасневшееся лицо и блестящие глаза говорили о том, что ей было хорошо. Я непонимающе уставилась на подругу, пытаясь разгадать тайну.

— Сегодня он просто невероятный, — казалось, её распирает изнутри так, что нужно было с кем-то поделиться.

— Кто? — я сглотнула, боясь услышать правду.

— Ну, Виталик, — шепнула она ещё тише. — Он был таким нежным, как никогда прежде. Знаешь, сегодня я почувствовала что-то другое, — она задумалась.

Потом, будто что-то щёлкнуло, и Тоннеля стала собой.

— Только строго между нами, — ткнула она пальцем в меня, чуть не задев лицо. — Идём, — и она прошла мимо.

— Юля, — окликнула я её, пока внутри колотил озноб. — Где он?

— Кто?

— Виталик.

— Придёт скоро.

— Его надо найти! — мне хотелось разгадать загадку.

— Зачем? Сам придёт.

— Потому что Виталик уже полчаса как тебя ищет где-то там, — я махнула рукой в сторону.

Тоннеля уставилась на меня, как на идиотку.

— Вообще разумом тронулась со своим Маркусом.

— Это правда. Я не знаю, с кем была ты, но Виталик вернулся после бега недавно.

— Как это? — она выглядела ошеломлённой и растерянной. — Перестань.

— Я не вру, Тоннеля. С тобой был кто-то другой!

Она сорвалась с места и бросилась туда, откуда недавно пришла, но никого не обнаружила.

— Пошли, — Тоннеля вновь стала собой, бросившись в сторону дома.

— Наконец-то, — Виталик сграбастал её в объятия, и мы увидели его истинные чувства. — Где ты была? — отодвинул он девушку от себя.

— Там, — как-то неуверенно махнула она в сторону. — С тобой.

Он на секунду о чём-то задумался, пытаясь рассмотреть в ней ответ.

— Не может быть, — зарычал он.

— Да откуда мне было знать? — вскричала Тоннеля. Хватаясь за голову.

— Кто? — желваки на лице ходили ходуном.

— Это был ты! — Тоннеля ткнула в грудь парня.

— Я здесь, — ударил он сам себя в грудь.

Тоннеля искала поддержку в нас. Мы стояли со Слепым, как бедные родственники.

— Виталик, — подал голос Валера. — Она говорит правду. Это был кто-то, очень похожий на тебя.

— А где Тами? — внезапно я поняла, что нас всего лишь четверо. Лес стоял молчаливый и обнажённый.

— Тамуна, — крикнула первой.

— Чёрт, чёрт, — ругался Виталик.

— Она уходила в ту сторону, указал Валера направление, и все вместе мы бросились туда.

Тамуна стояла по другую сторону реки с какой-то девушкой очень похожей на неё.

— Тами, — крикнула я в который раз.

Она обернулась, но тут же вернула внимание незнакомке. Вложив свою руку в её, Тамуна уходила всё дальше за девушкой в чёрном плаще.

— Да она не понимает, что делает! — Тоннеля бросилась на реку, и тут же хрупкий лёд становился более прочным под её подошвами.

— Думаю, дело в другом.

Мы обернулись на Валеру, который выглядел абсолютно спокойным.

— Она узнала правду.

Его слова обращались ко мне, я понимала, что он имеет ввиду. Бросив взгляд на другой берег, не различила Тамуну, лишь Юлю, метавшуюся в поисках подруги.

— О чём ты, Слепой? — не понимал Виталик.

— Моё зрение пропало не просто так, а у Тами убили сестру.

Я не понимала, как о таких вещах можно говорить спокойно.

— В смысле? — недоумевал Виталик.

— Мы должны были пройти этот путь, чтобы стать такими, — услышала горькую усмешку. — Правда, Лия? Как тебе цена за избранность?

Я молчала, сказать было нечего. Наверное, моё прощение было лишь потому, что я любила.

— Надо предупредить Маркуса, — вернулась запыхавшаяся Тоннеля, и это на данный момент было единственным правильным решением.